Эрве Ле Теллье - Аномалия [litres]

Потом мелатонин берет свое, Андре погружается в забытье, и ему ничего не снится. В аэропорту Кеннеди он, еще толком не проснувшись, проходит паспортный контроль, офицер сканирует его паспорт, внимательно смотрит на него, просит задержаться, и через несколько минут к ним подходят мужчина и женщина. Они молоды, одеты в стиле casual chic, он в черном костюме, она в сером, вылитые агенты ФБР, коими они и являются, как оказалось. Они предъявили отливающие синевой удостоверения и золотистые значки федеральных маршалов, на которых Фемида с лицом фигурки из “Плеймобиля” держит весы и меч.

– Мистер Андре Ванье? – уточняет женщина.

Он кивает, она показывает ему фотографию на экране телефона.

– Вы ее знаете?

Это Люси. Люси сидит в какой-то комнатке с желтым неоновым освещением. Она напугана, она в ужасе, да, это явствует из ее позы и взгляда. Что-то тут не вяжется с образом Люси.

– Да, я знаю ее. Конечно. Люси Богарт, моя подруга. С ней что-то случилось? Разве она не в Париже?

– У нас приказ просить вас следовать за нами, мистер Ванье. Вас должен был встретить сотрудник вашего консульства. Он подойдет прямо в то место, куда мы должны вас сопроводить. Вы имеете право отказаться, но тогда мы подождем его вместе в Центре административного задержания.

Ванье кивает. Конечно, он не отказывается.

Они выходят из аэропорта, идут к черному лимузину; там их поджидает какой-то человек, он берет его чемодан и кладет в багажник. Они садятся сзади, и фэбээровец тут же стучит в перегородку из тонированного стекла, отделяющую их от водителя. Машина трогается, Андре отмечает, что в ней полностью непрозрачные стекла.

– Пожалуйста, отключите мобильный телефон и передайте его мне, – говорит женщина. – Простите. Таков порядок.

Андре повинуется. Он тоже боится. И за Люси, и за себя.

Четверг, 24 июня 2021 года.

База ВВС США Макгуайр, Трентон, Нью-Джерси

“Боинг-787” с поврежденным фюзеляжем загнали в самый конец взлетно-посадочной полосы номер 2, поближе к вертолетам “Блэк хоук” и двухмоторным турбовинтовым самолетам ВВС США, большим и серым. Возле “боинга” заняли позицию три бронетранспортера, и пахнущая морем теплая ночь поглотила пустырь, заросший дроком и шалфеем.

Рядом со складами непрерывно снуют туда-сюда военные грузовики. Сотни солдат, успешно сочетая оперативность с дисциплиной, оборудуют непонятно что в большом ангаре, откуда только что выкатили грузовой самолет Локхид C-5 “Галакси” внушительных размеров, стоявший там на профилактике. Рядом с гигантскими раздвижными воротами виднеются три крошечных силуэта. По выправке женщины в неудачном суррогате костюма от Шанель и одного из мужчин в темном костюме в стиле Men in Black [19]нетрудно догадаться, что они из спецслужб. Третий человек менее типичен: у него длинные и довольно сальные волосы, на нос сползают круглые очки в стальной оправе, дырявая футболка гласит I ♥ zero, one, and Fibonacci [20] “Я ♥ ноль, единицу и Фибоначчи” (англ.). . Еще от него пахнет потом немножко и пивом – гораздо сильнее.

Хоть Эдриан Миллер и выпил две бутылки воды, голова у него все равно идет кругом. Стоило ему вылезти из полицейского автомобиля, как к нему подошли два агента и представились, но Миллер тут же забыл фамилии парня из ЦРУ и тетки из ФБР. Он вяло протянул им руку, даже не пытаясь изобразить энтузиазм.

Офицер неохотно, даже как-то напряженно пожал ее кончиками пальцев, словно склизкий плавник слегка протухшей илистой рыбы.

– Должен признаться, профессор Миллер, я не думал, что вы так… так молоды.

Девушке из ФБР, стройной латиноамериканке с тонкими чертами лица и живым взглядом, должно быть лет тридцать с небольшим, прикидывает про себя математик. Ей же поначалу кажется, что он чем-то похож на Джона Кьюсака, только такого апатичного Джона Кьюсака для бедных, но потом она спохватывается: нет, увы. И все же говорит со смесью удивления и уважения:

– Мы выучили ваш отчет наизусть, профессор Миллер. Замечательная работа. Мы очень рассчитываем, что ваш опыт нам поможет. Полагаю, вы с доктором Брустер-Ван уже сталкивались с протоколом 42.

Эдриан Миллер пробормотал невнятное “нет”. У него так давно не было вестей от Тины Ван, что он даже не знал, что Брустер столь прочно вошел в ее жизнь, и нет, он никогда не имел дела с протоколом 42. Насколько ему известно, пока что ни одно из событий, предусмотренных протоколами “с ограниченной вероятностью”, не нарушило воздушное движение: ни высадка инопланетян, входящая в три из них – “Близкие контакты третьей степени”, “Война миров” и “Мотив неизвестен”, в каждом из которых они прописали по дюжине вариантов, включая Годзиллу – специально для Тины, ни воздушно-десантное вторжение зомби и прочих вампиров, ни вспышка эпидемии – геморрагической лихорадки вроде Эболы или коронавируса, описанные в пяти других; что касается гипотетического и зловредного искусственного интеллекта, берущего под контроль воздушный трафик – независимо от того, действует ли он автономно – смотрим протокол 29 – или дистанционно управляется иностранной державой – протокол 30, то и он до сих пор никак себя не проявил, хотя этот вариант становится как раз все более правдоподобным.

Но вот протокол 42… Невозможно столкнуться с необходимостью применения протокола 42. Миллер отпил воды и бросился головой в омут:

– Знаете… Простите, я забыл ваши фамилии.

– Старший агент Глория Лопес. А это мой коллега из ЦРУ Маркус Кокс.

– Так вот, старший агент Глория Лопес, если честно, протокол 42… как бы это сказать…

Эдриан Миллер снова попил воды, но все равно не смог выдавить из себя ни слова. Как, интересно, им признаться, что это просто дурацкая шутка пары ботанов и она уже обошлась налогоплательщикам в полмиллиона долларов, даже если принимать во внимание только тот факт, что вот уже двадцать лет государство отстегивает бабло этим проказникам лишь за то, что они всегда носят при себе бронированные мобильники, хотя, по идее, они никогда не должны были зазвонить. Он взглянул на “боинг”, толстую алюминиевую сигару, освещенную мощными прожекторами.

– А вы, случайно, не знаете, что мы здесь делаем? Что такого особенного в этом самолете? Не считая побитого градом лобового стекла и расквашенного носа.

– Обтекателя, – поправил его специальный агент. – Нос самолета. Это называется обтекатель.

Молодая женщина перебила их:

– Нам мало что известно, профессор Миллер. Вертолет профессора Брустер-Ван на подходе. Видите черную точку вон там, на севере?

– Кстати, распишитесь тут внизу, профессор Миллер. – Агент Кокс достал бланк из конверта. – Это подписка о неразглашении. Вся информация, которая с этого момента будет вам предоставлена, засекречена. Если вы откажетесь поставить свою подпись, то предстанете перед военным трибуналом за действия, направленные на подрыв национальной безопасности. А если, подписав, нарушите, то согласно Кодексу США, раздел 18, параграф 79, это будет рассматриваться как госизмена. Благодарю за содействие.