Цезарий Збешховский - Искажение

Баллард упоминал насчет Вернера — будто бы Адам нашел ученого, который работал с Филипом Мейером, но больше по телефону ничего говорить не хотел. Если это хитрость, чтобы выманить меня из Раммы, — я охотно дам себя обмануть.

Бросив в рюкзак кое-какие вещи, я отправился в путь около двух часов дня, и теперь смотрю из окна автобуса на поля и зеленые луга, на которых пасутся коровы. Ярко светит солнце, но, похоже, собирается гроза.

На перроне автовокзала в Палавии уже ждут Баллард и Вернер. Похоже, Крис в самом деле не врал и организовал встречу. Адам хромает на левую ногу и мрачно смеется, что его обманула судьба — за все время службы в Ремарке он не получил ни одной травмы, а на второй день отпуска вывихнул лодыжку на лестнице в собственном доме. Повреждение на вид несерьезное и должно пройти до конца отпуска.

— В худшем случае буду стрелять по тем мудакам сидя, — добавляет он.

До дома Криса мы едем на такси, поскольку хозяин успел выпить пару банок пива. Вернер добрался до Палавии на час раньше меня, и они посидели в вокзальном баре, дожидаясь автобуса из Раммы. Мила, жена Криса, оказывает нам радушный прием.

На столе оказываются яства, о которых у тетки Беллы даже не слышали, — рыбный суп с креветками, утка по-пекински и фаршированная мясом паприка. Есть еще кукурузные лепешки, которые сперва кажутся сладкими, но потом от них жжет во рту. Впервые с начала отпуска я ем с удовольствием и накладываю себе еще кусок мяса.

— Ну как вам, господа? — допытывается Мила.

— Великолепно! — отвечаю я с набитым ртом.

— Жаль, что вы жена Криса, — говорит Адам. — Немедленно бы на вас женился.

— Думай, что говоришь, — грозит пальцем Баллард. — А то моя жена может и поверить.

— Уже поверила. — Мила хлопает его по спине.

— Кстати, знаешь, Адам, что она опаснее, чем повстанцы? Нападение на базу Адмирум — по сравнению с ней детские игрушки.

Мила откидывает назад светлые волосы и строит грозную физиономию. Она подает нам рассыпчатые пирожные и кофе, после чего улетучивается к подруге, сообщив, что вернется через два часа. Баллард даже не скрывает, что будет лучше, если к тому времени мы уже уйдем. Терпимость любой супруги имеет свои границы.

— Я бы оставил вас переночевать, — говорит Крис, — но, сами понимаете… Я приехал на несколько дней, так что нам нужно немного побыть вместе.

— Ясное дело, — киваю я.

— Через две улицы отсюда есть приличный недорогой отель. Остановитесь там до завтра. После завтрака поедем в Град, за тридцать километров от Палавии, а потом я подброшу вас на вокзал.

— А что там в Граде? — удивленно спрашиваю я.

— Психиатрическая больница, — отвечает Вернер. — Месяц назад я попросил брата, способного компьютерщика, чтобы он пошарил в Сети и выяснил что-нибудь про исследовательскую группу с базы Дисторсия. Оказалось, что вместе с Мейером работал физик из Раммы, доктор Бернард Вайнхаус. После возвращения из пустыни Саладх ему пришлось лечиться у психиатров, пока он в конце концов не попал в клинику в Граде. Это одна из крупнейших больниц такого типа в стране.

— Если этот человек серьезно болен, нас к нему не пустят. Или с ним будет тяжело объясниться. Не знаю, есть ли в том смысл.

— Я проверил, Маркус. Вчера я разговаривал с ним по телефону. Психиатрическая больница — не тюрьма, и даже в тюрьме осужденным положены свидания.

— Но с ним вообще можно общаться?

— Вполне. Может, у него и есть какие-то галлюцинации, этого я не знаю, но умственно отсталым он мне не показался, скорее достаточно умным и симпатичным человеком. И он сказал, что, если мы хотим поговорить о Ремарке, он с удовольствием с нами встретится.

— Даже верить не хочется — столько везения сразу.

— Я тоже так подумал, — вставляет Крис. — Но, собственно, что нам терять? Несколько часов, за которые Мила задаст мне завтра перцу, и только.

— Моя старуха только рада, что я уехал, — говорит Вернер. — Такая же вредная, как и жена нашего сержанта.

— А моя осталась в Хармане.

— Да, кстати, Маркус, как там Неми?

— Я звонил ей несколько раз, но она не отвечает, — внезапно я ощущаю навалившуюся тяжесть. — Наверняка обиделась из-за того, что я не хотел, чтобы она летела в пустыню. Мы с ней из-за этого поссорились на базе Кентавр. Я объяснял Неми, что она может отказаться от участия в этой операции, но она чертовски боится потерять контракт и не получить убежища.

Мы разговариваем так еще около часа, сравнивая свои впечатления от отпуска и слегка сетуя на судьбу. Если из этой пьяной болтовни что-то и следует, то только черная картина солдатской жизни. Короче говоря, мы в полной заднице, даже вернувшись на родину. Разве что кто-то тебя ждет и скучает — так, как Мила ждет Балларда или Мария Нормана.

Мы с некоторой неохотой собираемся. Крис провожает нас до подъезда, мы пожимаем внизу друг другу руки и отправляемся вдвоем в отель. Вернер постоянно спотыкается, но, похоже, все реже. В отеле берем два соседних номера и в коридоре договариваемся выпить вечером водки. Ничего другого нам в голову не приходит.

Вторник, 14 июня, 11.15

Град, Центральная провинция, Республика Рамма

За несколько километров до больницы нам приходится остановиться на обочине. Вчерашнее возлияние с Адамом изгнало из моего желудка съеденную на завтрак яичницу. Пока я блюю под огромным деревом, Баллард и Вернер обмениваются шуточками возле машины. У меня трещит голова, ноги дрожат от усталости, а мир вокруг вертится будто чертово колесо. Хорошо еще, что в автомобильном бардачке нашлись обезболивающие таблетки.

Нет на земле более глупого зверя, чем человек.

— Здорово же ты набрался, — говорит Крис.

— Сегодня я ни на что не годен.

— Придется как-то собраться. — Он бросает взгляд на экран навигатора. — Сейчас будем на месте.

Мы подъезжаем к воротам клиники. Баллард берет парковочный билет, и мы кружим по площади, ища место в тени. Найдя его где-то на краю парковки, направляемся к главному входу, до которого несколько сотен метров.

Комплекс огромен — десятка полтора четырехэтажных зданий, разбросанных на территории парка. Глядя на них, можно подумать, будто половина населения сидит в психушке. Не обязательно та, что следовало бы, но тем не менее.

Перед нами раздвигаются стеклянные двери, и мы входим в прохладное нутро. В главном холле ходит туда-сюда персонал в голубой форме. На диванах у стен, похоже, ждут визита несколько пациентов. За стойкой сидит женщина лет пятидесяти, с дежурной улыбкой на лице.

— Здравствуйте, — говорит Крис. — Мы хотели бы навестить знакомого, который лечится в вашей больнице. Его зовут Бернард Вайнхаус.

— Да, конечно. — Женщина вводит фамилию в компьютер. — Господин Вайнхаус находится в корпусе «С». Налево от выхода и дальше по указателям.