Юрий Леляков - На пороге Галактики

«Итак, встреча на улице… — с внезапным возбуждением подумал Кламонтов. — И приглашение на собрание какой-то организации. Но я такого не помню. Я читал о тех в газете… Хотя тоже странно — как нашёл их, как попал к ним? Сколько вчера ни пересматривал те газеты — нигде нет их адреса. Но я помню, как пришёл на собрание, как оно начиналось, как пытался завести разговор. Правда — помню странно. Только вышел из дома — и уже там, в промежутке — будто провал…»

— И вчерашний гипноз ничего к этому не прибавил, — заговорил Мерционов уже здесь, в комнате, как бы продолжая свой рассказ в записи. — Как будто в памяти поставлен какой-то блок. Ну и вот вы видели — с каким настроением я всё это говорил. Конечно — как оно тогда, сразу, воспринималось… Думал, если уж с человеком происходит такое — значит, он как-то отмечен свыше, его о чём-то предупреждают, куда-то ведут, дают знак… Это потом уже я стал ощущать после этого случая какой-то излом в жизни, как будто в меня вошло что-то чужое. Чувство какой-то неуверенности в себе, страх, что я могу принести кому-то вред, несчастье, причём возможно, даже самыми невинными своими действиями — как закрыл дверь, какой предмет куда поставил… А иногда — даже мысли, что я вообще должен отказаться от всех благ цивилизации и вступить на путь какого-то жертвенного служения, аскетизма и неприкаянности — а то, мол, с такой особенностью организма «нормальным» всё равно не будешь… Но тут, знаете, и вообще… — уже возбуждённо заговорил он после паузы. — Ну сами подумайте — чем эта моя особенность мешала бы мне полноценно учиться или работать? Конечно — при нормальном отношении к ней окружающих? И вообще, казалось бы, что тут такого, ведь если в организме то ли вырабатывается слишком много тепла, то ли он из-за слишком хорошей теплоизоляции с трудом его отдаёт — это в любом случае чисто физиологическая особенность, и уж никак не патология психики! И что, это так трудно понять — не как патологию, а как разновидность нормы, пусть и редкую? Трудно понять, что кому-то по чисто медицинским показаниям нельзя перегреваться — хотя сами в баню в шу6e тоже не ходят? И вот они со своей наглой тупостью «точно знают», что такого на самом деле быть не может — и потом, у них же всякая одежда что-то означает: туда не надень то, сюда — это… А я просто не в состоянии этому соответствовать. И вообще, кто поймёт, каково это, когда сначала сам не можешь понять, чем ты непохож на других, и интуитивно пытаешься быть «нормальным» — даже если чувствуешь дискомфорт или просто теряешь здоровье — а потом, когда так больше не можешь и уже понял, в чём дело — так оно становится даже не просто твоей тайной, а каким-то стыдом, позором, о котором не знаешь, как рассказать даже самым близким людям? А рискнёшь рассказать — так и начинается: ты, мол, понимаешь, что это ненормально, неестественно, и тому подобное? А что я, спрашивается, должен понимать, да и что с этого понимания, если тут особое свойство организма? Это же всё равно, что ставить вопрос так: не извращение ли, скажем — вьющиеся чёрные волосы, не святотатство ли — давление крови 110 на 70? Но нет — это нормально, привычно, к этому так не цепляются. И совсем другое дело — редкая, уникальная особенность. Тут уж буквально чувствуешь на себе какие-то дикие, постыдные подозрения, на которые не знаешь, как ответить. И даже что сидишь на уроках не в обычной школьной фopмe, а в спортивной — вот так у меня было с этой формой на самом деле — и то кого-то раздражает: вот, мол, освобождённый от физкультуры — а выглядит таким крепким и спортивным. Как будто, если здоровый подросток — так уже что-то должен им всем. А дети-инвалиды, дети-мутанты, дети с редкими, уникальными проблемами — это вообще только оскорбление их собственного военного детства, афганской юности… Хотя чем вообще современный школьник трогает это их прошлое? Почему он должен быть унижен и оплёван тем, что сам чего-то не пережил, или оно было бы ему не по силам? Как будто он от этого — уже чуть ли не какой-то изменник, отступник, что ли. А уж если заподозрят что-то сексуальное… А что им стоит? Жуют же они все эти проблемы — гомосексуализма, токсикомании — и даже не подавятся. А теперь ещё — слухи о вампирах, чёрных мaгax… И тоже, кому-то — забава, экзотика, а ты постоянно жди и думай, как тебе в случае чего доказать, что ты сам не извращенец, не наркоман, не вампир…

