Ян Валетов - Не время умирать [litres]

– Если будем живы, – спокойно заметила Сибилла.

– Если будем живы, – подтвердил Тим. – Кстати. Все собирался это сделать, если ты, Сибилла, не возражаешь…

Он достал из рюкзака тубу.

– Тебя мы укололи, когда ты умирала в родах, если помнишь… А вот Грег у нас еще не стал бессмертным.

Жрица кивнула.

– Я не стану мешать… Он и ваш сын, решайте.

Книжник и Бегун переглянулись. Мо кивнул.

Бэбику укол не понравился, и он заорал так, что сидящие на карнизе чайки стаей взметнулись в небо.

– Живи вечно, – прошептал Тим, погладив обиженного по попке. – И пусть твои враги сдохнут первыми!

Есть малыш хотел больше, чем орать на весь белый свет, и Сибилла сразу же заткнула ему рот грудью. Грег довольно зачмокал и от удовольствия прикрыл глаза.

– Погнали, – сказал Бегун. – Чего сидеть?

Ящики с вакциной они спрятали на четвертом этаже, в большом зале с десятками истлевших кресел. Растащили по углам, часть занесли в номера, заодно поглядывая, не появятся ли в поле зрения ништяки, замаскировали мусором, обломками мебели, присыпали трухой, где смогли. Получилось неплохо. Во всяком случае с первого взгляда упаковки в глаза не бросались, и для того чтобы их заметить, нужно было понимать, что искать. На все про все ушла большая часть утра, но еще до того, как солнце взобралось к зениту, они преодолели четверть расстояния до огромного корабля благодаря тому, что двигались налегке.

Шли быстро, по самой кромке воды, и Тим, поглядывая направо, мог наблюдать, как бурлит жизнь в прибрежных водах. Крупные и мелкие рачки, рыбешки разных видов и размеров – все это шастало по мелководью, пожирая друг друга. Пару раз на воде вскипали крупные буруны – и мелюзга разлеталась в стороны, спасая свою жизнь. Тиму было и любопытно, и страшновато. Любопытно, потому что он никогда не видел ничего подобного, а страшновато, потому что он знал: полное жизни море – это не только красиво, но и очень небезопасно. Он строго-настрого запретил своим спутниками идти босиком. Под тонким слоем песка могло скрываться ядовитое морское животное, насекомое, укус которого может отправить чела к Беспощадному за пару минут, или просто ржавый кусок металла, пораниться о который тоже не очень-то хотелось.

Бегун же, воодушевленный похвалами за утреннюю стряпню, вел себя легкомысленно, рассматривал все плавающее, бегающее и летающее исключительно с точки зрения «на пожрать», и Книжник с жрицей сдерживали его рефлексы охотника, так как тащить на себе разделанную тушу им не улыбалось вовсе. Тем более что вождь явно недооценивал окружающую фауну: там были экземпляры, рассматривавшие троих путников, бредущих вдоль берега, как легкую и вкусную добычу. И кто кем полакомится, было непонятно.

– Когда-то челы строили специальные парки, в которых можно было посмотреть на животных, – сообщил Книжник, крутя головой.

Они шли рядом со стаей крупных длинноногих птиц с изогнутыми шеями и черными кривыми клювами. Перья у прибрежных обитателей были нежно-розового цвета.

– И другие челы платили деньги, чтобы в эти парки попасть…

– Врешь! – Бегун явно не поверил Тиму. – Просто посмотреть? Или они еще и охотились?

– Охотиться там было нельзя… Запрещено.

– Глупость какая! – искренне возмутился Мо. – Зачем смотреть, если потом не охотиться? А что же их племя? Герлы? Бэбики? Они должны были умирать от голода?

– Они не голодали, – терпеливо пояснил Книжник. – Все было устроено по-другому. Не так, как сейчас.

– А то челы тогда не ели? – прищурился вождь. – Жрачка к ним сама в рот прыгала? Да? Вот не дураки Закон придумали! Все должны охотиться! Иначе не выжить!

