Джаспер Ффорде - Вечный кролик [litres]

– Кажется, план хороший, – наконец сказал Сметвик. – Нокс, сам того не зная, оказал нам услугу. Так и поступим. Через двадцать четыре часа.

– Так… я не уволен? – спросил я.

– Напротив, старина, – сказал Сметвик, – быть может, ты еще и почетную грамоту получишь. Но в следующий раз действуй только тогда, когда будешь уверен, ладно?

И он хлопнул меня рукой по спине. На этом встреча должна была закончиться, но вдруг послышался чей-то голос:

– Мне нужно высказаться.

Говорил представитель Крольтруда, державший у уха мобильный телефон.

– Нет, я думаю, мы уже закончили, – сказал Сметвик, не желавший принимать решения дольше, чем было необходимо, и хотевший поскорее вернуться к запудриванию мозгов своих избирателей.

– Генеральный директор Крольтруда хочет, чтобы вы немедленно остановили демонстрацию.

Я увидел, как Сметвик побледнел и переглянулся с мистером Ллисъом и Пандорой Пандорой.

– Серьезно?

– Да. Возможное уменьшение рабочих кролико-часов отрицательно скажется на производительности, а нам нужно выполнить большой заказ на электрические массажные ванночки для ног. На данный момент в Колонии № 1 на нас трудится тридцать тысяч кроликов, а из-за стачки это число сократится на семьдесят пять процентов.

Он замолчал, давая всем осознать сказанное.

– Делайте что хотите и как хотите, но если вы станете причинять излишние неудобства заказчикам наших производств лишь из-за того, что Крольнадзор не может справиться с несколькими строптивыми кроликами, то иностранные инвесторы, желающие перенести свое производство в Великобританию, могут… обеспокоиться .

Мистер Ллисъ уставился в пол, а Сметвик посмотрел на Пандору, ища от нее поддержки.

– Нам нужно будет услышать это от самого генерального директора, – сказала она.

– Конечно, – сказал представитель, – он уже на телефоне.

Он протянул трубку, но ее никто не взял. Несмотря на все влияние и личную заинтересованность Сметвика, последнее слово всегда было за Крольтрудом – то есть за большим бизнесом. Торговля стояла превыше всего.

– Действуйте, – сказал Сметвик. – Немедленно выпускайте их и опубликуйте пресс-релиз с объяснением, что этих кроликов арестовали из-за… досадной административной ошибки, которой можно было избежать.

– Могу я добавить избитую фразу о том, что «мы учли наши ошибки»? – спросила Пандора Пандора. – А еще: «мы можем лучше, и мы станем лучше». Эти лживые посулы всегда срабатывают, когда ими пользуются IT-компании.

– По-моему, звучит неплохо, – сказал Сметвик. – Можешь вставить что-нибудь вроде «мы пересмотрим наш подход» – очередная брехня, которую всегда проглатывают.

Все рассмеялись. Мистер Ллисъ попросил Пандору Пандору побыстрее написать пресс-релиз, а затем взялся за телефон, чтобы приказать отпустить кроликов. Я тем временем медленно пятился к двери, надеясь, что фортуна не отвернется от меня снова. Оказавшись за дверью, я тут же незаметно скользнул вверх по лестнице. Через полчаса все кролики разошлись, а единственным свидетельством протеста остались семьдесят шесть бандан, повязанные на фонарный столб, и кубический корень из девятнадцати, написанный мелом на асфальте до двадцать восьмого знака после запятой.

Несмотря на мои страхи, инцидент с Фентоном ДГ-6721 не привел ни к каким страшным последствиям, да и меня больше не просили предлагать имена для задержания. После двух дней бесплодных поисков Ушастого 7770 меня попросили вернуться к другим обязанностям. Это сильно задело Безухого, который горько жаловался всем подряд о том, как его расследование «зарубили на корню». Он несколько раз подавал прошение о возобновлении действий, но к пятнице расследование и вовсе заморозили, а его начальство сослалось на «нежелательное внимание со стороны предвзятых СМИ к проекту «Мегакрольчатник».

Так что выходные показались мне настоящим благословлением. Поход по магазинам Пиппы и Бобби, похоже, прошел очень хорошо. Когда они отправлялись туда, то в основном молчали, но, когда вернулись, уже оживленно беседовали. Пиппа была очарована Бобби, и, несмотря на огромную разницу между нашими видами, у девочек нашлось много общего: ориентированность на карьеру, любимая еда, политический активизм, таксономическая классификация (они обе принадлежали к классу млекопитающих ) и феминизм. На тему последнего у Бобби как раз и имелись интересные мысли.

– До Очеловечивания наше общество было матриархальным, и все работало как надо. Самцы были, по сути, телохранителями, с которыми расплачивались правом на случку. Но проблема в том, – продолжала Бобби, – что Очеловечивание дало нам не только физические черты вашего вида, но и социальные. В частности, мы переключились на патриархальную систему. Почти сразу же самцы осознали, что в этой новой системе они могут делать то же, что и раньше, и при этом еще извлекать для себя дополнительные выгоды. Проще говоря, они хотели, чтобы мы приняли некоторые аспекты того мужецентричного безобразия, в котором живете вы.

– И как вы с этим разобрались? – спросила Пиппа.

– Ну, – с улыбкой сказала Бобби, – у кроликов власть находится у тех, кто контролирует средства размножения, так что мы сказали самцам, что если они не согласятся принять Конституцию равенства полов из девяти пунктов, то могут забыть о сексе.

– И долго это продолжалось?

– Как выяснилось, их хватило всего на семнадцать дней воздержания.

Она рассмеялась.

– Я тогда еще не родилась, но все говорят, что они просто на стены лезли. К слову, крольчихи тоже, но, думаю, когда ты горячо желаешь чего-то добиться, любые жертвы того стоят.

– А что за девять пунктов Конституции? – спросила Пиппа.

– Да самые обычные, – сказала Бобби. – Все то же самое, о чем вы, Фадды, постоянно разглагольствуете, но со скрипом вводите. Самым важным, насколько помню, было то, что оба пола должны быть представлены в строго равных долях во всех органах управления, будь то государственные или корпоративные. Одновременно с этим мы составили долгосрочный план по снижению, судя по всему, врожденного чувства иерархического превосходства у самцов, чтобы устремиться к генетически обусловленному многообразию.