Екатерина Белецкая - Братство бумажного самолётика

Путь? Предназначение? Ами вздохнул, вспоминая письма братьев. Хороший путь, ничего не скажешь – нищета и едва ли не голод. Самой вкусной едой, что братья пробовали в жизни, был, например, какой-то «пряник», что-то типа сладкой лепешки или булочки, и этот «пряник» они ели несколько дней, отщипывая по кусочку. Может, тут, на Сфере, и нет реки, что верно, то верно, но вот еды, любой, самой разной здесь просто завались, и стоит она гроши. Потому что Сфера Тэус торгует энергией Солнца, которую аккумулирует, и живущие на ней люди ни в чём не нуждаются.

Странно как-то с этим путём и договоренностями. Но на Планете побывать всё равно хочется, если честно. Горы, моря, реки, лес… свобода. Хотя что вообще такое свобода? И сам Ами, и братья, по сути дела заперты – они на Планете, а он – в Сфере, и кто знает, что хуже. Хотя у него, если вдуматься, положение все-таки получше. Потому что есть шанс, пусть и крошечный, обрести эту самую свободу во взрослом возрасте. А вот братья обречены прожить всю свою жизнь на Планете, и только на Планете, и вряд ли их жизни будут длинными, там живут недолго. Зато есть река. И лес. И небо, настоящее, не симуляция.

Ами, после прохождения курса подготовки, должен был стать одним из младших Инженеров, работающих на Сфере – его ждала блестящая карьера и безбедная жизнь. Ну, если не путешествовать, конечно, не транжирить деньги, а честно работать. Впоследствии, став либо Старшим Инженером, либо Конструктором (мечты, какие же это сладкие мечты), можно будет задуматься и о путешествии. На декаду, а может, даже и на полторы. В какой-нибудь мир, где есть реки. И горы. И море. И что-нибудь ещё, непривычное, и потому привлекательное.

Радиус-сборщик между тем приблизился, кораблик начал подавать сигналы тревоги – но Ами именно это и было нужно. Он замедлил машину, вывел панель, и внес в курс корректировку, обманку, а потом перевел кораблик на ручное управление. И направил в сторону энергопотока, который струился над краем радиуса – технике это, конечно, не нравится, но такое скольжение является самым быстрым методом, чтобы пройти нужный участок радиуса… причем, вдобавок, еще и незамеченным.

Дома Ами поставил корабль в ангар, тщательно зачистил ему память, добавил в синтезатор компонентов, которые были потрачены на изготовление коктейля, снял лицо (некоторые называли это линчиной, но Ами это слово совсем не нравилось), и пошел вниз, в жилую зону. Джессики дома, разумеется, не было, а Карина, её помощница, задерживалась, поэтому Ами без проблем вычистил из системы своё двухчасовое отсутствие, загнал на место очередную обманку, и пошел к себе, переодеваться. Следовало поторопиться, сегодняшний преподаватель не любил, когда ученики опаздывали, и терпеть не мог, когда кто-то занимался из дома – старая школа, что поделать. Вы всё равно будете работать вместе, говорил он, в одних модулях, на одних потоках, поэтому надо привыкать к взаимодействию, к работе в команде. Да и контакты юности терять не следует, вам в дальнейшем это пригодится, уж будьте уверены. Будьте-то будьте, думал Ами, вот только на кой нам нужна твоя надоевшая история? Сейчас опять начнется бубнёж про экспансию, разделение, регрессию и прогрессию, стройку Сферы, и торговую политику. По сотому кругу. Надоело…

Форму пришлось надеть в этот раз серую, которую Ами не любил, а еще нужно было расчесать изрядно отросшие волосы, и собрать их в хвост – потому что длинные волосы преподаватель не любил тоже. Еще хорошо, что Джессика оказалась почему-то на его стороне, и даже договаривалась, чтобы ему разрешили носить прическу не по уставу. «Мальчик хочет», вспомнил Ами. Он тогда очень удивился, потому что уже морально подготовился к тому, что за волосы предстоит выдержать нешуточную борьбу. Мальчик хочет, объяснила тогда Джессика главному куратору, и пусть носит длинные волосы. Его отец носил похожую прическу, не стоит препятствовать. Это родовое.

Отца и мать Ами не помнил – они погибли, когда ему было семь лет, погибли на одной из станций, работавшей с потоками. Для Ами это оказалось настолько сильным потрясением, что ему пришлось корректировать память: всё, что было до семилетнего возраста, он помнил очень смутно, размыто. Хорошая, дружная семья. Мама, темноволосая, синеглазая, отец, крупный, с широкими плечами, часто и задорно улыбавшийся, небольшая блочная квартира, кажется, на девятом радиусе, неплохая квартира, с двумя внешними окнами, из которых можно было видеть Сферу и пространство. Обычаи в семье тоже были. Например, воскресный обед, на который заглядывали бабушка и дедушка. Или ежемесячная посылка – они заказывали вещи, а потом дружно, всей семьей, их распаковывали и показывали друг другу. Посылка, пожалуй, была самым приятным обычаем, потому что в ней обязательно находился какой-то сюрприз для Ами, и мама всегда очень радовалась, видя восторг сына. Были еще какие-то обычаи, характерные для таких же рядовых семей, которые иногда называли достойными, но все воспоминания о них были для Ами словно подернуты пеленой. Вроде было, а вроде и не было.

Ами кинул перед собой визуал, крутанул – да, всё в порядке, одет по форме, волос не видно, можно выходить. Ах, да, чуть не забыл! Он вытащил оба самолетика из кармана куртки, и переложил в карман формы. Может быть, удастся почитать после занятий. По идее, у него должно получиться бесконтрольное время, небольшое, с полчаса, но этого вполне довольно. Еще раз глянув на визуал, Ами удовлетворенно кивнул, и вышел из комнаты, оставив дверь открытой – специально для Джессики, чтобы она не сомневалась: подопечный в её отсутствие никакими дурными делами не занимался.

– …основа нашего благосостояния. Как вам известно, договор о строительстве Сферы с цивилизацией Самфелаг был заключён…

– В 2168 году, – шепотом закончил Ами. Сидевший с ним рядом Сей хихикнул.

– …в 2168 году, – продолжил преподаватель. – Он включал в себя пакт о сотрудничестве, динамичное распределение долевой собственности, и разделение доходов, с учетом графика, составленного…

– …Кубари Танайа, мир праху его, – прошептал Ами.

– …Кубари Танайа, мир праху его, – произнес секундой позже преподаватель. – Амрит Пейли! Если вы, – подчеркнутое «вы», ну, разумеется, – так хорошо знаете тему, то извольте выступить. Начинайте!

Выскочек никто не любит. Поэтому Ами начал отнюдь не с той фразы, которую преподаватель ждал.

– Исидор Янушович, если вы настаиваете, и если вы так устали, то я охотно помогу вам, – заверил Ами. Группа одобрительно закивала. – Вы тогда пока присядьте, отдохните, расслабьтесь, а я дальше сам.

Преподаватель побагровел от злости, но терять лицо перед учениками ему явно не хотелось. Он отъехал на стуле в сторону, освобождая место для Ами, и уставился на него. В кабинете, разумеется, ярусном (тут все были такие, из-за экономии пространства) наступила тишина.