Кир Булычев - Сочинения в трех томах. Том первый. Заповедник для академиков

— Все могут быть свободны, — сказал он. — Мой секретарь проводит вас на третий этаж в партийную кассу, где вы получите деньги на дорогу.

— Куда? — спросил один из берлинских магов. Голос его сорвался, и он откашлялся. Гесс никогда ранее не видел его без длинной лиловой тоги, в которой тот появлялся перед избранными, и потому никак не мог вспомнить его настоящего имени.

— К чертовой матери, — сказал Рудольф Гесс и, повернувшись, вышел в маленькую дверь за столом фюрера. Он не хотел больше видеть этих людей.

Гессу было необходимо успеть на чрезвычайный совет, собиравшийся на вилле Бормана. Туда приедут Геббельс и Розенберг. Может, будет алкоголик Лей. И они станут делить остатки власти, так как не понимают, что империя в нынешнем состоянии не устоит. И те, кто будет упорствовать в этом, погибнут под развалинами Берлина.

Гесс прошел в комнату правительственной связи. Дежурный приветствовал его. Гесс связался с верховным штабом вермахта. Польские войска заняли Данциг и выходят к границе с рейхом. Танки генерала де Голля продолжают преследовать отступающие местные гарнизоны. Палата общин английского парламента почти единогласно избрала премьером поджигателя войны Уинстона Черчилля. Лишь из России не было никаких вестей. Словно она затаилась для прыжка — но куда прыгнет кавказский лев после убийства Варшавы?

Гесс приказал подать машину. Он вдруг понял, что единственный путь остановить войну и спасти империю в том, чтобы уговорить Англию на немедленный мир. На любых условиях. Как только Англия согласится на мир — остальные не так страшны. Две арийские державы, объединившись, спасут мир льда!

Рудольф Гесс вызвал по правительственной связи адмирала Канариса, который оказался у себя в кабинете. Он приказал прибыть к нему в рейхсканцелярию через двадцать минут со всеми документами, касающимися «Полярного дела».

Канарис сказал, что выезжает. Из всех оставшихся в живых вождей рейха он более других мог положиться именно на Гесса, несмотря на мистический склад его ума. Гесс был англофилом, что в этой ситуации могло сыграть решающую роль. Канарис понимал, что при потере общего руководства продолжение войны с Польшей и Францией бессмысленно.

Гесс еще раз вернулся в кабинет фюрера. Он любил этого человека, он считал его пророком, близким к богам Валгаллы, он до конца дней будет оплакивать его как мессию… Зазвонил телефон. Это был Геббельс.

— Рудольф, мы не можем больше ждать. Мы должны немедленно избрать наследника фюрера. Неужели ты не понимаешь, что любая минута промедления опасна для рейха?

— Я не претендую на эту роль, — сказал Гесс.

— А мы и не рассматриваем твою кандидатуру, — отрезал Геббельс.

— Тогда мне нечего делать у вас.

— Если ты задумал предательство, — крикнул Геббельс, — мы найдем тебя и уничтожим! Понимаешь, уничтожим!

Гесс повесил трубку. Времени и в самом деле оставалось в обрез. Они могут попытаться арестовать его.

Гесс взял некоторые документы из сейфа фюрера — Гитлер всегда оставлял ему комбинацию, если ненадолго отлучался из столицы. Затем, с одним портфелем в руке, быстро спустился вниз. Его машина стояла у подъезда. Сзади — машина охраны.

Вдали показались огни приближающегося автомобиля. Гесс вдруг испугался, что это эсэсовцы, которых прислал Геббельс. Он отступил за спину охранника. Но это был «Мерседес» адмирала Канариса.

Тот вышел из машины, и Гесс с облегчением сбежал по ступенькам и пожал ему руку.

— В тяжелые времена лучше быть вместе, — сказал он.

— И куда же? — спросил Канарис.

Было душно, надвигалась гроза, и молнии сполохами загорались на востоке.

— Хорошо бы уйти от плохой погоды, — сказал Гесс.

— У меня хороший пилот, — сказал Канарис.

Они ехали в машине Канариса, затем следовала пустая машина Гесса, потом машина с охраной.

Эсэсовцы настигли их почти у самого аэродрома — Геббельс все же успел послать их по следу.

Машина охраны вступила в бой. Ее изрешетили из пулемета, и она свалилась в кювет. Затем наступила очередь пустой машины Гесса, перегородившей дорогу. Пока преследователи расправлялись с ней, Гесс и Канарис успели прорваться на аэродром.

У Канариса все было продумано.

— Мы летим на частном гражданском самолете. Но мотор его посильнее, чем у «мессершмитта».

Гесс не стал спорить — эсэсовцы могли появиться в любой момент.

Самолет был невелик. Там сидел всего один офицер — адъютант Канариса.

Из кабины выглянул летчик — пожилой лысеющий человек, лицо в глубоких морщинах, как бывает у лесников или геологов, которые проводят значительную часть жизни на открытом воздухе.

— Все в порядке, — сказал человек, и Гесс узнал русского летчика.

— Тогда полетели, капитан Васильев, — сказал Канарис. — Вы знаете, что сегодня в небе слишком много самолетов, вам нужно всех обмануть и обогнать. Мы с господином Гессом слишком ценный груз. Может быть, в нас — будущее всего мира.

— Когда вы перечисляли ценные грузы, адмирал, — заметил летчик, — то забыли упомянуть меня. Я ведь тоже люблю жить.

— Простите, капитан Васильев, — сказал Канарис. — Я с вами согласен.

Васильев скрылся в кабине, и самолет вздрогнул оттого, что пропеллер начал крутиться все быстрее и быстрее, пока не задрожала обшивка самолета.

— Он русский, — сказал Гесс, выказывая тоном сомнение в правильности действий Канариса.

— У вас есть больше оснований доверять господину Геббельсу или молодцам Мюллера?

— Разумеется, у меня нет таких оснований, — сказал Гесс.

Самолет разогнался и пошел к северу, чтобы обмануть истребители, если их поднимут в погоню.

Но истребители его не заметили — правда, пришлось пройти краем грозового облака, гроза в ту ночь свирепствовала над всей Европой, и их сильно потрепало. Адмирал Канарис держался молодцом, а Гесс испугался. Он стал молиться так громко, будто хотел перекричать мотор. Канарис склонился к нему и спросил не без ехидства:

— Разве вы христианин? Профессора черной магии будут недовольны.

Гесс лишь отмахнулся.

Над проливом Васильев увидел в разрывах облаков одномоторный самолет, шедший параллельным курсом. Васильев не испугался, но взял чуть выше. И впрямь у него не было оснований опасаться — в увиденном им самолете спешил в Англию Карл Фишер и с ним — Андрей.

Над берегом Шотландии Васильев вышел на радиосвязь с аэродромом в Эдинбурге, Гессу было видно, как он говорит что-то в микрофон, прижав его к губам. Из Эдинбурга Васильеву дали связь на Лондон, откуда запросили, хватит ли у него горючего до Лондона. Через несколько минут их встретил поднятый в воздух истребитель и проводил до военного аэродрома под Лондоном.