Наталья Антарес - Любой ценой. Том III

–Что за чушь ты несешь? –еле-еле устояла перед соблазном швырнуть телефон об пол я. У меня некстати разыгралась бурная фантазия, и я будто наяву слышала предсмертные хрипы бьющейся в агонии жертвы, а перед глазами у меня стояла ужасающая картина кровавого пиршества Людей-леопардов. Именно в этот момент я внезапно поняла, какой непреодолимый, первобытный страх испытывал Ян, когда его еженощно одолевали кошмары, и у меня мучительно защемило объятое безграничной тьмой сердце. Я заглянула внутрь себя и невольно испугалась хода своих мыслей. Я задалась вопросом, на что я способна пойти ради спасения «Хитмена», и спонтанно родившийся ответ поверг меня в смятенную растерянность.

–Я всего лишь вкратце обрисовываю твои перспективы, – ничуть не обиделся на мое резкое замечание Интарс, – Дюруа внушил тебе надежду, и ты ухватилась за нее, как утопающий хватается за соломинку, а я постарался развеять твои заблуждения. Единственное, чем я могу помочь в сложившейся ситуации – дать исчерпывающий расклад и по возможности вправить тебе мозги. Но кажется, у меня это особо не получается…

–И не получится! – бескомпромиссно заверила Интарса я, – но я согласна, нам пора закругляться. Теперь я располагаю всеми необходимыми сведениями и справлюсь даже без твоего участия. Отныне мне известно точное название амулета, страна его происхождения и прочие немаловажные подробности. Ты и так рассказал мне достаточно, чтобы я поняла, в каком направлении двигаться дальше, и мне жалко тратить время на непроизводительные дискуссии. Спасибо за эксклюзивную информацию, и я говорю это без иронического подтекста – с этого дня я знаю, куда мне лететь, кого искать и о чем просить. Не стану лукавить, мне отвратительна твоя философия, да и сам ты вызываешь у меня величайшее презрение. Видимо, от Радзивиллов ты унаследовал только легендарную фамилию, но никак не врожденное благородство. Во главе угла для тебя стоит жажда наживы, а все остальное – лишь мелочи жизни, через которые всегда можно переступить. Что сделал бы нормальный человек, если бы к нему в руки попал такой амулет? Сжег бы его в пепел или уничтожил бы любым иным способом! А как поступил ты? Ты – жадный, аморальный тип, всё на свете меряющий деньгами, но я не сомневаюсь, что однажды тебя всё-таки настигнет справедливое возмездие, и ты сполна заплатишь по счетам. Мельницы судьбы мелят медленно, но тонко. Прощай, Интарс, и я молю небеса, чтобы наши пути больше никогда не пересеклись.

Нажав отбой, я обессиленно растеклась по дивану и долго не могла заставить себя даже просто пошевелиться. А между тем нужно было открывать агрегатор авиабилетов и подыскивать рейс на ближайшую дату. Возьму борфиму, полечу в Сьерра-Леоне, найду того, кто выведет меня на вождя Людей-леопардов и… Да что загадывать наперед, мне бы до пункта назначения добраться. Я положила лэптоп на коленях, но не успел компьютер до конца загрузиться, как у меня запиликал телефон. Интарс перезвонил мне спустя минут десять после того, как я в одностороннем порядке прервала разговор, и я с мстительным удовлетворением проигнорировала звонок.

ГЛАВА XIX

Не знаю, что заставило Интарса снова взяться за телефон, но мне больше не о чем было разговаривать с этим человеком. Я окончательно поняла, что взывать к совести Интарса в данном случае бесполезно, и как бы я не лезла вон из кожи в попытке вызвать у него хотя бы слабую тень сочувствия к Яну, мне это, к вящему сожалению, так и не удалось. Вероятно, в свое время Интарс Радзивилл сознательно вытравил в себе последние остатки милосердия и сострадания, и я догадывалась, что с этого момента ему стало ощутимо легче жить на белом свете. Много лет назад я и сама проходила через нечто похожее, поэтому в целом мотивация Интарса была мне вполне понятна – каждому из нас однажды довелось воочию увидеть свой персональный ад, и за свое возвращение в мир живых мы расплатились эмоциональной черствостью. Если бы не встреча с Агаповым, я бы тоже постепенно превратилась в такое же бездушное существо, самозабвенно жонглирующее чужими судьбами во имя собственных эгоистичных интересов, но Ян и его беззаветная любовь фактически спасли меня от неизбежного погружения в вечную мерзлоту. Безусловно, у Интарса были свои причины для перехода на «темную сторону», но понимать не означало оправдывать, и сейчас я питала к нему лишь исступленную ненависть, вызванную даже не категорическим отказом помочь, а скорее неоднократным использованием по отношению к «Хитмену» резких, оскорбительных формулировок. Сегодня Интарс был крайне щедр на хлесткие, уничижительные характеристики, и его резкие высказывания в адрес Агапова невольно воспринимались мной как личная обида. Имея за спиной такой сомнительный «бэкграунд», Интарс не имел морального права навешивать на людей ярлыки, но это очевидное обстоятельство его вовсе не останавливало, и он открыто демонстрировал мне свое презрение к Яну, будто стараясь донести до меня мысль, что «Хитмен» не заслуживает подобных жертв. Я не могла заткнуть Интарсу рот или запретить озвучивать свое мнение, но и смиренно внимать льющимся из уст собеседника потокам грязи я также не собиралась. Если бы я допускала хотя бы крошечную вероятность, что мне воздастся сторицей за проявленное терпение, то непременно придержала бы язык за зубами, но поведение Интарса красноречиво свидетельствовало о незавидности моих ближайших перспектив. Зачем питать напрасные иллюзии, если мне доступно объяснили, что стену головой не прошибить? Больно мне надо биться как рыба об лед, если можно перенаправить энергию в гораздо более конструктивное русло?

В Сьерра-Леоне я решила ехать обычным туристом. Если верить информации на официальном сайте посольства западноафриканской страны, наши граждане с недавних пор могли получить визу непосредственно в аэропорту без необходимости предварительно обращаться в посольство, что здорово экономило и без того поджимающее время. Тревожила меня только обязательная вакцинация против желтой лихорадки, без сертификата о прохождении которой въезжающих в страну лиц мгновенно заворачивали на пограничном контроле. Прививку нужно было ставить за десять дней до предполагаемой даты посещения опасной территории, чтобы за этот период иммунная система выработала антитела к смертельному вирусу, но я физически не укладывалась в рекомендованные сроки. Единственным выходом было привиться в частной клинике и за мзду попросить выписать свидетельство о вакцинации задним числом, а по прилету на «Черный континент» истово молиться всем богам за раз и надеяться, что чаша сия меня успешно минует, или, на худой конец, что чертова лихорадка не свалит меня раньше, чем я выполню свою главную задачу. Что касается самой дороги, то если особо не жмотиться, из Столицы до Фритауна можно было добраться за двенадцать часов с одной коротенькой стыковкой в славном городе Париже. Принимая во внимание, что я руководствовалась принципом «мы за ценой не постоим», деньги меня толком не волновали, да и комфортный перелет французскими авиалиниями обладал неоспоримыми преимуществами перед прочими вариантами и выгодно отличался по совокупному количеству проведенных в пути часов. С пересадкой в Стамбуле или Риме я бы попала в пункт назначения лишь через сутки, а так как в моем положении медлить было нельзя ни при каком раскладе, я уже настроилась расстаться с весьма приличной суммой.