Наталья Антарес - Исходное состояние

–Эксл, ты там в порядке? – санузел я отыскала на слух и теперь раздумывала, прилично ли будет вломиться в приоткрытую дверь. Так как ответа не последовало (скорее всего, мой герой-любовник пребывал в состоянии полной прострации), я проявила раскованность мышления и резко толкнула дверь.

Абсолютно голый Эксл стоял на коленях перед унитазом, и полоскало его, по всем признакам, от души. Зрелище было откровенно неэстетичное, мне даже на какое-то мгновение захотелось малодушно самоустраниться. Но тут тело парня сотряс настолько мощный спазм, что он конвульсивно дернулся и с размаху ударился головой об ободок унитаза. Мало того, что его снова немилосердно рвало, так в довершение ко всему из рассеченной брови алым потоком хлынула кровь, стремительно заливая белый санфаянс. Не в силах больше оставаться в роли стороннего наблюдателя, я схватила душевой шланг, практически за волосы подняла голову Эксла и направила ему в лицо тугую струю ледяной воды. Парень заорал благим матом (преимущественно просто матом) и начал ожесточенно отфыркиваться, но требуемый эффект упомянутая процедура все-таки произвела – из полускотского состояния Эксл понемногу трансформировался в человеческое.

Спустя пару минут помещение напоминало декорации к постапокалиптическому фильму ужасов: на залитом водой и рвотными массами полу стоит, в чем мать родила полупьяный парень с перекошенным от боли окровавленным лицом, а рядом всклокоченная девица, замотанная в несвежую простыню, пытается заклеить рану случайно обнаруженным в ванной обрывком лейкопластыря.

Приостановив кровотечение, я еле как дотащила обмякшего Эксла до кровати и силой влила в него полбутылки минералки. Парень тяжело дышал, у него явно поднялась температура, на бледном лице лихорадочно блестели запавшие глаза, короче, выглядел он довольно жутковато. В довершение ко всему, его беспрестанно тошнило, и я тщетно пыталась найти в захламленной комнате если не тазик, то хотя бы какую-нибудь отдаленно напоминающую данный предмет хозяйственной утвари посудину. Успехом хаотичные поиски, к вящему сожалению, не увенчались, поэтому я оставила сие неблагодарное занятие, справедливо полагая, что сделать «берлогу» еще грязнее просто уже физически невозможно.

Покрывало пришлось снять с себя и использовать по прямому назначению, потому что Эксла начал колотить бешеный озноб. Я пособирала с пола грязные тряпки, призванные изображать из себя предметы одежды, кое-как нацепила их на себя, быстро обулась, и, бросив на трясущегося парня последний взгляд, выскочила в коридор. Пепел из туфли я, как выяснилось, так и не вытряхнула.

Сейчас я впервые горько пожалела, что вместе с документами отправила « в отставку» и свой мобильный телефон, почему-то опрометчиво причислив его к символам ненавистного прошлого. Ну, уничтожила бы SIM-карту, так нет же, решила избавиться от всего сразу и большом количестве. Конечно, вместо того, чтобы заниматься самоедством, можно было попытаться отыскать мобильник Эксла, но перспектива в прямом смысле рыться в отбросах выглядела уж больно незаманчивой, да и в успехе этого рискованного предприятия я сильно сомневалась.

«Джангл» отсыпался после бурной ночи, вокруг стояла первозданная тишина, нарушаемая только дробным звуком моих торопливых шагов. В критических ситуациях я обычно действовала четко и уверенно, надеюсь и в новой жизни эти бесспорно полезные качества остались при мне. До первого этажа я добралась на чистой интуиции, инстинктивно поворачивая в нужную сторону и открывая правильные двери. В зале я обнаружила только толстую тетку в безразмерном фартуке, сосредоточенно натирающую полы. Мое появление вызвало у нее столько же эмоций, сколько визит президента у запечного таракана.

В сложившихся обстоятельствах я посчитала нормальным опустить приветственные церемонии и напрямик спросила:

–Подскажите, пожалуйста, откуда здесь позвонить можно? – остатков элементарной вежливости хватило только на одно «волшебное слово». К чести уборщицы, та не стала задавать лишних вопросов, а лишь спокойно пояснила:

–С администрации, но там их нету никого, время-то еще только восемь натикало.

Значит, пару часиков я все же поспала, да еще как поспала, если Эксл умудрился до зеленых соплей накачаться спиртным прямо у меня под носом.

–А где Оззи?– сама не пойму, с чего я взяла, что бармен обретается в клубе двадцать четыре часа в сутки, но вопрос вырвался сам собой.

На добродушном лице, покрытом мелкой сеточкой морщин, отразилось искреннее удивление.

–А это хто такой? Тут, дочка, все ребятишки с чудными именами, я их и запомнить-то не могу. Ты лучше у Сережи спроси, на проходной он сидит, охранник наш. Там и телефон у него должен быть.

Я поспешила в указанном техничкой направлении. Служба безопасности располагалась в стеклянном «аквариуме» прямо у входа. Уже знакомый мне «шкаф» мирно пил дымящийся кофе из огромной чашки. Я уже готова была нагло вломиться в служебное помещение и в ультимативной форме потребовать доступ к аппарату, как из-за спины меня окликнул заспанный голос.

–Что случилось, Нелл?– без макияжа и кожаных аксессуаров Оззи выглядел донельзя обыденно. Лишь глаза все также ярко сияли нереально бирюзовым цветом.

–Оззи, Экслу совсем плохо!

Бармен критически оглядел мой потрепанный вид.

–Да и тебе, похоже, не лучше. Серж, отбой, сами разберемся. Пошли, посмотрим, что там с ним.

Охранник, которого я практически оторвала от священного утреннего ритуала, согласно кивнул и вернулся к остывающему кофе.

–Я тебе верну, -Оззи прихватил с базы трубку радиотелефона, -может, скорую придется вызывать.

Наверх мы добрались почти бегом под аккомпанемент бесконечного зевания бармена. Оззи первым влетел в комнату и замер на пороге.

–Какого хрена? Кто будет все это убирать?– заорал он в порыве справедливого гнева, – я этой скотине сейчас башку отверну! Эксл, черт тебя дери, когда все это кончится?

–Потише на поворотах, мэн, -сдавленно прохрипела едва выглядывающая из-под покрывала голова, – я и так скоро сдохну.

–Я тебе прямо сейчас и посодействую,– твердо пообещал Оззи, с трудом форсируя заблеванный пол, из-за чего его маршрут больше напоминал движение по серпантинной дороге, – я из тебя сейчас всю душу вытрясу, Эксл, мать твою! Я тебя…, -голос бармена внезапно перешел в ультразвук, -что у тебя с лицом?????

Я, пока что скромно следовавшая в арьергарде Оззи, с опаской заглянула ему через плечо и сама с трудом сдержала неприличный визг. Рана у Эксла снова открылась и кровь из рассеченной брови с удвоенной силой заливала лицо, превратившееся в страшную маску.

Оззи так растерялся, что забыл про свою брезгливость и обессилено опустился на стул, даже не обратив внимания на помятую упаковку неизвестного происхождения, уютно расположившуюся на упомянутом предмете обстановки.