Фредерик Пол - Торговцы космосом [сборник litres]

– Ничего страшного, – твердо сказала Танакил. – Потребление – еще не все в жизни. У тебя есть работа.

Бигелоу рассудительно кивнул и предложил Мори еще выпить. Однако еще один бокал был совсем не тем, что требовалось Мори. Он сидел с пылающими щеками, чувствуя не столько опьянение, сколько полное довольствие всем миром.

– Послушайте, – вдруг сказал он.

Бигелоу оторвался от своего стакана.

– М?

– Если я поделюсь с вами одним секретом, вы сохраните его… ну… в тайне?

– Ну, Мори… – неопределенно буркнул Бигелоу, но жена резко оборвала его:

– Конечно, сохраним. О чем ты хочешь рассказать?

Мори заметил блеск в ее глазах. Это озадачило его, но он решил не обращать на это внимания.

– По поводу той статьи, – сказал он. – Знаете, не такой уж я пылкий потребитель на самом-то деле. На самом деле… – Все глаза обратились к нему, и на миг Мори сам удивился: зачем он это делает? Секрет, который известен двоим, скомпрометирован, а секрет, который знают трое, – и вовсе не секрет.

– Так вот, – твердо произнес Мори, решившись-таки, – вы помните, о чем мы говорили той ночью у «Дядюшки Лиготти»? Я тогда как пришел домой – сразу отправился к роботам…

И он все-все рассказал им.

– Так и знала! – ликовала Танакил Бигелоу.

Уолтер бросил на жену мягкий упрекающий взгляд и спокойно сказал:

– Вы сделали большое дело, Мори. Великое дело. Не знаю, догадываетесь вы или нет, но вы вынесли смертный приговор всему нашему обществу. Будущие поколения будут чтить имя Мори Фрая! – И он с чувством пожал Мори руку.

– Что? – ошеломленно проговорил Мори.

– Придется созвать чрезвычайное собрание, – сказал Уолтер жене.

– Конечно, Уолтер, – преданно ответила Танакил.

– И Мори будет на нем присутствовать. В обязательном порядке, Мори, – не думайте даже отпираться! Вы должны познакомиться с Братством – я же дело говорю, Хоуленд?

Хоуленд неуверенно кашлянул, кивнул уклончиво и налил себе еще выпить.

– О чем это вы? – отчаянно потребовал разъяснений Мори. – Хоуленд, хоть ты скажи!

Но коллега спрятался за своим стаканом.

– Ладно, – выдал он наконец. – Тан и так почти все рассказала тебе той ночью. Просто несколько человек, кое-что смыслящих в политике, образовали небольшую группу…

– «Небольшую»! – Танакил презрительно фыркнула. – Хоуленд, порой я дивлюсь тебе. Да только здесь, в Старом городе, нас целых восемнадцать человек, а во всем мире – гораздо больше! О, Мори, да я ведь с самого начала понимала, к чему все придет. Уже на следующее утро после нашего знакомства я сказала Уолтеру – помяни мое слово, этот парень нам чем-то да пригодится. Но надо признать, – добавила она почтительным тоном, – я и вообразить не могла, что дело обретет такой размах. Вы все только представьте: целый мир потребителей восстает дружно – и с именем Мори Фрая на устах побеждает чертов потребительский совет его же оружием – роботами! Воистину – поэтическая справедливость!

Бигелоу кивнул с энтузиазмом.

– Звони в «Дядюшку Лиготти», дорогая, – велел он. – Спроси, можем ли мы заседать там прямо сейчас. А мы с Мори пока спустимся в подвал. Вперед, нас ждут великие дела!

Мори громко скрипнул зубами.

– Бигелоу, – прошептал он, – вы хотите сказать, что собираетесь распространить мой метод в вашей подрывной организации?

– Подрывной? – жестко переспросил Уолтер. – Голубчик, да всякая творческая мысль – подрывная в природе своей, и не имеет значения, являются ли ее носителем чудак-одиночка или группа чудаков под названием Братство Свободных. Мне чертовски нравится…

– Не важно, что вам нравится, – настаивал Мори. – Хотите созвать это ваше Братство и предлагаете мне рассказать им то, что я только что рассказал вам? Правильно?

– Точно так!

Мори встал.

– Хочу вам сказать, что, может, это и замечательно, но участвовать в этом я не буду. Доброй ночи! – И он выскочил из дома прежде, чем они успели его остановить.

На другой стороне улицы гонор оставил его. Он поймал роботизированное такси, дал водителю адрес ближайшего парка – ему требовалось некоторое время, чтобы определиться с решением.

Его отбытие, конечно, никак не помешает Бигелоу осуществить намерение. Сейчас, вспоминая обрывки разговоров Уолтера и его жены в «Погребке», Мори только и мог что в мыслях сокрушаться – они ведь намеками рассказали о себе достаточно, любой насторожился бы на его месте! Вся эта галиматья о двойственности отвлекла его от самого важного факта – очевидного факта столкновения с настоящим подрывным объединением.

Мори взглянул на часы. Поздно, но не очень; Черри, должно быть, еще у родителей.

Подавшись вперед, он надиктовал водителю их адрес – чувствуя себя так, будто бы из прописанной сотни оздоровительных инъекций ему вкололи первую: эффект – лечебный, но больно все равно.

– Это все, сэр, – мужественно сказал Мори. – Я знаю, что вел себя глупо. Я готов взять на себя ответственность за последствия.

Старый Илон задумчиво потер подбородок.

– Уф, – только сказал он.

Черри и ее мать уже давно перешли ту грань, когда вообще могли говорить хоть что-то; они сидели бок о бок на диване в другом конце комнаты, слушая его с видом напряженно-недоверчивым.

– Прошу меня простить, – резко сказал Илон. – Нужно сделать телефонный звонок. – Он вышел из комнаты, чтобы сделать короткий звонок, и вернулся. – Кофе, – бросил он через плечо жене. – Он нам понадобится. У нас тут проблема.

– Что же мне теперь делать? – спросил Мори.

Илон пожал плечами – и вдруг улыбнулся.

– А что ты можешь сделать? – спросил он почти весело. – По-моему, хватит того, что ты уже успел сделать. Ну, еще можешь выпить кофе. Только что, – объяснил он, – я позвонил моему судебному секретарю. Он будет здесь с минуты на минуту. Его зовут Джим. Мы его порасспросим и уж потом подумаем, как быть.

Черри подошла к Мори и села рядом.

– Не волнуйся так, – только и сказала она, но у Мори будто камень скатился с плеч. И в самом деле , подумал он, чего мне бояться? Самое суровое наказание, которое мне грозит, – разжалование на два класса. И что в этом такого?

Непроизвольно он поморщился, припомнив свои не столь уж давние мучения в первом классе – и что в первом классе было «такого».

Наконец появился Джим, судебный секретарь – робот-карлик с телом из нержавейки и тупым выражением на широкой медной морде. Илон отозвал робота в сторону, посовещался недолго, затем снова вернулся к Мори.

– Так я и думал, – удовлетворенно сказал он. – Прецедента нет, нет и законодательного запрета. И криминала – тоже, следовательно…

– Слава богу! – выдохнул Мори облегченно.

Илон покачал головой:

– Но прецедент создан, и твое положение наверняка будет пересмотрено. Вряд ли тебе удастся сохранить пятый класс. Твое поведение будет определено как «антиобщественное» – со всеми вытекающими последствиями.