Ян Авдеев - Первый Тест На Божественность

– В точку, Женя. Мне нужны напитки. Тащи Лонг-Айленд. Три. – Назира для предельной ясности оттопырила три пальца.

«Представление продолжается…. Мать его.»

К тому моменту, когда экран выложенного на стол телефона загорелся входящим вызовом, Шарипова успела прикончить два коктейля. Ещё два она потихоньку вылила в графин с водой. Это был единственный плюс заведения: всё, что подавалось, было в минимальных количествах и в огромной таре, для пущего подтверждения дороговизны. Сама кухня, по мнению Назиры, была средней паршивости. Напитки тоже мешать не умели. Зато льда не жалели.

– Да.

– Извини, Назира. Они чисто сработали – я не успел тебе позвонить.

– Уже не важно. Это ничего бы не изменило. Хотя впредь постарайся всё же так меня не огорчать. – Язык у Назиры не заплетался, но то, что она выпила, было понятно.

– Клянусь. – Повисла небольшая пауза. Говоривший не стал спрашивать о ситуации. Сам факт внесения залога говорил о многом. Вместо этого он предложил варианты действий. – Их можно попробовать «переубедить» или найти местного, которого ситуация не устраивает, как в Мюнхене.

– Здесь такой финт не прокатит. Здесь нет зон влияния, а у Ордена нет достойных врагов. Если и искать поддержки, то не здесь, а в Москве, но тогда…

– Тогда дома узнают.

– Точно. – Назира глубоко вздохнула. – Надо признать поражение и минимизировать потери, тем более что нам великодушно позволяют отступить. – По голосу Назиры было понятно, насколько сильно ей нужно было такое великодушие. – Собирайте вещи и вызывайте вертушку до Питера. Я хочу убраться отсюда поскорей.

– Я отзвонюсь, когда вертолёт сядет, госпожа.

Назира выключила телефон и, поднявшись из-за стола, неуверенной походкой направилась в дамскую комнату. Там она заперлась в кабинке и, достав из сумочки телефон-болванку, вставила в него сим-карту. Прочитав единственное совершенно безобидное сообщение, она отправила ответ и смыла симку в унитаз. Проходя мимо своего стола, всё так же чуть более раскованно, чем трезвый человек, она бросила на стол пару красных купюр и, подхватив оставшийся стакан с коктейлем, проследовала к выходу.

– Назира! – оклик догнал её уже рядом с покладистым таксистом, который не поленился выйти и открыть для неё дверь, справедливо рассчитывая на дополнительные чаевые. Девушка с удивлением обернулась. К ней подходил смутно знакомый красавчик, лет двадцати пяти, в приличном костюме и с дорогими массивными часами, почему-то на правой руке. Вроде даже не подделкой. Назира никогда не понимала, как можно на глазок это понять. Вот одежду – да, тут покрой сразу всё выдаёт. А украшения и аксессуары уже давно научились клепать не хуже оригинала, так что одни лишь эксперты и различат.

– Я звонил в отель, но мне сказали, ты уже съехала. Я хотел тебя снова увидеть.

Последняя фраза была произнесена столь отрепетировано, да ещё и приправлена таким взглядом, что Назира не сдержала смешка, представляя, как он тренируется по вечерам перед зеркалом.

– Уверена, на провинциальных дурочек это производит впечатление… эээ… как тебя там?

– Артём. – До парня, похоже, ещё не дошло, что это не он ею попользовался, а она им. Он явно пытался подобрать какие-то слова, но настолько, видимо, привык быть по другую сторону аргумента, что даже понятия не имел, как себя теперь вести. – Я всё утро думал о тебе. То, что произошло вчера ночью… это была … настоящая связь… химия.

– Нуууу… ты справился, в принципе, но у меня бывало и лучше. Гораздо. Так что насчёт химии – это ты загнул. То, что мы перепихнулись, не делает нас друзьями. Будь здоров… эээ… Артёмка.

