Наталья Антарес - Любой ценой. Том III

–Помилуйте, о каком нежелании вы говорите? – театрально возмутилась я, – Интарс мечтает побыстрее избавиться от этой коморки еще с того момента, как получил ее в наследство от родителей, но вам должно быть отлично известно, что из-за упрямства покойной Марианны Андреевны, расселение коммуналки затянулось на долгие годы. Если мы достигнем соглашения по стоимости комнаты, то оформить куплю-продажу можно будет сразу по возращению Интарса в Столицу. Естественно, ему будет необходимы гарантии, что сделка не сорвется, но этот момент мы с вами обсудим дополнительно.

–Когда господин Радзивилл ожидает ответа? – уточнила риелтор, – я передам его предложение моему клиенту, но тому понадобится время, чтобы тщательно взвесить все за и против.

– Я вынуждена вас поторопить, потому что Интарс ждет моего звонка не позднее сегодняшнего вечера, – озадачила Алексашину я, – если решение о выкупе его доли не будет принято до конца дня, Интарс с большой степенью вероятности пересмотрит свои планы и вообще откажется продавать комнату. Собственная жилплощадь в историческом здании еще никому не помешали… Интарс вложится в косметический ремонт, устранит последствия пожара и будет, как раньше, останавливаться в доме на Суворовском Бульваре, изредка приезжая на родину. Чтобы комната зря не простаивала, на период своего отсутствия Интарс пустит квартирантов – может, ему попадутся приличные люди, а может, арендаторы окажутся не без грешка и в продолжение славных традиций советских коммунальных квартир начнут регулярно терроризировать соседей. И не забывайте о местах общего пользования – наряду с комнатой Интарсу принадлежат часть кухни и санузла…

–Можете дальше не развивать тему – с полуслова уловила направление моих мыслей риелтор, – даже самый терпеливый покупатель, буквально одержимый покупкой огромной квартиры с видом на главную площадь, неизбежно спасует перед таким количеством препятствий. Мой клиент не против потерпеть полгода, пока наследники погибших не вступят в свои права, но если с долей госпожи Макушевской всё относительно ясно, то господин Радзивилл внезапно преподнес нам неприятный сюрприз. Я уже лет десять занимаюсь расселением бывших коммуналок, и мне неоднократно доводилось сталкиваться с самыми разными людьми. Мне встречались и совершенно недоговороспособные персонажи наподобие покойной госпожи Макушевской, и откровенные маргиналы, по которым давно плачет наркологический, а то и психиатрический диспансер, и патологически жадные квартировладельцы, выдвигающие невыполнимые финансовые требования, поэтому господин Радзивилл меня ничуть не удивил. Он всего лишь держит нос по ветру и практически мгновенно реагирует на изменения в обстановке. К счастью, на всю коммуналку он единственный сообразил, как извлечь выгоду из пожара, и по большому счету мне не за что его осуждать. Но существует риск, что мой клиент побоится создавать опасный прецедент для собственников остальных долей…

–Я и не отрицаю, что это рискованная затея, – кивнула я, – но разве вы не рассчитываете получить так называемую «премию за риск», пропорциональную вашим усилиям? Убедите покупателя принять условия Интарса, и комиссионные уже у вас в кармане. Будет обидно, если столь перспективная сделка сорвется еще на предварительном этапе, не так ли? Позвоните своем клиенту, если ему по-настоящему запала в душу эта квартира, он заплатит любую сумму. Да и не так уж много он потеряет, если пойдет Интарсу навстречу. Из-за пожара коммуналка основательно упала в цене, и я подозреваю, что под этим предлогом наследники трагически погибших жильцов получат за свои доли сущий мизер и будут до смерти рады и этим жалким грошам. А что касается прецедента, так откуда ему взяться, если обе стороны не будут распространяться о своей договоренности? Вы только вообразите себе, при удачном раскладе, документы будут подписаны в ближайшую неделю, и вы сможете заслуженно претендовать на первую часть комиссионных.

–Ваши обещания весьма заманчивы, – в упор посмотрела на меня Алексашина, – но я не склонна бросаться в омут с головой. Вы прозрачно намекнули, что господину Радзивиллу нужны от покупателя некие гарантии, и если я не ошибаюсь, речь идет об авансе. Зная аппетиты вашего…скажем так доверителя, я ожидаю, что он захочет получить внушительную сумму. А какие гарантии в свою очередь может представить моему клиенту господин Радзивилл?

–Мне нравится ваш подход, сразу чувствуется человек дела! – с энтузиазмом воскликнула я, – расписка от руки вас устроит?

–В принципе да, но вы сами сказали, что господин Радзивилл находится за границей, – напомнила риелтор, – то есть дать расписку он физически не в состоянии.

–Факс? Электронная почта? – пожала плечами я, умолчав о том, что в данное время у Интарса нет даже доступа к интернету, а уж такая роскошь, как сканер или факсимильный аппарат, моему «доверителю» и вовсе не снилась.

–Очень ненадежно, – с явным сомнением в голосе протянула Алексашина, – не думаю, что мой клиент на это пойдет…

– Ну, на нет и суда нет, – выразительно усмехнулась я, – значит, пусть либо прощается со своей мечтой, либо молится, чтобы Интарсу попались нормальные квартиранты. Но всё же я бы посоветовала вам созвониться с покупателем, а уже потом делать выводы. Впрочем, не смею ни на чем настаивать, я здесь только посредник, но в отличие от вас мне, к сожалению, не светит даже скромный процент.

–Тогда что заставило вас прийти сюда и выступать от имени господина Радзивилла? – сузила глаза риелтор, – уж простите великодушно, но совсем не похоже, что вами движут альтруистические побуждения.

ГЛАВА XXX

Бесспорно, Алексашина понимала, что я блефую, причем моя попытка взять ее на пушку выглядела неуклюжей и в чем-то даже смешной, однако, мы с риелтором в одинаковой степени надеялись решить вопрос к обоюдной выгоде, и моя собеседница четко сознавала, что если сейчас я проявлю принципиальность и демонстративно покину офис «Империала», дальнейшее развитие событий может оказаться сколь угодно непредсказуемым, а финансовые перспективы курирующего «сделку века» специалиста – не слишком радужными. Теоретически никто не запрещал нам разойтись несолоно хлебавши, но каждый из нас был в равной мере заинтересован продавить свою позицию, и нам обоим было предельно ясно, что второй шанс судьба предоставляет только своим баловням, к числу каковых ни я, ни Алексашина себя не относили.

–Мои мотивы не должны вас волновать, – не сочла необходимым раскрывать карты я, – главное, что у меня есть конкретное предложение, вполне приемлемое для вас и вашего клиента как с экономической, так с юридической точки зрения. Не стану лукавить, мне будет очень жаль, если я уйду отсюда ни с чем, но аналогичные сожаления неизбежно будут мучить и вас, а уж вашего клиента и подавно. Интарс Радзивилл – большой оригинал, способный на самые эксцентричные поступки, и я легко допускаю, что получив от ворот поворот, он предпримет ответный шаг, который вам вряд ли понравится.