Роберт Хайнлайн - Свободное владение Фарнхэма [сборник litres]

Ответа не последовало. Тогда Хью сказал:

– Дорогая, я не понял, что они имели в виду. «С небольшой высоты» может означать и один фут, и пятьдесят… Обхвати Джо руками, чтобы он не ушибся, и согни немного ноги в коленях. Если толчок будет сильным, то не напрягай ноги, а мягко опустись на пол. Будь готова к сильному удару, ведь этим шутникам мало дела до сохранности наших костей.

– Согнуть колени. Защитить Джо. Все поняла.

И они упали.

Хью так и не понял точно, с какой высоты им пришлось падать, но в конце концов решил, что она была не более четырех футов. Все произошло моментально: они стояли в ярко освещенной камере, в тесноте, а в следующее мгновение уже оказались под открытым небом, в ночной тьме – и падали.

Падая, он ушиб правое бедро, и в тело ему впились два твердых свертка с долларами, которые лежали у него в заднем кармане брюк. Он тут же перекатился на бок, оберегая ребенка.

Затем он сел. Барбара лежала подле него. Она не шевелилась.

– Барбара! Ты ушиблась?

– Нет, – тихо ответила она. – Кажется, цела. Просто перепугалась.

– А с маленьким Джо все в порядке? Хьюи-то цел и невредим, но сказать, что его пеленки просто мокры, – значит не сказать ничего.

– С Джо тоже все в порядке.

Как бы в подтверждение этих слов Джо тут же громко расплакался. Брат тотчас присоединился к нему.

– Думаю, он тоже перепугался до смерти. Помолчи, Джо. Видишь, мама занята. Хью, где мы?

Он огляделся.

– Мы, – возвестил он, – на автомобильной парковке у торгового центра, примерно в четырех кварталах от моего дома. Похоже, мы вернулись в собственные времена. Во всяком случае, вон тот «форд», справа, на который мы чуть не свалились, – шестьдесят первого года выпуска.

Стоянка была пуста, если не считать этой единственной машины. Хью вдруг пришло в голову, что их прибытие могло ознаменоваться не просто хлопком, а взрывом, если бы они приземлились футах в шести правее. Он отметил эту вероятность с безразличием: они уже столько вынесли, что еще одна миновавшая их опасность казалась чем-то заурядным.

Он встал и помог подняться Барбаре. Она поморщилась, вставая, и в тусклом свете, падавшем на стоянку из окна банка, Хью сразу заметил это.

– Что-нибудь не в порядке?

– При падении я, кажется, подвернула ногу.

– Идти можешь?

– Могу.

– Я понесу обоих ребятишек. Здесь недалеко.

– Хью, куда мы идем?

– Домой, конечно. Куда же еще?

Он заглянул в окно банка, стараясь взглядом отыскать календарь. Он увидел его наконец, но не смог разобрать цифры.

– Интересно, какое сегодня число. Милая, не хочу этого признавать, но, похоже, путешествие во времени связано с некоторыми парадоксами. Я думаю, для кого-то мы можем стать сильным потрясением.

– Для кого?

– Например, для меня. В моем более раннем воплощении. Может быть, мне следует сначала позвонить, чтобы не застать себя врасплох? Хотя нет, он… то есть я… просто не поверит такому. Ты действительно можешь идти?

– Конечно.

– Прекрасно. Возьми на секундочку наших маленьких чудовищ – я хочу взглянуть на часы. – Он снова заглянул через окно в банк, где на стене висели часы. – Отлично. Давай детей обратно. И скажи, если тебе потребуется отдых.

Они отправились в путь. Барбара хоть и прихрамывала, но не отставала. Они молчали, так как Хью все еще не мог осмыслить случившееся. Вновь увидеть город, который он считал уничтоженным, такой тихий и мирный теплой летней ночью, было для него неожиданно сильным потрясением. Он старательно избегал думать о том, что может обнаружить у себя дома. Однако одна мысль упорно свербила его: если окажется, что убежище еще не построено, то оно не должно быть построено никогда, – он непременно попытается хотя бы в этом изменить ход истории.

Постепенно он свыкся с этой мыслью и сосредоточился на радостном сознании того, что Барбара была женщиной, которая никогда не откроет рта, если чувствует, что мужчина хочет, чтобы она помолчала.

Наконец они свернули на дорожку, ведущую к его дому. Барбара прихрамывала, а Хью почувствовал, что у него затекли руки: для своего возраста малыши отнюдь не были хилыми. У дома стояли две машины, припаркованные тандемом, лицом к дороге. Он остановился у первой, дал подержать детей Барбаре, чтобы открыть дверцу, и сказал:

– Залезай внутрь, усаживайся и дай ноге отдохнуть. Мальчишек я оставлю с тобой и проведу рекогносцировку.

Дом был ярко освещен.

– Хью! Не нужно!

– Почему?

– Это моя машина. Это та самая ночь!

Он долго смотрел на нее. Потом тихо сказал:

– Все равно необходимо осмотреться. Оставайся здесь.

Он вернулся минуты через две, распахнул дверцу и повалился на сиденье, с шумом выдохнув воздух.

Барбара позвала его:

– Милый! Милый!

– О боже мой! – Он закашлялся и некоторое время ничего не мог вымолвить. – Она там! Грейс! И я тоже … – Он опустил голову на руль и всхлипнул.

– Хью!

– Что? О боже мой!

– Успокойся, Хью. Пока ты ходил, я завела машину. Ключ был в замке зажигания. Я оставляла его, чтобы Дьюк ее отогнал, когда будет уезжать. Так что мы можем ехать. Ты в состоянии вести машину?

Он постепенно успокаивался.

– В состоянии.

Секунд десять ему понадобилось на осмотр панели управления. Он немного отодвинул сиденье назад, включил передачу, повернул направо. Через четыре минуты он свернул на шоссе, ведущее в горы, внимательно следя за знаками. Он сообразил, что в эту ночь, находясь за рулем без водительских прав, не стоит нарываться на полицию.

Когда он выруливал на шоссе, где-то в отдалении пробили часы. Он взглянул на наручные и заметил, что они отстают на одну минуту.

– Включи радио, дорогая.

– Хью, прости, пожалуйста, оно у меня как-то вышло из строя, и я все никак не могла собраться отдать его в ремонт.

– Ох!.. Ну ладно. Я имею в виду, что новости сейчас не имеют значения. Только время. Я все пытаюсь прикинуть, как далеко мы успеем отъехать за час. За час с минутами. Ты не помнишь, когда упала первая ракета?

– Кажется, ты сказал, что было одиннадцать сорок семь.

– И мне тоже так кажется. Я даже уверен в этом, просто хотел, чтобы ты подтвердила. Тогда все совпадает. Ты готовила креп-сюзетт, потом вы с Карен подали его, как раз тогда, когда заканчивались десятичасовые новости. Я ел очень быстро – блинчики были просто изумительны, – когда тот старый псих позвонил в дверь. То есть я сам позвонил. Я вышел к нему. Допустим, это было в десять двадцать или чуть позже. Так что сейчас мы слышали, как пробило половину одиннадцатого, и то же самое показывают мои часы. У нас в распоряжении около семидесяти пяти минут, чтобы убраться от эпицентра как можно дальше.

Барбара ничего не ответила. Они выехали за пределы города. Хью нажал на газ, и скорость сразу подскочила с осторожных сорока пяти миль в час до верных шестидесяти пяти.