Роман Балуев - Золото верности

– Ты твёрд в своём решении, лорд Гиверис? – спросил его командующий Гаррис.

– Как я могу быть не твёрд? – удивился тот. – Почему я должен добровольно отказываться от того, что заработал такими усилиями? Я уже прошёл все испытания! Это моя победа, и я не отдам её никому! Только…

Тут он заподозрил неладное.

– Погодите–ка, почему меня назвали «лорд Гиверис»? В гвардии меня ведь должно называть «меченосец Гиверис», как этого монаха. Разве нет?

– Здесь нет ошибки, – сурово произнёс командующий. – Гиверис, первый сын Вандариса! Ты только что провалил испытания в королевскую гвардию. В истории гвардии случалось, что подобное происходило уже здесь, в Небесном зале. Очень редко, но бывало. И вот повторилось вновь.

– Да как такое возможно?! – возмутился Гиверис. – Испытания закончились сегодня утром, и я в них победил!

В спор вмешался служитель Маэл.

– Это не совсем верно. За строгое соблюдение древних законов гвардии здесь отвечаю лично я, как Посланник Синода. И согласно им, кандидат приступает к испытаниям с момента записи его имени в список. А заканчиваются они только как он покинет сей священный Небесный зал. Потому–то гвардейцам и дозволено отказаться от меча лишь пока они не переступили порог лестницы. А за порогом такое действие уже считалось бы дезертирством.

Гиверис холодел с каждым словом Маэла. Победа неумолимо ускользала из его рук вопреки всякому разумению.

– Даже если и так, никаких испытаний здесь сейчас не было, – упрямо стоял он на своём. – Последнее было сегодня утром, и я выиграл тот поединок! Я честно выиграл своё место в гвардии! И жребий это подтвердил!

– Места в королевской гвардии, – перебил его сэр Тарбис, – вовсе не призы. Мы их тут не разыгрываем, как картёжники в кабаке. За некоторыми из этих двенадцати мест кроется чья–то гибель. Так я хочу напомнить, что гвардия существует не для парадов, а чтобы защищать короля от вполне реальных врагов. Но гвардейцев немного, и потому они должны сражаться в бою слаженно. Если нужно – стоять насмерть. Все как один. А теперь оглядись и скажи мне сам, кто в этом зале пригоден для такого, а кто – нет?

Гиверис бросил хмурый взгляд в сторону Йеда и обступившей его толпы.

– Открою тебе секрет, – заговорил уже сэр Гаррис, – что ты был бы принят в гвардию, если бы тоже поддержал своих товарищей по оружию. В будущем сражении это спасло бы ваш отряд. Тогда всех вас можно было бы принимать без опаски, и в гвардии стало бы триста человек и один, а не триста. Такие исключения допускались в прошлом. Но с тобой… Считай, враг нас уже заранее разбил. А теперь, Гиверис, первый сын Вандариса, сдай гвардейский меч и покинь сей священный зал, ибо ты более не вправе тут находиться!

Делать Гиверису было нечего. Он смерил нехорошим взглядом сначала Йеда, а затем и Киреана. Подойдя ко столу, со звоном бросил меч в позолочённых ножнах в общую кучу, после чего скрылся на винтовой лестнице. Ни единого слова так и не обронив.

Когда же он исчез, командующий Гаррис вновь надел свой шлем с давновым гребнем и вытянулся по струнке.

– Гвардейцы!! Слушай мою команду! Мечи – рразобрать!

Йед забрал тот самый меч, что только что держал Гиверис. Он с восхищением разглядывал витиеватые золотые узоры на ножнах и рукоять с благородно выгнутой гардой.

Чья–то рука вдруг опустилась ему на плечо.

– Хочешь знать, что я обо всём этом думаю? – спросил Мерон. – Не знаю как, но тебе только что удалось покорить саму судьбу!

Йед задумался, рассматривая кромку блестящего лезвия.

– Судьбу?… А может ты и прав? Знаешь, многие дают своему мечу имя. Именно так я его и назову. Судьба.

«Даже безмозглый баран, бьющийся лбом о скалу, станет народным героем, если ему всё же удастся эту скалу опрокинуть!»

– Сир Киреан! – воскликнул Йед. – Перед тем как уйти, Мерон произнёс весьма загадочно, что вернётся с компанией, но я и подумать не мог… То есть… Я никак не думал, что сам принц Изерры не побрезгует посетить место вроде этого…

– Королевские гвардейцы не носят знаков отличия, – улыбнулся Киреан. – Кроме, пожалуй, командующего Гарриса с его роскошным шлемом…

Он вдруг опасливо огляделся.

– Только не называй меня больше «принц». А иначе я продолжу звать тебя «деревенщиной»!

Йед не вполне понял, что имел ввиду Киреан: то ли он опасается, что весь кабацкий сброд узнает о его происхождении, то ли просто хочет, чтобы Йед вёл себя с ним проще. Зная горделивый характер принца, Йед склонился бы к первому. Только вот привычной брезгливо–надменной маски на лице Киреана больше не было.

– Вот как… Выходит, ты пришёл просто выпить в нашей компании?

Йед намеренно обратился к нему на «ты», чтобы уяснить его настроение.

– Совершенно верно! – беззаботно кивнул Киреан.

Он сел за стол рядом с Мероном, который уже где–то добыл три больших кружки.

– Неумеренность конечно грех, – лукаво улыбнулся тот, – но что родится от воздержания?…

Киреан при одном виде содержимого только поморщился.

– У нас в Изерре обычно пьют клярз, то ещё пойло из лошадиного молока. Но эта ослиная моча, которую вы зовёте «пивом», не сравнится даже с ним. Да разве можно отмечать такое событие с этим ?!… Трактирщик! – развязно крикнул он через весь кабак, – давай сюда лучшего из никкерских вин! Всё за мой счёт!

Он обернулся обратно к Йеду. На лице его светилась счастливая улыбка.

– По недоумению вижу, – сказал он, – ты удивлён, с чего это я сейчас такой весёлый?

– Ты обычно более… сдержан, – подтвердил Йед. – Хотя нам всем сейчас положено веселиться. Особенно мне… Кстати, я же ещё тебя не отблагодарил! Без твоей помощи мне бы не удалось ничего не добиться. И ты ради меня рискнул местом в гвардии… Я в долгу перед тобой.

– Ловлю на слове, – хитро улыбнулся Киреан. – Правда, рискнул я не совсем ради тебя. Мотивы мои были несколько… эгоистичными. Представь, всего за несколько дней я сумел вылепить из деревенского мужлана вполне приличного фехтовальщика. И как приятно было смотреть, когда в поединке ты едва не уделал самого сэра Гарриса! Словно я сам его тогда уделал. А в тот миг, как из руки у тебя выпал серебряный шар, меня это порядком огорошило. Получалось, что все мои труды пропадали даром из–за какой–то глупой железяки. А я совсем не люблю, если начатое дело не доведено до результата! И вот ты, Мерон, подкинул мне прекрасную идею. Не стану утверждать, что я заранее предвидел, как всё обернётся, но устроить где–нибудь маленький бунт – это мне всегда по душе! В разумных пределах, конечно.

Йед задумался.

– Значит, ты не боишься рисковать. Помнишь, ты говорил, что в бою я слишком озабочен защитой? Теперь я понимаю: это оттого, что сам я риска боялся. Но из твоих уроков я извлёк, что без риска победа невозможна, и только потому сумел выстоять против самого командующего!