Роберт Хайнлайн - Свободное владение Фарнхэма [сборник litres]

Он сосредоточился на дороге, переключая передачи на подъемах и спусках, резко тормозя перед поворотами, а затем круто выворачивая руль и вписываясь в них на полном газу.

После очередного резкого поворота Барбара, чуть не вывалившись из машины, заметила:

– Дорогой, я понимаю, что ты горишь желанием спасти нас всех. Но я не вижу особой разницы, погибнем мы от водородной бомбы или в автокатастрофе.

Он улыбнулся, но скорости не сбавил.

– Барби, мне приходилось водить джип даже в полной темноте. Уверяю тебя, мы не разобьемся. Мало кто представляет себе все возможности машины, в которой толковый водитель и ручное переключение передач. В горах оно просто необходимо. Я бы не решился заехать сюда на машине с автоматом.

Она ничего не ответила и тихо молилась про себя.

Они добрались до небольшой площадки почти на вершине горы. Дальше дорога раздваивалась. На развилке виднелся свет. Заметив его, Хью сказал:

– Посмотри, сколько на часах.

– Одиннадцать двадцать пять.

– Отлично. Мы в пятидесяти с лишним милях от эпицентра. Я имею в виду мой дом. А отсюда до Ховли-Лоуда не больше пяти минут езды, и я теперь знаю, куда ехать. Кажется, бензин у нас как раз кончается, а у Шмидта открыто. Прихватим немного бензина и кое-какой провизии тоже – да, я помню, что у тебя в машине есть и то и другое. Но запас нам не повредит. Мы все равно успеем до того, как опустится занавес.

Он затормозил, раскидывая гравий колесами, у бензоколонки и выскочил из машины.

– Беги внутрь и начинай набирать провизию. Положи близнецов на пол и закрой дверцу. Ничего с ними не случится. – Он тем временем сунул наконечник шланга в бак машины и начал качать топливо старомодным насосом.

Барбара, заскочив внутрь станции, тут же выглянула и крикнула:

– Там никого нет!

– Тогда посигналь. Голландец, скорее всего, в своем домике, позади станции.

Барбара несколько раз нажала кнопку клаксона. Заплакали ребятишки. Хью повесил шланг на место.

– Теперь мы должны ему за четырнадцать галлонов. Пойдем. У нас есть еще минут десять.

Уголок Шмидта был автозаправочной станцией, небольшой закусочной и маленьким универмагом одновременно. Тут было все, что могло понадобиться людям, живущим поблизости, – рыбакам, туристам и охотникам, которые любят забираться в глушь. Хью не стал терять время на поиски хозяина. Обстановка говорила сама за себя: всюду горел свет, противомоскитная сетка на двери была откинута, на плите шипел убегающий кофе, на полу валялся опрокинутый стул, радио было настроено на экстренный канал. Внезапно оно заговорило:

«Воздушная тревога! Третье предупреждение! Это не учебная тревога! Немедленно в убежища, в любые убежища, черт бы вас всех побрал! Через несколько минут на ваши пустые головы посыпятся атомные бомбы. Лично я, черт побери, собираюсь сейчас забросить к дьяволу этот дурацкий микрофон и кубарем скатиться в подвал. Потому что до начала бомбежки осталось всего пять минут! Бегите, тупые придурки, и перестаньте слушать чушь, которую я несу! ВСЕ В УБЕЖИЩА!!!»

– Скорее бери пустые коробки и начинай наполнять их. Не нужно ничего укладывать, просто бросай в них все. А я буду выносить их наружу. Мы завалим ими заднее сиденье и пол. – Хью тут же последовал собственному совету и быстро загрузил одну из коробок, опередив Барбару. С коробкой в руках он бросился наружу, потом бегом вернулся. У Барбары уже была готова другая коробка, а третья заполнена наполовину.

– Хью, подожди. Одну секунду. Ты только посмотри.

Последняя коробка не была пустой. Там лежала кошка, которая ничуть не испугалась незнакомых людей. Она спокойно взирала на них, а четверо пищащих малышей в это время сосали ее. Хью заглянул ей в глаза. Потом он вдруг закрыл коробку.

– Ладно, – сказал он. – Положи что-нибудь не очень тяжелое в другую коробку – придавим ею котов, чтобы их логово не опрокинулось во время езды. Скорее! – Он кинулся бегом к машине, держа в руках коробку с кошачьим семейством, которое писком выражало свое недовольство.

Барбара вскоре последовала за ним с наполовину заполненной коробкой и поставила ее на коробку с кошками. Затем они оба ринулись обратно.

– Забери все консервированное молоко, которое найдешь. – Хью на мгновение приостановился, чтобы швырнуть на прилавок колбаску с долларами. – И еще прихвати туалетную бумагу или «клинекс», все, что найдешь. Нам осталось не более трех минут.

Они покинули станцию только через пять минут, но зато заднее сиденье автомобиля теперь полностью было загружено.

– Я разжилась дюжиной чайных полотенец и шестью большими пачками «Чакс».

– Чего-чего?

– Пеленками, дорогой, пеленками. Надеюсь, что их хватит надолго. И еще я прихватила две колоды карт. Может быть, не следовало делать этого?

– К чему лицемерить, любимая? Придерживай малышей и убедись, что дверца закрыта как следует. – Он отъехал на несколько сот ярдов, то и дело выглядывая. – Вот она! Дорога к шахте!

Началась тряска. Хью вел машину очень медленно и очень осторожно.

Преодолев один из поворотов, они увидели темное отверстие, зияющее в горе.

– Отлично, мы успели! И можем прямо заехать внутрь. – Он прибавил скорость, но тут же резко нажал на тормоз. – Боже милостивый! Корова!

– И теленок, – добавила Барбара.

– Придется оставить их.

– Хью, но ведь это же корова… с теленком!

– Э-э-э… но как, черт возьми, мы будем их кормить?

– Хью, может быть, здесь ничего и не сгорит. А ведь это настоящая живая корова.

– Ладно, ладно, хорошо. Если придется, забьем их, в конце концов, и съедим.

Шахту в тридцати футах от входа перегораживала деревянная стенка с крепкой дверью. Подгоняя недовольную корову радиатором, Хью подал машину вперед, прижав ее со стороны водителя к каменной стене, чтобы можно было открыть противоположную дверцу.

Корова тут же сделала попытку прорваться на свободу. Барбара открыла дверцу со своей стороны и этим задержала ее. Теленок мычал. Ему вторили близнецы.

Хью выбрался наружу, протиснулся мимо Барбары и близнецов, обогнул корову и отпер дверь в перегородке. Она была заперта только на засов, открытый замок свисал с дужки. Хью отпихнул коровий зад и распахнул дверь.

– Включи фары. А то ничего не видно.

Барбара включила освещение, настаивая на том, чтобы корову с теленком тоже загнали внутрь. Хью пробормотал себе под нос что-то вроде «чертов Ноев ковчег», но согласился – в основном потому, что корова загораживала дорогу. Дверной проем, хотя и широкий, был на дюйм уже, чем буренка, и та упорно не желала протискиваться сквозь него. Тогда Хью поставил ее головой вперед и отвесил здоровенного пинка. Теленок без понуканий сам последовал за матерью.