— Спокойно, не надо так, — Селиверстов легко коснулся сцепленных рук Мерционова, которые тот сжал чуть не до хруста. — Мы же всё понимаем…

— Вот и представьте, чего я сразу ожидал от системы Иванова и тех, кто называет себя его последователями, — продолжал Мерционов. — Я же так понял, что это не просто чудачество, и даже не просто оздоровительная система — а ещё и своего рода йога, путь духовного восхождения. Тут и раскрытие сверхспособностей, и духовное очищение — да и сама организация, что тоже немаловажно. А то — посмели бы эти школьные хамы вот так «воспитывать» члена какого-то всеми признанного ордена или ложи? Особенно — когда говорится, что все эти йоги, респы, риши и саддху очень скоро станут для нас самым обычным зрелищем на улицах наших городов! Ну а как стал вникать подробнее… ну, в то, что знающие вроде бы люди представили мне как самую что ни на есть достоверную систему Иванова — так что оказалось? И как я сам пытался заставить себя поверить в то, что читаю, принять это — и всё равно не мог понять: ну почему это я, горожанин, должен занять какое-то «место в природе», почему я с моим ещё растущим организмом должен по двое суток голодать, почему должен практиковать ещё какие-то «контрастные обливания»: горячей водой и сразу после неё — холодной? А это совсем не то, что постепенная адаптация к холоду — тут уже сердечный рефлекс срабатывает. Но вот говорят же: система универсальная, никаких противопоказаний нет. Язвенники, туберкулёзники, сердечники — все так исцеляются, все так духовно восходят. Вот и я однажды рискнул попробовать — так хорошо хоть, что сердце вообще не остановилось. И как в школе на уроках меня мутило от суточного голодания, а дома приходилось скрывать от родителей, что не завтракал и не обедал — тоже до сих пор не могу забыть. И главное — что это я должен был в себе так раскрывать? То, что во мне и так уже есть, безо всех этих обливаний и голоданий? Но видимо, так устал быть одиночкой, которого никто не желает понимать, а тут — всё же организация… Хотя как я сразу не понял, что организации-то этой на самом деле вовсе нет! Да ещё в литературе подзуживают: чем больше над тобой смеются, чем меньше тебя понимают, тем ближе ты к истине, путь изгоя — путь праведника! Вот человек и запутывается всё больше, уже сам не зная, восходит он таким-то путём или нисходит, и кто он теперь для общества — просто спортсмен, святой или дурак… А мог же и так подумать: вот говорят — их, последователей Иванова, в одном только нашем городе уже сотни — но где на его улицах сотни людей, чья одежда — вернее, её отсутствие — свидетельствовало бы об этом? И даже как пришёл наконец по адресу, который мне дали, так что там оказалось: просто на чьей-то частной квартире собирается группа людей, числом не более дюжины, которые оформили обыкновенное моржевание и голодание в своеобразную религию, да ещё и спортсмены от такой религии — кто кого переголодает. Кто 45 часов постится, кто 50 — чего, как я потом узнал, и у самого Иванова нет. И тексты цитируют какие-то явно средневековые, хотя сам Иванов жил в нашем, 20-м веке — так что тут уж точно не то… А потом — трясутся в переполненном автобусе, потеют в пальто на подкладке, пока доедут до какого-то пруда… Да, и ещё подробность: они же и в задержании малой нужды тоже так соревнуются — кто дольше. А там на берегу пруда стоит какой-то списанный катер — так вот они все по очереди заходят туда, справляют там малую нужду, потом раздеваются, оставляют там же, на катере, свою одежду, и после этого ныряют в прорубь. А потом — надевают снова свои штаны, шубы, шапки и уходят. И остаётся только катер — с их малой нуждой, которая медленно подтекает в пруд. Вот вам и вся йога, и вся духовность. Но для них самих это — святое, они готовы стоять за это буквально насмерть — и попробуй им возразить! И думаете, я хоть понял — в чём они, собственно, последователи Иванова, почему себя так называют? Просто используют известное имя — так же, как те, кто толкуют невесть кого под видом Нострадамуса, числят в магистрах каких-то лож Бойля и Ньютона, произвольно выводят родословные одних богов от других, а учёных и полководцев разных стран — от каких-то своих вельмож? Сейчас же такого хватает — и кто от чьего имени только не говорит… А сопоставляешь — не сходится. Но