Артем Журавлев - Монохроматический свет

Карзах прошел на кухню и достал из холодильника две бутылки масляного пива. Последнее, что осталось у отряда из еды – это банка консервов. Интересно, какие деньги сейчас дерут магазины за остатки пропитания?

Крыс неуклюжей походкой просочился в комнату, виновато посмотрел на хозяина дома, затем сел на стул и попытался было что-то сказать, но Карзах его опередил.

– Садитесь. Масляного пива?

– Коль вы столь настойчиво мне его предлагаете, я просто не смею отказаться! – Коршух растянулся в улыбке. Его гнилые зубки выглядели слегка пугающе.

Собеседники открыли пиво. Крыс сделал первый глоток.

– Как ваше здоровье, Карзах? Долго ли вам еще отпущено, брат наш по несчастью?– Коршух сделал страдальческую гримасу.

– У меня иммунитет. Еще погуляю. Нелюдей тоже эта зараза жрет?

Представителям других народов не нравится когда их называют нелюдями, но Коршух совершенно не выказал какой-либо обиды. Он отдернул рукав и нащупал в шерсти маленькие металлические звенья, затем он вернул рукав в исходное положение.

– Мы в равных условиях, мой дорогой друг-человек! Где-то на четвертинку моя жизнь уже оборвалась!

Карзаху расхотелось пить. Он ждал, когда закончатся все эти крысиные формальности, и он, наконец, поймет суть дела. Крыс задумался. Молчание повисло в комнате. Гость снова глотнул пива и начал разговор. Важный разговор.

– Многоуважаемый Карзах, человечий сын, мне жутко неудобно приходить к Вам с пренеприятнейшими намерениями. Боюсь, Ваша славная персона попала под надзор местного отделения Особых Подразделений Национальной Обороны при Министерстве Образования и Пропаганды!

– С нетерпением жду ваших объяснений по поводу того, чем же я так заинтересовал ОПНО.

– Ну что же вы так быстро дела делаете? – Крыс расплылся в улыбке. – Вот пройдемся по улице, и все узнаете!

– Я имею право никуда не выходить. Я требую объяснений, что вы от меня хотите.

– Послушайте, дорогой мой Карзах! К величайшему для Вас сожалению, Ваши права заканчиваются там, где начинаются интересы ОПНО. Вы можете быть абсолютно уверены, что получите все объяснения, когда мы прибудем в место, достаточно подходящее для подобного рода разговоров, там…

– Не юли, крыса! – Карзах одним взмахом руки снес масляное пиво Коршуха, и оно звучно разбилось об стену, заляпав собеседника содержимым.

Все сошлось. Это арест.

– Ну что ж вы так, вам же теперь столько убирать… – Крыс снял монокль и синим платочком, который торчал у него из кармана пиджака, вытер капельку пива со стекла.

– Я никуда не пойду. – Хозяин дома, успокоившись, сел на стул. – Пока не узнаю, в чем проблема.

– Я вынужден вас уговорить выполнить требования.

– А я вынужден тебя выпроводить, крыса.

Бильгворд попытался вальяжно вытащить пистолет из кобуры, но ему в голову прилетела бутылка пива Карзаха. Хозяин дома перевернул стол, подбежал к агенту и нанес удар ногой. Заиграл адреналин. Боль после вчерашней драки, как рукой сняло. Крыс грохнулся со стула, и, кряхтя, попытался все же вытащить пистолет. «Айка! Айка! Кригрейн! Долбаная глухая сколопендра!» – хрипло кричал Карзах на весь дом. Бильгворд со страхом заметил, что на него наставлен его собственный пистолет. Когда это Рейверий смог так молниеносно обезоружить агента ОПНО? Голова болит от удара об пол. Где же долбаные груды мышц из отряда поддержки?

Когда Карзах на секунду отвлек свое внимание от двери и посмотрел на плененного красарка, он тут же почувствовал удар настолько сильный, будто в него влетела машина. Миллисекунды свободного падения. Темнота.

