Рафаэль Абаканов - Стать человеком

– Я просто пью пиво…

–– Отстань от него, Гризли, – вступилась девка. – Вечно ты надумываешь себе лишнего!

Гризли… Странное имя, вроде зверь такой раньше был… Я схватился за кружку, хотел хлебнуть для смелости, но она была пуста.

– Если я тебя не устраиваю! – прохрипел громила. – Может, уйдешь к этому малахольному?

– Может и уйду, – жеманно проговорила та, возомнив себя яблоком раздора, ценным таким и прекрасным яблоком.

– Что?! – глазки Гризли сощурились до щелочек.

Одной рукой он залепил оплеуху своей подружке так, что та слетела с табурета, а второй схватил меня за горло и приподнял над полом.

Ну все! Сейчас прибьет. Я брыкался и попробовал нажать кнопку на браслете, чтобы послать сигнал вызова помощи городским стражам, но татуированный смекнул, и сорвал с моей руки браслет:

– Легавым меня сдать решил? Только я сам страж!

Он швырнул меня на пол с такой легкостью, будто я был котенком. Я сгруппировался и покатился по вонючему кафелю, цепляя на себя окурки. Посетители притихли, с интересом наблюдая за происходящим. Я вскочил на ноги и попытался выскользнуть на улицу, но напоролся на твердый, словно камень кулак. Вспышка в глазах на миг осветила бар, а я вновь брякнулся на пол.

– Смотри! – Гризли помогал подняться подружке. – Твой жених даже на ногах стоять не может. Такие, как он отсиживаются за стеной, пока я бью одержимых. Если бы не я, все вы давно бы сдохли!

– Успокойся, Гризли! – вмешался бармен. – Ты перебрал. Все знают, что большинство стражей – андроиды. Не ты один герой.

Гризли вдруг как-то осунулся и сел на табурет:

– Все верно, скоро нас всех заменят, – в его взгляде читалась досада. – Чертовы андроиды никогда не спят, им не надо платить. Буду с малахольными на заводе вкалывать и пыль глотать. Не хочу такой жизни… Гребаный Совет! – он повернулся к экрану. – Когда вы уже нас вытащите из этой клоаки!

– Тише… Тише… – на руке Гризли повисла подружка. – Ты что? Тебя приговорят к изгнанию!

– А бес с ними, пусть выгонят! – Гризли залпом опустошил кружку и хряснул ее о пол.

Дождь звенящих осколков ударил мне по ногам. Я смотрел на своего обидчика, но злости не ощущал. Мне вдруг стало его жаль… Все мы здесь, как Гризли… Озлобленные и никчемные неудачники. И никто не решится что-то поменять. Смелой девушки из моего сна не существует, а я не боец. И сейчас вернусь в свою лачугу и лягу спать, а с рассветом пойду на завод, чтобы Алькор мог создать очередной звездолет или андроида. Все так и должно быть… Если есть небожители, должны быть и простые смертные. Таков закон природы… Ладно, пора домой… Я подобрал браслет и вышел из бара.

***

Мерзкий протяжный писк будильника вырвался из браслета. Я разлепил глаза и глянул в окно. За мутными разводами низкопробного стекла змеились красные выхлопы заводов. Смог опустился низко и дышать сегодня будет тяжело. Даже суховеи не могут разогнать городской смрад.

Черт!.. Голова гудела от вчерашнего пойла. Еще этот Гризли чуть шею не свернул. Я накинул потрепанный халат, нацепил драные тапки и вышел в коридор. Соседи с хмурыми лицами выстроились вдоль облезлой стены в единственный санузел нашей секции – Мекку в масштабах муравейника.

– Вы слышали? Сегодня розыгрыш! – затараторила пухлая тетка в выцветшем платье с огромной тряпкой на плече вместо полотенца. – Повезет же кому-то!.. У меня сестра рассказывала, что в прошлом году ее соседка попала в счастливую сотню. Как улетела на Алькор – так теперь вообще не звонит!

– Ну конечно! – прошамкал сутулый старик в рваной майке и безразмерных штанах времен двадцатого века. – Зачем мы им? Там и так хорошо… Вот если бы ты попала на планету Переселенцев – вспомнила бы про меня? Как я к тебе на чаек захаживал?

– Тьфу, ты! – тетка скривилась, тряхнув засаленными волосами. – Жених нашелся! Высох весь уже, как стручок фасоли.

– Стручок… – старик расплылся в гаденькой улыбке. – Помнишь, значит…

Жильцы захихикали, а раскрасневшаяся тетка залепила деду тряпкой по безволосой черепушке, внеся в хмурые ряды соседей восторг и оживление. Обычный день начался обыденно и обещал быть вполне банальным.

Очередь – отличный тренажер для тренировки терпения и человеколюбия, но так и на работу можно опоздать. Я еще немного помялся в коридоре, потешил себя пустой надеждой на скорое продвижение к цели и вернулся в комнату. Умылся, поливая в тазик из треснутого чайника.

Вместо завтрака выдул кружку синтетического молока. Эх.. Давно я не пробовал натуральной пищи. Фабричный белок с казеиновым привкусом вызывал отвращение.

Браслет завибрировал и выбросил проекционный экран в двух метрах от меня. На экране материализовался облик матери. Аккуратно уложенные волосы и строгий взгляд делали ее похожей на учительницу.

– Привет, мам! – я надевал потрепанную робу, на ходу застегивая неудобные тугие клепки.

– Макс, – нахмурилась мать и всплеснула руками (недобрый жест – она всегда так делала когда была чем-то расстроена). – Что с тобой? Ты неважно выглядишь…

– Плохо спал, – соврал я.

– Опять эти твои сны про войну? Сходи на нейроперезагрузку, ты не должен забивать голову несуществующей незнакомкой.

Черт, и зачем только я рассказал матери о своих снах, теперь будет вечно припоминать.

– Мама, оставь свои нравоучения, мне уже двадцать семь. Какая перезагрузка?! Я отлично себя чувствую. Не хочу, чтобы кто-то копался у меня в мозгах. Я же не андроид какой-нибудь.

– Это безопасная и крайне полезная процедура, я сама ее не раз проходила, – голос матери приобрел интонацию, не допускающую возражений, последний раз она со мной так разговаривала, когда мне было лет десять.

– Ты? Зачем? У тебя все хорошо, вон какой дом, природа, – я пытался рассмотреть зелень деревьев, маячившую за окном на заднем фоне. – Покажи мне еще Алькор.

Мать нажала на виртуальную консоль, и обзор из ее дома переместился на улицу. Город сиял утренней свежестью. Аккуратненькие ретро-домишки с крышами из красной черепицы раскинулись в живописной долине. Вместо улиц зеленые газоны и выложенные белым камнем дорожки. Неспешно прогуливаются люди, все одинаково одеты в стального цвета комбезы с белыми вставками.

– Красота! – я еле оторвал взгляд, чтобы завязать ботинки. – Почему все в одинаковой одежде? Мы отправляем вам столько всего и тканей разных. У вас другой одежды нет?

– Совет принял решение о единообразии, никто не должен выделяться, чтобы не провоцировать брожения в умах людей. Мы стремимся искоренить неравенство. Все находятся в одинаковых условиях и живут в одинаковых домах, пока Землю не покинет последний человек.

– Правильное решение, только инсургенты думают иначе, они считают, что вы используете Землю как источник сырья и оставите нас здесь умирать.