Дэвид Вонг - Что за чушь я сейчас прочитал? [litres]

– Почему тогда не принять какую-нибудь ужасную форму, чтобы люди точно их убили? Зачем вкладывать столько труда в образы миловидных детей? – спросил я.

– Подумайте о ритуале как о химической реакции: на каждом определенном этапе требуются определенные ингредиенты в определенных количествах. Потомство сущности питается человеческой волей, но для роста ему требуется особая смесь. Не чистый ужас, но любовь и следующее за ней предательство, а вслед за ними – специфичный сплав страха и ненависти. Похожим образом мы используем перец чили: его механизм выживания – отталкивающие химические вещества, которые это растение выделяет, чтобы отпугнуть насекомых, а мы поглощаем их как специю.

– Хорошо, и что было бы, взорвись бомба в канале, из которого Мультизадка личинками выстреливает?

– Вряд ли мы это теперь узнаем, но думаю, разумно предположить, что возможные последствия варьируются от полного отсутствия эффекта до одновременного вылупления целой яйцевой камеры новых личинок. Важно то, что у меня нет оснований полагать, будто это причинит самой сущности какой-либо вред.

– Ну, нельзя же просто выпустить в наш мир одиннадцать мелких ублюдков, чтобы они и дальше жевали своих родителей, – так какой у нас план?

– Не забывайте мое кредо – не изучив ситуацию, не действуй. Нам нужна информация, а значит, и время. А потому мы оставим личинок в месте, в котором сможем за ними следить и, самое важное, присмат…

Его прервали донесшиеся с холма выстрелы и крики.

Эми резко обернулась на звуки хлопков и детских криков, раздававшихся с вершины холма. Как оказалось, ННО не бросила N на произвол судьбы – видимо, им просто нужно было время на перегруппировку. И полминуты назад, подумала Эми, она бы очень этой новости обрадовалась.

В темноте наверху вспыхивали пронзительно яркие росчерки света, как будто кто-то уронил в костер коробку с фейерверками. Эми снова взбежала по крутой тропинке, и у нее мелькнула мысль, что с такой работой впору подкачать на степпере бедра, сейчас напоминавшие вермишель.

Жуткие черные плащи сменили футуристическое стрелявшее лучами оружие на еще более замысловатые пушки, извергавшие пригоршни адского горящего металла, – Эми чувствовала запах серы.

Их явно интересовал школьный автобус.

Выжившие члены байкерской банды, которые и в лучшие годы не были фанатами пассивного сопротивления, ответили стрельбой из дробовиков. Сидевшие в автобусе дети встречали каждый выстрел громким криком ужаса. Когда Эми взобралась на вершину холма, один из байкеров бил ладонью по боку автобуса, крича водителю скорее уезжать.

Два грузовика ННО перегородили дорогу, но лишь с одной стороны – автобус сдал назад, объехал церковь, двигаясь задом, и продолжил петлять по дороге, пока плащеносцы палили серой по кабине. Байкеры начали стрелять им в спины картечью, и развернувшееся ожесточенное сражение позволило автобусу ускользнуть в ночь. Сзади подоспели парни. Эми уже собиралась сказать: «Слава богу, уехали!» – когда Дэвид произнес:

– БЛЯ! Упустили личинок!

– Думаю, пришло время признать, что в вопросе сдерживания мы не слишком хороши, – заметил Джон.

Плащеносцы отступали к машинам, и мгновение спустя мимо с шумом понесся вслед за школьным автобусом грузовик ННО, а вскоре за ним и еще два. Послышались крики и надсадный кашель заведенных «Харлей-Дэвидсонов», и вот за грузовиками поползла по дороге вереница хромированных мотоциклов. Потом – внедорожник детектива Боумана, за ним – патрульная машина, сирены которой ревели в ночи. Просто парад какой-то.

Эми смотрела, как стайка шумных огоньков исчезает в темноте, – в этот момент надумал продолжиться ливень. Она где-то потеряла дождевик и не помнила, когда это произошло. По спине потекла холодная вода.

– Залезайте в джип! Скорее! – кричал Дэвид, но его никто не слушал.

Эми обернулась посмотреть, куда все пропали, и увидела, что Джон, Маркони и Забава, столпившиеся под дождем неподалеку, тихо раздают друг другу срочные поручения. Они сгрудились над чем-то. Эми подошла к ним.

В траве стоял на коленях Тед Нолл.

Перед ним лежала его дочь.

Мэгги пыталась подавить плач. Она часто дышала, ее маленькая грудь тяжело вздымалась. Тед спокойным, сдержанным голосом сказал ей, что сейчас поднимет ее рубашку и посмотрит. Стоило ему приступить, как Мэгги завопила.

В ее животе тлели дыры размером с десятицентовик. Пули внутри все еще горели, наружу вырывались струйки дыма. Эми подошла поближе – она услышала и учуяла горящее мясо.

Подошел Дэвид.

– Во-о-о-о-от блядь , – сказал он.

Лоретта вышла из фургона, увидела дочь и потеряла самообладание.

– О боже. О боже, нет. О боже, прошу…

– Нужно перенести ее, – сказал Маркони. – Занесите ее в фургон! Сейчас же! Там есть медицинское оборудование!

Дэвид явно не одобрял идею, но все же помог протащить девочку внутрь, через кухоньку фургона, в тесную маленькую гостиную в задней части. Они осторожно уложили Мэгги на узкий раскладной диван. Ее рубашка превратилась в алую тряпку.

– Не волнуйтесь, он доктор, – сказал Джон Теду.

– Он смотрел прямо на нее, – произнес Тед. – На этом ублюдке была маска с лицом маленького ребенка. Посмотрел ей прямо в глаза и нажал на курок.

– Я знаю, дружище, они…

– Они не оставят ее в покое, – сказал Тед. – Если я их не остановлю, они не оставят ее в покое. Берегите ее. Слышите меня? Берегите ее, или это будет на вашей совести.

– Что? Что вы…

Тед повернулся и выскочил из фургона, Джон закричал ему вслед.

Эми подбежала к двери как раз в тот момент, когда армейский приятель Теда подогнал к фургону пикап цвета хаки. Тед запрыгнул в кузов, и они помчались вслед за колонной. Позади Эми завывала маленькая Мэгги, а от ее отца остался лишь свет задних фар, которые быстро уменьшились и растворились в ночи.

– Надо отвезти ее в госпи… – сказала Эми.

Ее прервал выстрел. Прямо рядом с ее лицом взорвалось осколками стекло открытой двери.

Зазвенело и грохнуло разбитое стекло. Все упали на пол. Закричала Мэгги.

Дэйв крикнул Эми, подбежал к ней и оттащил от двери, веля пригнуться.

Джон рискнул выглянуть в боковое окно. Позади стоял припаркованный черный седан агента ННО Джоселин Пуссинадо: двигатель работал, фары выхватывали два горизонтальных столпа блестящих дождевых капель. Она стояла за открытой водительской дверью и целилась из пистолета – ее мокрая рубашка облепила грудь. Она выстрелила еще раз, затем двинулась к открытой двери фургона, стреляя во все стороны, как чертов Терминатор, испарялись попавшие на пистолет капли дождя. Джон пригнулся. Ее пули просвистели сквозь окна по всей длине фургона, и те разлетелись вдребезги.