никого другого я больше уже не искал — хватило с меня и этих… А в общем-то — почему человек не может жить так, как для него естественно, почему должен искать морального оправдания своим особенностям в каких-то мистических учениях, орденах, обетах, или создавать под них своё новое учение или орден, делая их частью какой-то новой йоги или культа — просто чтобы самому не быть изгоем общества? А потом этот культ уже сам по себе развивается дальше — и втягивает в свою орбиту людей с совсем иными особенностями и проблемами! И получается: или ты — обыкновенный, и тогда всё просто и ясно, или, если так не можешь, то иди туда, где не ты, а кто-то будет решать, в чём и насколько тебе быть «не как все»… И главное — путей, соответствующих именно твоим особенностям, ты скорее всего не найдёшь — наоборот, везде надо проходить какую-то ломку, преодолевать стыд. Сперва наобещают чего-то возвышенного, захватывающего, а потом как дойдёт до дела, начинается: какие-то суточные голодания, сексуальные практики, моча, клизмы… Или например — комплексы упражнений, которые надо выполнять каждое утро в течение трёх лет, не прерываясь ни на день, иначе — всё насмарку. Так кто-то, говорят, уже с ума сошёл на этой почве — его caмолёт сел не в том городе, а раздеваться донага в зале ожидания аэропорта, чтобы выполнить упражнения, он не решился. Зато якобы проклял авиадиспетчера и метеослужбу — а ведь от их безошибочной работы сами понимаете что зависит. Хотя трудно сказать, имеет ли реальную силу это его проклятие… Но зачем же дёргать людей подобными рекомендациями, да ещё якобы в плане дальнейшей космической эволюции человечества? Как будто непонятно, каково современному человеку при его реальном ритме жизни зависеть от этих многочасовых упражнений, клизм, голоданий! Или почему, если всё это так серьёзно — насчёт какой-то новой эпохи, раскрытия в себе каких-то новых свойств — на практике никто не собирается приспосабливать к этому ни устройство жизни, ни устройство общества? И всё исходит непонятно от кого, откуда и почему, и никто ни за что толком не отвечает. Взбудоражили общество какой-то новой эпохой, шестой расой, космической жатвой — а конкретной информации нигде толком не получишь. Поверил кому-то одному, а назавтра у других читаешь, что — это ложный, гибельный путь, кощунство, гордыня, что это — от Сатаны, а потом ещё где-то и о тех — то же самое, и все они в своей вере правы, и все угрожают, что ты погубишь душу, если не примешь их веру, их путь — а я что должен делать? Ну, неправ я — а кто прав? Не так я должен был на всё это реагировать — а как? Обратить всё в шутку? А как же моя личная особенность? Мне, что, игнорировать и её — и жить так, будто её нет, будто я — «обыкновенный»? Но я же так просто не могу! А потом такое отношение: поверил — ну и дурак! А поступать в вуз — так тоже… Поступает «обыкновенный» — и это нормально, это в порядке вещей, но тут же поступает человек в чём-то необычный, и сразу — болезненная подозрительность: а зачем тебе это? А справишься ли? А нет ли тут какого-то обмана? Так что если сразу не претендуешь на преимущество перед остальными в чём-то ином — получается, уже не по праву хочешь занять место «нормального». Зато потом «нормальный» схватит тройку — и ничего, он же просто «нормальный», и только, но представьте тройку у претендента на гениальность! При том, что и гением можно быть только строго по учебной программе, и необычным, уникальным — только так, как «положено»! Вот и веришь, и ждёшь, что где-то всё же тебя поймут, дадут какой-то знак, укажут путь… Ну, и вот вам знак… Вместо чёткого, конкретного ответа, как мне быть, что делать — загадка на загадке. И попробуй пойми: если это, например, сатира на современную школу — то при чём тут я, который к тому времени и так уже её окончил? Или исчезновение одежды… Moгy я понять его как знак решиться перейти вообще на одни плавки? Или наоборот: вообще можешь — но вот что тогда будет? А это же для меня не игра, это — реальная жизнь! Тем более — знаете какая ещё встреча была у меня совсем недавно? Тоже какой-то незнакомый человек подошёл на улице, напомнил про тот случай — а потом говорит: мы же тогда хотели тебе помочь, зачем ты соврал про гранату? Но я же помню — они потешались надо мной как над сумасшедшим! — Мерционов с шумом выдохнул воздух. — И как мне теперь это понимать?