Максим Далин - Райский уголок

В разгар беседы в кафетерий впорхнула девчуля в розовом платьице, сопровождаемая громадным пожилым мулатом в униформе и с ослепительной улыбкой. Девчуля была миленькая, но, чего уж там, косолапила — и круглая её мордашка с крохотными раскосыми глазками выдавала явные проблемы и со здоровьем, и с головой. Юджин было нахмурился — но тут девчуля увидела Шустрика.

— Абатька! — завопила она радостно.

Шустрик, очарованный такой восторженной реакцией на его особу, застучал хвостом, вытер об розовое платьице йогурт с носа, полез лизаться и чуть не сбил девчулю с ног — хорошо, что мулат поймал её на лету.

— Обрая абатька! — выдала девчуля в полном восторге и уселась на пол, чтобы удобнее было обниматься с Шустриком.

— Ишь, как Лотта стала говорить! — заметил Майерс, который уже успел попросить Юджина называть его просто Стивом. — А когда приехала, всё молчала да жалась по углам. Ясное дело: одна осталась. Бабушка у неё померла, а родня отказалась…

— Лотта! — окликнула девчулю неугомонная Дженни. — Танцевать вечером придёшь?

— Ацевать пиду! — ответила Лотта с широкой и несколько щербатой улыбкой.

— А это дядя Юджин, — сказал мулат. — Можно вас так называть, сэр?

— Пускай называет, как ей удобно, — Юджин и сам улыбнулся. — Такой красотке можно.

— Ивет! — сказала ему Лотта и попыталась сделать реверанс сидя.

Внутри Юджина что-то разжалось — и тёплый покой сошёл на душу, как солнечный свет. Ему нравилось здесь — просто не хотелось уезжать. После кофе рыжий, назвавшийся Олли, предложил посмотреть свободные комнаты и выбрать лучшую — и Юджин пошёл. По дороге зашли к Стиву, поглядеть на модельки, и к Лотте — она показала очаровавшего Шустрика котёнка. На веранде старая леди в инвалидном кресле курила, слушала, как девушка в голубой униформе читает с распечатанных на принтере листов, а на коленях у леди дремала болонка. Комната была просторна и полна света, к комнате примыкала крохотная нишка со столом и кухонным шкафчиком — и Олли сказал, что можно поставить и электрическую плитку, если Юджин захочет готовить сам…

Всё это место напоминало то ли коммуну, то ли пристанище хиппи — но уж точно не дом престарелых. Здесь было столько весёлой свободы, что Эми и Тим смущались — а у Юджина мелькнула странная мысль: уж не чувствуют ли они чего-то, похожего на зависть? Ни старикам, ни слабоумной девчуле не полагалось этой свободы, а уж тем более — веселья.

Юджин это понимал — и еле держал в себе озорную радость: будто с урока сбежал.

А Эми поджимала губы, словно сомневалась.

И в конце концов не выдержала.

— Простите, Оливер, — сказала она рыжему, — это слишком дёшево стоит — и мне беспокойно. Практически это оплата только питания и проживания, как в мотеле… этого просто не может быть. Персонал…

— Мы не стоим вам ничего, — улыбнулся рыжий. — Миссис Эдвардс, мы — эксперимент, а ваше согласие на участие — большая часть оплаты.

— Кураторы возятся со стариками сутками, — покачала головой Эми. — С их кошками, собаками, канарейками, капризами, болячками — сутками. И вы говорили о специальном образовании, медицинском, психологическом… Это должно бы стоить невероятных денег, просто чудовищных… я не могу поверить, что это нам по карману.

— Только обслуживание. Техобслуживание, — сказал рыжий Олли и подмигнул Юджину. — Но тут мы сами справимся.

«Роботы?!» — вдруг осенило Юджина.

— Вы — роботы?! — вырвалось у него. — Все? Весь персонал? Роботы? Э, не бывает же… или…

— Папа! — вспыхнула Эми. Ей, похоже, было стыдно, что её отец назвал милейших людей роботами в глаза.

Но Олли снова подмигнул Юджину:

— Вас не проведёшь, мистер Гейл! Глаз-алмаз, а? Сразу видно: человек всю жизнь работал с техникой!

— У! — рассмеялся Юджин. — С такой техникой, как ты, сынок — точно нет. Если ты сейчас не пытаешься меня надуть.

— Как бы я посмел! — рассмеялся Олли в ответ. — Смотрите, мистер Гейл.

Он сел на ковёр рядом с Юджином, нагнул голову и отвёл с затылка рыжие волосы. И Юджин увидел. Разъём от этой металлической и пластмассовой штуковины, к которой крепился кабель. Всё равно, что от телефонной зарядки. И шов, уходящий под волосы.

У Эми сделалось такое лицо, будто её тошнит, Тим было отвернулся, но, видно, подумал, что это невежливо — но Юджин им совершенно не сочувствовал. Ни минуты.

— Давай руку, сынок, — сказал он роботу. — Экая ты прекрасная машина — куда там всяким терминаторам… Мы с тобой поладим. Я, знаешь, лажу с любой техникой… с людьми тяжело, а с роботами — мы запросто…

И рукопожатие Олли было тёплым и крепким. Но встал он, не опираясь на руку Юджина, легко-легко, будто боялся утомить человека.

И Юджин обнял его за плечо.

— Ну вот что, — сказал он Эми и Тиму. — Я, пожалуй, останусь. Если тут ставится опыт, то это полезный опыт. Мы с Шустриком тут неплохо будем жить — ну и здешнее старичьё тоже… неплохо.

— Это совершенно неправильно! — заявила Эми.

Тим стоял чуть поодаль, смотрел странно, будто не знал, чью сторону занять.

— Что неправильно-то, дочка? — спросил Юджин грустно.

— За стариками нужен серьёзный присмотр! — резко ответила Эми. — Серьёзный! А здесь они — как первоклашки на каникулах! Делают то, что им вредно! Сладкое! Курят! Эти звери всюду! Проходной двор — да ещё и эти кухоньки в комнатах… пока кто-нибудь не спалит всё это заведение вместе с картинками!

— Кураторы рядом с постояльцами день и ночь, мэм, — тихонько сказал Олли. — А нужна им радость. Радость и любовь, как-то так. Вы приезжайте, пожалуйста, любить мистера Гейла, ладно? А мы будем любить его здесь. И его пса. И всё, что он любит.

— Когда робот учит людей любить родителей — это смешно! — фыркнула Эми.

— Со стороны-то виднее, — ухмыльнулся Юджин. — Ладно, что пустяки говорить… у меня есть кое-какие деньжишки, так что я и выбирать могу. Сам хочу тут остаться, баста. Ты не забывай приезжать, малютка… но жить я буду здесь.

— Ох, — вырвалось у Тима. — Но, отец…

— Всё, — Юджин мотнул головой. — Я сказал.

Детей Юджин проводил до стоянки автомобилей. Постояли они с Шустриком у ограды, посмотрели на дорогу… Уже вечерело, становилось прохладно, но мир был так щемяще прекрасен, что горло сжималось. И дорога была прекрасна, и темнеющее небо, и солнце, потихоньку сходящее за сосны…

— А я ведь, наверное, ещё поживу, Олли, а? — спросил Юджин робота.

— Какие ваши годы, сэр! — с готовностью ответил робот. И Юджин поверил.

Ему было грустно, но…

— Позвольте вам напомнить, мистер Гейл, — тихонько сказал робот. — Мистер Майерс звал вас играть в шахматы, плюс будет чай с горными травками…

— И то правда, — отозвался Юджин. — Шустрик, пойдём в тепло.