Джаспер Ффорде - Вечный кролик [litres]

От чтения газеты меня отвлек заливистый смех, который я сразу же узнал. Конни Кролик только что вошла в кафе с подругой. Они обе несли в руках пакеты из магазинов и были одеты в дорогие резиновые сапожки фирмы «Хантер», твидовые охотничьи куртки и беретики, надетые набекрень промеж ушей. Когда они вошли, разговоры в кафе на несколько секунд притихли, а затем возобновились, но шепотом – скорее всего посетители обсуждали их внешний вид, громкую речь и несдержанное поведение. Конни и ее подруга, похоже, ничего не заметили и заказали себе по обезжиренному чаю латте и салату из зелени, а затем сели за только что освободившийся стол. Я ссутулился и приподнял газету. Мне очень не хотелось, чтобы она меня узнала, тем более здесь, во «Всех Святых».

Конни и ее подружка разговаривали громко, не стесняясь, и в какой-то момент стали описывать свои недавние любовные похождения. Причем делали они это, как, видимо, показалось другим посетителям, чересчур детально. Несколько сидевших рядом парочек пересели, а через пару минут вышел менеджер и что-то негромко им сказал. К их чести, Конни и ее спутница послушались, но стоило всем привыкнуть к их присутствию, как она заметила меня.

– Эй, Питер! – громко позвала она. – Иди сюда!

Все повернулись посмотреть, к кому это она обращается. Я попытался спрятаться за своей копией «Ехидного левака», но недавно газета перешла из широкого формата в таблоидный, и прятаться за ней стало трудно. Такими превратностями судьбы и орудует Провидение. Осознав, что прятаться бесполезно, я поднял голову, притворился, что только что узнал ее, и подошел. Конни быстро вскочила, тепло обняла меня, а затем поцеловала в обе щеки, прямо на виду у всех. И хотя я признаю, что объятия и поцелуи Конни Кролик не были мне неприятны, мне все же хотелось, чтобы никто на нас не смотрел.

– Это Питер, – громко сказала Конни своей подруге. – Пожалуй, единственный человек, который мне когда-либо нравился. Мы давно знакомы. Питер, это Диана Кролик – моя тринадцатиюродная сестра со стороны дочери тети парня дочери сына тети моего отца. Мы росли в соседних норках в Колонии № 3.

– Мы получили разрешение свалить из колонии через постель, – сказала Диана, которая, похоже, была пьяна.

– Ох, Диана, – сказала Конни, смущенно рассмеявшись, – ну ты и шутница.

– Рад знакомству, – сказал я, протягивая руку для рукопожатия. Она оглядела меня с ног до головы так, как обычно смотрят на кусок мяса.

– А ты права, – сказала Диана, от которой сильно пахло бренди из одуванчиков, – он и правда симпатичный, хотя и с маленькими ушками.

Все кафе прислушивалось к каждому слову, и я слышал, как посетители обмениваются глумливыми комментариями обо мне , что показалось мне страшно несправедливым. На меня выливали больше грязи за дружбу с крольчихой, чем на Конни и ее подружку за то, что они были крольчихами. Я вдруг почувствовал себя очень неловко, и мне это не понравилось.

– Не стану больше отнимать у вас время, – сказал я и собрался уходить.

Конни не ответила. Вместо этого она вдруг замерла, и ее усики задрожали.

– Диана, – процедила она сквозь зубы, – силок у ведрок.

– Что?

– Силок у ведрок , – повторила она, а затем, поскольку Диана так ее и не поняла, сказала: – Лис у двери.

Я повернулся и увидел, что мистер Ллисъ, наш Старший Руководитель, действительно стоял у двери, держа в руках популярное издание для лисов «Лис и друзья». Он прошел к стойке, чтобы сделать заказ, и, похоже, не заметил нас.

– Так, я сваливаю, – сказала Диана, полностью распластав уши по спине. Она повернулась, чтобы уйти, в панике запрыгала на четвереньках, как обычный кролик, и лишь затем, вспомнив о собственном достоинстве, смогла подняться на задние лапы и быстро уйти прочь.

– А чего вы боитесь? – спросил я. – Вы же здесь законно.

– Для лисов законность и выеденной капусты не стоит, – прошептала Конни. – А для правительства поставить лисов руководить кроликами – это все равно что… Ну, я не знаю. Пустить лиса в курятник.

Она помолчала.

– Не самое удачное сравнение, да?

Она указала на стол и попросила меня присоединиться к ней.

– Мне уже пора вернуться…

– Пожалуйста.

Она выглядела такой отчаявшейся, что я сел напротив. Перед уходом Диана опрокинула на стол кувшин с молоком, и оно накапало на стул, так что я вдруг оказался с мокрыми штанами.

– Итак, – сказал я, – это та Диана, которую поймали вне колонии, и тебе пришлось ее вызволять?

– Она самая, – сказала Конни, внимательно следя за мистером Ллисъом. – Ее только что отбил муж получше. Дуэль была сегодня утром, и мы с тех пор праздновали. Я не думаю, что дуэли на пистолетах – лучший способ решать такие вопросы, но они такие захватывающие . Это одна из самых странных традиций, которую мы переняли у вас после Очеловечивания.

– Как ты думаешь, в чем была причина?

– Того, что Диану кто-то отбил? Скука, наверное.

– Я говорю про Очеловечивание.

Этот вопрос задавали часто, но вместо того, чтобы, как обычно, пожать плечами, она некоторое время подумала и сказала:

– Прямо перед Очеловечиванием происходили всякие драматические знамения – внезапные снегопады, скачки напряжения, зеленые закаты, электрические бури, полная луна, собаки выли без причины. Так что, возможно, ученым лучше спрашивать не как оно произошло, а почему так случилось.

Аргумент был хороший. Психологи-бихевиористы недавно заметили, что последствия очеловечивания подчеркнули те стороны человеческого общества, которые, вероятно, требовали более подробного изучения, понимания и каких-то дружных действий; и они предположили, что, возможно, искать физическую причину произошедшего не так важно. Хотя в последнее время широко расхожей стала идея, поначалу считавшаяся несерьезной, – что Очеловечивание было вызвано сатирой .

– У Очеловечивания и правда есть все признаки сатирического произведения, – сказал я, – хотя и довольно топорно написанного.

– Мы живем во времена, когда нет места двусмысленности, – сказала Конни. – Думаю…

– Ну и ну, – раздался поблизости низкий голос. – Могу ли я присоединиться к вашему милому маленькому tête-à-tête?

Это был Торквил Ллисъ. Его копия «Лиса и друзей» была сложена на странице со статьей под названием «Как молниеносно сломать шею: ответы на ваши вопросы», а в руке он держал большой капучино. Я не был до конца уверен, но мне казалось, что он глубоко вдыхал, чтобы почуять землистый аромат Конни. Запах, похоже, понравился лису, поскольку его губы стали влажными от слюны. Посетителям за соседними столиками он показался отвратительным, и они поспешно ушли, но вот остальные считали его политические взгляды вполне здравыми, так что они остались. А еще им было любопытно. Когда лисы и кролики встречались, это редко заканчивалось мирно, и я думаю, что парочка на противоположной стороне кафешки вместе с соседними посетителями тайно делала ставки на то, через сколько минут Конни окажется с раскроенным черепом.