– Гресак, поверить не могу, что еще остались в этой стране такие добрые люди! – Ледейра Рейверий поставила на кухонный стол большое блюдо со свежеиспеченными булочками с земляникой.

– Ладно вам всем. – Гресак взял горячую булочку и стал перекидывать ее из одной руки в другую. – Как раз наоборот! В наши тяжелые времена люди выявляют свою личину! Поди выйди на улицу! И ты по лицам прочитаешь, кто добряк, а кто гнида последняя! Я вам так скажу. Вместе нам всем держаться надо. Добрым людям. А ты, Карзах, в оба глаза за Ледейрой то своей гляди! И за Смерусом! Времена нынче…

Карзах добродушно налил соседу самогонки, и ужин в честь завершения дома пошел полным ходом.

Повсюду сверкала чистая посуда. В воздухе витал сладостный запах древесины от новой мебели. Строительство далось тяжело, потому что у семьи не было достаточно денег на услуги мастеров и желания оббегать десятки инстанций, чтобы получиться все разрешения на наем работников от Центра Управления Городом. В Дользандрии процветала бюрократия.

*

Айка затаила дыхание, когда сотрудники ОПНО выносили из квартиры обмякшего Карзаха. Она слышала все происходящее. Она стояла за дверью в зале с тех пор, как Карзах пошел открывать Бильгворду. Она затаила дыхание. Она должна помочь Рейверию. Но как? Это сумасшествие! Айка не смогла одолеть мародеров, а тут три сотрудника Особых Подразделений, один из которых представитель народа гремзирдров. Нет, она ничего не сможет сделать. Но ведь это трусость! Кто знает. Порою трусы предлагают более осторожные и взвешенные решения, чем храбрецы.

Громкий топот постепенно удалялся. Почему они не зашли за Айкой? Ведь они должны знать, что она работает с Карзахом. А Адлегос Иронаил? Его бы они тоже не тронули? Они ведь всего лишь нарушили рабочую дисциплину. Может это все-таки не из-за работы арестовали командира?

Айка сделала глубокий вдох. Немного постояла. Выдохнула. Слишком много вопросов. Ничего не понятно. Надо скорее бежать на выход. Может ей удастся проследить за сотрудниками. Она должна помочь Карзаху. Ведь он спас ее от Адлегоса. За ней должок.

Айка аккуратно приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Входная дверь открыта. Тишина. Кригрейн невольно пошла к выходу аккуратным шагом, будто боясь пробудить нечто неизвестное. Так тихо. Она одна. Столь знакомое и успокаивающе ощущение, когда ты долго пребываешь с какими-то людьми, а потом они уходят. И ты чувствуешь единение. Но здесь каждый решает для себя, что это конкретно за чувство. Единение или просто одиночество. Айка знала, что такое одиночество.

Уже подойдя к выходу, девушка резко остановилась и опомнилась. Живот сводило от голода. Она подбежала к холодильнику и вытащила из него консервированную курицу из обработанной пластмассы. Воды не осталось. Айка с банкой в руках побежала на улицу.

Опять удача не улыбнулась. Конечно же, агенты ОПНО прибыли на машине. Как же Айка не подумала об этой простой истине! Однако глупо обвинять человека в том, что он не может адекватно мыслить в критической ситуации. Роскошная машина «Дольптра», резко стартовав на испещренной лужицами каменной дороге, уверенно поехала вперед по улице, спокойно переезжая многочисленные тела. Невыносимая трупная вонь со всей силой ударила в ноздри. Девушка схватилась за желудок. «Блять, не сейчас!» – едва подумала Айка, как тут же вырвала откуда-то взявшиеся в ее желудке остатки еды. Надо найти что-то, через что можно дышать. Без этого не выжить. Айка с трудом зашагала вниз по улице. Желудок сводило. Во рту привкус рвоты. Все тело вновь охватила жуткая боль после вчерашней драки с мародерами. Шаг. Второй. Третий. Упала.