Бернар Вербер - Империя ангелов [litres]

Эдмонд Уэллс меня подбадривает:

– Перемещаясь во времени и в пространстве, ты не переставал искать пути распространения знаний. Теперь, прожив столько жизней, пережив многое, после всех страданий и надежд ты их нашел.

Он сообщает мне, что в Галактике Млечного Пути насчитывается двенадцать обитаемых планет. Но их обитатели – не обязательно создания из плоти, подобные гуманоидам.

– Земля, планета в Солнечной системе, – популярный среди душ курорт. Там они испытывают сильные ощущения от соприкосновения с живой материей.

– С материей?

– Конечно. Ты видел Красную, но на планетах души переселяются в людскую оболочку, и только. Опыт материи далеко не так распространен! Поэтому тебе пришлось унестись за столько световых лет, чтобы отыскать жизнь. Души, даже самые высокоразвитые, очень радуются, когда впервые обретают счастье пожить плотской жизнью и ощутить материальный мир. Удовольствие от пяти чувств – одно из самых сильных ощущений во вселенной. Ах, почувствовать поцелуй! У меня самого острые ностальгические воспоминания – это морской воздух, аромат роз. Ну, что же…

Он выглядит грустным.

– Но все земное человечество отстало, пора ему наверстывать упущенное. Поэтому души с одиннадцати других планет, имеющие баллы пятьсот и выше, отправляются туда, чтобы поправить дела землян с их средним баллом 333. Одна из таких – Натали Ким, высококлассная душа, прибывшая издалека.

Эдмонд Уэллс удерживает мою душу на кончике своего указательного пальца и играет с ней, как жонглер с мячиком. А потом делает нечто ужасное: погружает этот светящийся шарик мне в грудь!

КОТ ШРЁДИНГЕРА. Некоторые события происходят только потому, что за ними наблюдают. Если бы не наблюдатели, их бы не было. В этом смысл мысленного эксперимента «кот Шрёдингера».

Кота запирают в непрозрачную герметическую коробку. Прибор бессистемно вырабатывает электрический разряд, способный его убить. Включим прибор на секунду и сразу выключим. Был ли смертельный разряд? Жив ли кот?

Для классического физика единственный способ это узнать – открыть коробку и проверить. Квантовый физик скажет, что кот на 50 % мертв и на 50 % жив. Пока коробка не открыта, он будет считать, что внутри находится половина живого кота.

Но даже не углубляясь в спор о квантовой физике, можно утверждать, что есть кое-кто, точно знающий, жив кот или мертв, даже если не открывать коробку: это сам кот.

Эдмонд Уэллс,

Душа мерцает во мне, как солнышко. Неужели меня вернули мне самому? Неужели я больше не марионетка на ниточке? Сначала этот возврат полной свободы воли воспринимается с ужасом. Я понимаю, что не готовился к этой свободе, хотя всегда ее требовал: меня вполне устраивала мысль, что где-то наверху есть превосходящие меня умом загадочные существа, защищающие меня и управляющие моими поступками. Эдмонд Уэллс совершил страшное – принудил меня к полной самостоятельности. Если бы я знал, что это и есть награда для «Шестых», то умерил бы свой пыл. Как же страшна эта свобода! Как трудно принять превращение в единственного хозяина себя самого!

Но на длительные раздумья времени нет, наставник увлекает меня дальше по коридору.

Коридор завершается, как бутылка Клейна – перекрутившись и окончившись там же, где начинался. Я обнаруживаю, что попал в центр… озера Зачатий.

– Ничего не понимаю… – бурчу я.

– Вспомни собственную загадку из «Танатонавтов»: как нарисовать круг, не отрывая карандаш от бумаги? Казалось бы, простенькая детская задачка. Ты сам предложил разгадку: сложить уголок листа, чтобы обратная сторона служила переходом между точкой и кругом. После этого останется всего лишь начертить спираль. Так, решив простую задачку, ты разгадал величайшую загадку из всех существующих. Чтобы развиваться дальше, надо сменить плоскость.

Все проясняется. Спиральная шестерка. Спираль-спириты, спириты-одухотворенность. Двигаться от периферии к центру по спирали. Я подошел к своему центру, а теперь двигаюсь к центру ангельской страны.

– За мной! – зовет Эдмонд Уэллс.

Мы оказываемся под водой озера Зачатий. Над нами над толщей воды скользят ангелы-наставники, проводники новых возмужавших ангелов, готовых принять свои души. Я узнаю даже Жака Немрода. Значит, он избрал ангельскую участь…

– Они нас не видят? – спрашиваю я.

– Нет. Чтобы видеть, надо уметь постигать. Кому вздумается заглядывать в глубины озера Зачатий?

До меня доходит, сколько времени потрачено зря.

– То есть мне следовало направиться прямо сюда?

– Само собой. В первый же день вы с Раулем могли все познать, исследуя «середину и подоплеку», вместо того, чтобы стремиться «вдаль и ввысь».

Вода, в которой мы плывем, почти не превосходит вязкостью воздух. Эдмонд Уэллс направляет меня на середину озера. В глубине, под нами, сияет розовая звездочка.

– Если сосредоточиться, можно дотянуться до сердцевины. Дотронувшись до нее, ты проходишь насквозь и попадаешь в верхнее измерение. При каждом переходе из периферии в центр происходит смена измерения, а значит, изменение восприятия времени и пространства. Ты исследовал в этой Вселенной все, что поддается исследованию. Теперь ступай за мной, я покажу тебе еще одну.

– Нас ждет мир богов?

Он притворяется, что не слышал моего вопроса.

Мы движемся на розовое сияние. К своему огромному изумлению, я обнаруживаю внутри…

Наука очень хорошо объясняет, почему в момент смерти людей посещают видения. В этом нет ничего загадочного. Простой выброс эндорфинов, укорачивающий агонию с ее болью. Выброс воздействует на гипоталамус, вызывая серию психоделических образов. Это немного похоже на действие анестезии перед хирургической операцией.

Мимо скользит падающая звезда.

Старушка на балконе провожает ее глазами и загадывает желание.

К ней подходит внучка, держащая в руках большую клетку.

– Что это у тебя, Милена?

– Хотела тебе показать новую игрушку, мне ее подарили на Рождество, бабушка.

Старушка наклоняется и заглядывает в клетку. Там три испуганных хомячка, старающихся спрятаться. Они месят лапками, рвут резцами газетную бумагу, делая норки, куда можно было бы забиться.

– Их пощадили специально для меня, иначе их замучили бы в научной лаборатории.

К пленникам приближается огромный глаз.

– Как ты их назвала?

– Это два самца и самочка: Амадей, Дени и Ноэми. Миленькие, правда?

Огромный глаз отодвигается.

– Знаешь, держать хомячков – большая ответственность. Надо ими заниматься, кормить, не давать драться, убирать помет, а то они зачахнут.