Александр Лекомцев - На шапочном разборе. Ирреалистические стихи

При погонах, при чинах.

* * *

В небе чёрная дыра -

Транспорт без мотора.

В ней резвится детвора,

Ей рождаться скоро.

Для страны потомство – хлеб,

Луч среди проталин.

Белый свет без них нелеп,

Не фундаментален.

Мы их ждали в каждый дом,

Пару раз в неделю

В ожидании благом

Даже песни пели.

Вышел из дыры монах

С ворохом нотаций

И сказал, что в сих краях

Незачем рождаться.

Прозябанье в нищете

Детям неприятно.

Да и… ценности не те,

Всё и всюду платно.

День грядущий молодых

Непонятен, мрачен.

До волос им жить седых

В чёрных неудачах.

Им в наследство – сноп забот,

Беды и проблемы.

Так ведь только раб живёт

Адовой системы.

Им не жить в счастливом дне,

Век ходить в фуфайке,

И в разграбленной стране,

Часто слушать байки.

Ни к чему кошмарный быт

С самого начала.

…Прочь от нас дыра летит,

Стран других немало.

* * *

Пусть ты даже чайка в небе

Или в поле бегемот,

Ты же думаешь о хлебе,

Хочешь кушать бутерброд.

Никогда не жди подачки,

В муках и тоске крича,

От какой-нибудь богачки

Или дядьки-богача.

Глупо ждать от них привета

И невиданной любви.

Ты – разменная монета…

Так что, лёгкие не рви.

Ситуацией такою

Ты себя не береди.

В дом боярина с киркою

Или с топором войди.

Вежливо, не слишком бурно

Поприветствуй: «Добрый день!».

Будь приятным и культурным,

Благородным, как олень.

Будь бодрей, не на допросе,

Опасаться не с руки.

Ты охранников не бойся

За тобой идут полки.

За тобой идут солдаты,

Не спеша, за строем строй.

Им ведь тоже хреновато,

Кушать хочется порой.

Не стесняйся не один ты,

И в руке твоей кирка.

Время паковать бандитов,

Истреблять их на века.

Птиц голодных голос звонкий,

Бегемота рёв в траве.

…Помечтай пока в сторонке,

С тяжкой думкой в голове.

Давние революционные дни

Можно жить на свете белом

Часто сытым быть, вполне,

Если носишь парабеллум

Под кожанкой на ремне.

Было дело в полной норме…

В ритме правильных затей.

Мой народ и нынче кормит

Тунеядцев всех мастей.

Всё, что в прежней жизни было,

Возвращается назад…

Вновь пресыщенное быдло

Дожидается расплат.

Процветает нечисть дюже,

Ненасытен всякий жлоб.

Пуля – на обед и ужин,

И на завтрак – выстрел в лоб.

Из времён далёких сценки

В общем-то, не так глупы.

Всех особых ставят к стенке

Только люди из толпы.

С парабеллумом к элитным

Подходили мужики,

Добивали недобитых

Резво наперегонки.

Не потерян давний опыт,

Он ведь здесь, не в облаках.

Мы услышим конский топот

На российских большаках.

Очень многое услышим…

Кровь колышется в зрачках.

Пусть пока сидят, как мыши,

Кровоглоты на мешках.

Знает каждая мокрица

И ворона на сосне,

Что такое повторится

Без вмешательства извне.

Нужно жить на белом свете,

Строить справедливый мир.

По истерзанной планете

Ходит вождь и командир.

Прошлое всегда в грядущем,

Не тонуть ему во лжи.

К нам идёт по райским кущам

С парабеллумом мужик.

Светлые грёзы

Нарисованные лица

В тёмных снах.

Мужики! Идём топиться

В майских днях!

Не проснуться в мире новом.

Срам и стыд.

Каждый первый заколдован

И убит.

Всей душою верит вракам,

Что дитя.

Но не может он, однако,

Жить шутя.

Светлых дней нам не дождаться…

Вечный сон.

Все мы жертвы махинаций,

Тяжкий стон.

Н е куда бежать во мраке

Вне весны.

Как бездомные собаки,

Мы грустны.

Нет весны и светлой яви,

Ночь кругом.

Наши косточки в канаве.

Здесь наш дом.

Мрака пёстрая окраска,

Цвет не злит.

Мы – всего лишь, биомасса,

Для элит.

Нам лишь снится жизнь иная,

Яркий свет.

Мы пока ещё не знаем,

Что нас нет.

Неадекватное видение

Как всё не познано вокруг.

Я, уходя в лугах от сплина,

Увидел над рекою вдруг

Такую яркую картину…

Щебечет чайка над водой…

Вы возразили? Крыть мне нечем.

Она над речкой молодой

Кричит, но только не щебечет.

Пусть эта речка молода,

Она любимица народа.

Понятно, что течёт сюда

Торжественно от спиртзавода.

Торжественно бежит река

Вперёд извилистой удавкой.

Пьянеют в небе облака,

Закусывая нежной травкой.

От полевых несёт мышей

Не свежестью, а перегаром.

Лягушка дремлет в камыше.

Чего же ни напиться даром?

Пьяны цветущие луга,

Пьяны на мелководье цапли,

И рыбаки на берегах

Спиртяшки выпили по капле.

Я выплеснул из фляги чай,

Мне, как и веем, без спирта тяжко.

А то из речки невзначай

Спирт выпьет наглая компашка.

В таких напитках я знаток,

Глаза прикрыв от предвкушенья,

Солидный делаю глоток,

Гоню свои заботы в шею.

Но вот случилась ерунда

На почве местного обмана.

Во фляге грязная вода,

Вся жизнь – сплошная икебана.

Я посоветовал ужам,

Лежащим в зарослях осоки:

– Не верьте, братья, миражам,

И, вместо спирта, пейте соки!

А я к обманам приучён,

Ведь ложью вся страна объята.

Теперь я знаю, что почём,

Но понял это поздновато.

Смешное и страшное

Я в курсе, как лихая брать,

Разбогатела, не потея,

Но я решил не хохотать.

Смех – бесполезная затея.

Воспринимаю всё всерьёз,

Но не всегда, а временами.

Трибунный веселит понос,

Он для лакеев, будто знамя.

Летят знамён таких клочки

И липнут к лысинам и гривам.

Извечно знают хомячки,

Как стать успешным и счастливым.

Лови поносные слова,

Хватай ушами и губами.

Частично делится братва

Мошной с элитными рабами.

Рабы рабам – большая рознь,

И это всякому понятно.

Не всё ведь «оторви да брось».

Такие вот на солнце пятна.

Но если раб богат, мордаст,

То ради выгоды, не бл а жи,

Всегда хозяина продаст.

И тихо под другого ляжет.

Расклад меняется, спеша,

Расчётливо, надёжно, рьяно

Мгновенно жалкая душа

В поносе свежем строит планы.

Без смеха здесь не обойтись…

Но в голове сплошная каша.

Так мухи покоряют высь,

Всё это и смешно, и страшно.

* * *

Спешить пришла пора,

Рассвет почти в разгаре…

На чемоданах знать

И всяческий отстой.

В большой шалман нора

Для всяких разных тварей,

Что травке лучизна

От солнышка весной.

Настанет миг вот-вот

Падения и краха

Разбойников лихих

И купленных ватаг.

Живущим без забот

Без совести и страха

Во имя чепухи

Один конец придёт.

Неотвратим финал

И он закономерен.

Но тянется к норе,