Жрица рассмеялась.

– Это в Парке так, а фармеры, например, почти не охотятся, Мо. У них есть домашние животные и то, что растет на полях и садах. Зачем им охотиться? Стейшен покупает у фармеров еду, меняет ее на оружие и инструменты, и охотятся они далеко не всем племенем. У нас в Сити тоже меняли ништяки на зерно и мясо. Охотимся мы сами, но не все и не каждый день. Фрукты и овощи мы тоже выращивали сами. И чарр тоже делаем сами. Даже в Тауне догадались, что легче вырастить дурь у себя, чем покупать ее у нас или у фармеров втридорога. Мир сложнее, чем кажется из Парка, вождь. А раньше он был еще сложнее. Я думаю, и здесь охотиться – не самое выгодное занятие…

– Гонишь! – возмутился Бегун. – Ты посмотри, сколько здесь мяса и рыбы! Тут же все племена прокормить можно! Тут все, даже Дохлый и Дистрофик, стали бы гладкими и жирными, как Свин!

При упоминании Свина Книжник невольно вздрогнул и помертвел лицом, но Бегун этого не заметил.

– Тут можно охотиться три раза за луну… Ну, четыре! А все остальное время…

– А как ты сохранишь мясо, Мо? – спросила Сибилла, приподняв одну бровь.

– Завялю!

– Тут жарко, – сказал Книжник. – И полно насекомых…

Словно иллюстрируя правоту слов Тима, на шею Бегуну спикировал крупный слепень, впился пониже затылка и тут же превратился в мокрое пятно от удара ладони.

Бегун выругался, потирая место укуса.

– Часть пропадет, – пробурчал он. – Остальное завялится. Мухи – они везде есть!

– Соль, – жрица показала рукой на простирающийся перед ней Ойлбэй. – Много соли. Беспощадный знает сколько соли! У кого в руках соль, у того есть и мясо, и картошка, и яблоки, и хлеб. Перед нами сейчас все, что мы можем захотеть…

– И как ты будешь возить соленую воду фармерам? – спросил Бегун ехидно. – Паровозом?

– Соль можно добыть из воды, – пояснил Книжник. – Выпарить. Я знаю как. Это несложно. Зато с ее помощью можно сохранить мясо и рыбу. Можно засолить овощи на зиму. И соль можно поменять на все – на оружие, на ништяки, на инструменты.

– Мечтать не вредно! – хохотнул вождь. – Мы на краю света! Впереди вода, сзади – море вонючей дряни. Ну, добудете вы соль? Много соли! И куда с ней? Дороги-то – тю-тю! Нет дороги!

– Дорога, по которой мы прошли, не единственный путь к Ойлбэю, – резонно заметил Тим. – Думаю, Нефтяные поля можно обойти и с запада, и с востока. Да и здесь тоже должны жить люди, которым как-то надо хранить запасы.

Он улыбнулся.

– Если мы останемся в этих местах, Мо, то нам будет чем заняться!

– Ха! Я охотник и воин! И, Беспощадный меня забери, я умру охотником и воином!

Внезапно шедший первым Бегун остановился, словно влетел лбом в стену. Книжник видел, как напряглась его спина, как на миг окаменели плечи.

Все-таки события последних месяцев выработали у Тима нужные для выживания рефлексы: он и сам не понял, как оказался рядом с Бегуном в полуприседе, держа в руках взведенный автомат. За их спинами заняла боевую позицию жрица. Грег, мирно спавший в широкой повязке-люльке на ее груди, в мгновенье ока оказался под бронежилетом матери. Книжник еще не понял, что произошло, но был готов к неприятностям. А что еще могло их ожидать, кроме неприятностей? Книжник быстро повел стволом влево-вправо, стараясь уловить малейшие признаки опасности, он не видел ничего, кроме животных, развалин города по левую руку и выросшей до неба туши корабля, к которому они подошли почти вплотную. Ничего!