Девушка нырнула на переднее сиденье; таксист, злорадно скалясь, захлопнул дверь и, обогнув авто, открыл водительскую. Стоявший рядом парень сжимал и разжимал кулаки, пытаясь найти правильную линию поведения. Понимая, что машина сейчас тронется и отчаянно желая оставить последнее слово за собой, он крикнул девушке:

– Не делает ближе!? А что и куда я тогда должен был засунуть, чтобы стать ближе?! – проорал на всю улицу Артём.

– Своё самомнение себе в задницу! – незамедлительно ответила Назира и выставила средний палец из окна отъезжающего такси. Её настроение поднялось. Самую малость.

Ближе к полуночи Виктор Асокин сидел в кабинете и внимательно просматривал доставленные два часа назад документы. На первый взгляд, всё было предельно просто: в уже согласованных условиях и выданных разрешениях внезапно находилось три-четыре «несоответствия», парализующих весь ход строительства. Какому-нибудь обывателю показалось бы, что это дело двух-трёх недель: исправить погрешности, выправить новые разрешения и спокойно продолжить работу. Ничего смертельного. Бывает. Но это было только начало многоходовочки – отвлекающий манёвр, позволяющий выиграть время. Классика искусства иллюзии: все смотрят направо, на ассистентку с сиськами, а слева в этот момент происходит всё самое интересное. Так и тут. Пока всех интересующихся волнует вопрос исправления опечаток и несоответствий, в игру вступают новые игроки. Несколько компаний-однодневок, с которыми как раз на такой случай были заключены фиктивные договора, вдруг подавали на недобросовестного подрядчика Асокина в суд, требуя крупные неустойки. Асокин, конечно, не виноват! Так сложились обстоятельства! Доллар гуляет, поставщики опаздывают, бюрократия тормозит… но закон есть закон, тут ничего не поделаешь. В результате деньги, которые уже поступили на счёт компании, оказывались под угрозой заморозки и конфискации, и доблестный господин Асокин – вполне законно, надо отметить – переводит их на более безопасные счета с более простым, а главное – более приватным доступом для самого господина Асокина. Дальше, как говорится, время – деньги. Пара миллиардов, которыми можно пожонглировать на бирже, хотя бы и не очень продолжительное время, приносят весьма недурные дивиденды. Тем временем эти же деньги проходят по бумагам на оплату несуществующего оборудования для строительства, которое «вот-вот должно начаться», на аренду помещений для хранения этого оборудования, на охрану этих помещений… ну, в общем, понятно. Любая стройка ведётся с опозданием. Слишком много внешних факторов. Поэтому только через несколько месяцев, к тому моменту, как дольщики начинают реально беспокоиться и заглядывать в кабинеты власть имущих, половина выделенных денег уже будет «освоена». К моменту, когда люди начнут собираться на пикеты, а Следственный комитет весьма неохотно (ещё бы, после такого-то подношения!) будет вынужден завести дело, компания Асокина, по неблагоприятному стечению обстоятельств, обанкротится и закроется. Следствие просмотрит все материалы и бухгалтерские отсчёты и не найдёт состава преступления. Финита ля комедия. Государство возьмёт на себя потери при строительстве и ещё через пару лет самостоятельно закончит проект (то есть потери-то возьмут на себя налогоплательщики, но для заголовков это звучит уже не так хорошо). В сухом остатке чиновники получат возможность прикарманить процентов тридцать от цены ЖК, а потом ещё и попилить часть бюджетных денег, выделенных по второму кругу. Асокин получит оставшееся, и даже с учётом того, что придётся поделиться с ещё парой человек, которые каким-то образом всегда появляются на горизонте в такие моменты, и, заплатив какой-то смешной штраф за невыполнение обязательств, сможет спокойно переехать на юг и начать присматриваться к какому-нибудь местечку на пляже для лакшурного отеля. Элитный гостиничный бизнес нынче в моде.