Александр Звягинцев - Ярмарка безумия

- Ну, с чего начнем? - спросила Крылова. - Вы уж давайте спрашивайте, а то я человек достаточно замкнутый, к исповедям не привыкла. И не стремлюсь, надо сказать.

- Вы были подругами?

- Нет, что вы! Я на такую близость не претендую. Мы общались как соседи. Причем, честно говоря, я особой нужды в этом не испытывала. Мы все-таки люди разных кругов, если уж говорить откровенно. Когда они поселились в нашем доме, она просто пришла знакомиться, чего мне, например, никогда даже в голову не пришло бы. Потом я вдруг обнаружила, что она хорошо осведомлена о нашем прошлом, и моем в частности. Хотя муж мой, в отличие от Ампилогова, непубличный человек. А уж я и подавно.

- Видимо, тоже навела справки… - тонко сыронизировал я. И с удовлетворением заметил, что ирония моя была оценена и правильно воспринята.

- Видимо. Думаю, ее привлекало то обстоятельство, что мой отец был министром, а муж - состоятельный человек. Она вообще была порядочным снобом и делила людей на больших и маленьких. И меня наставляла: «Мы с тобой непростые люди. Поэтому никто не должен знать, что действительно творится у нас дома. Им все равно этого не понять. Пусть все нам завидуют. Все остальное - не для них». В общем, такое, знаете, высокомерие выскочки, который попал наверх и упивается своим положением.

- Кстати, во время суда адвокат утверждал, что она была против того, чтобы Ампилогов активно занимался политикой, что она боялась за него?

- Не думаю, что это правда. Во всяком случае, когда я общалась с ней, она просто упивалась тем, что муж постоянно мелькает по телевизору, в газетах. Больше того, прямо намекала, что это она толкает его наверх. Говорила, что она помогает ему, что без нее у него ничего бы не вышло, он так и остался бы кабинетным ученым.

- Неужели вам с ней было интересно? Признаться, я видел ее несколько раз, и на меня она произвела не самое лучшее впечатление. Неуравновешенная провинциалка, разыгрывающая из себя невесть что рядом со знаменитым мужем…

- Видите ли, все зависело от состояния, в котором она пребывала. Когда она не владела собой, ее действительно несло, она нервничала, злилась на себя, на свои ошибки и неловкости, которые и сама замечала… При этом от возбуждения она становилась еще более неловкой, манерной, агрессивной… Когда же она была спокойна, то сразу чувствовалось, что она человек от природы незаурядный. Кстати, она очень много читала, но… Что интересно, она запоминала из прочитанного только то, что подтверждало ее представления о жизни. Другие взгляды и мысли она просто не удостаивала вниманием. Она читала лишь для того, чтобы найти подтверждение своим взглядам…

- Любопытный подход…

- И еще очень важная для ее облика черта - она считала себя великой актрисой. «Я кого хочешь из себя разыграю. Хочешь - злодейку несусветную, хочешь - овечку беленькую. Мне все равно! Мне что плакать, что смеяться - один черт!» Это все ее слова. Ну, а раз актриса, значит желание блистать, срывать аплодисменты, быть в центре внимания… Все это в ней было.

- Извините, но никак не могу понять, что вас с ней связывало? Вы совершенно разные.

- Господи, да ничего! Проклятая моя интеллигентская покладистость, дурацкая боязнь обидеть, отказать… Вот она к нам пришла - незваная и непрошеная. Но как не пустить? Неужели прогнать? Что сказать? Сама я к ней никогда не заходила. Правда, был один случай… И мне его хватило на всю оставшуюся жизнь».

Дальнейшие события судья описывает своими словами.

Крылова была на какой-то презентации, потом был банкет, музыкальное представление.

В общем, вернулась она домой поздно. Выходит из лифта и видит, что Ампилогова лежит на полу у закрытой двери своей квартиры. Можно себе представить, как она перепугалась! Но потом подошла поближе и увидела, что Ампилогова просто спит. Совершенно пьяная. Она попыталась ее поднять, поставить на ноги, но та висела на ее руках мешком и только что-то бормотала, глядя мутными глазами…

Крылова опустила ее на пол и позвонила. Дверь открыл Ампилогов. Он хмуро посмотрел на соседку, нехотя поздоровался. При этом на жену он даже не взглянул. И тогда Крылова поняла: он знал, что его жена валяется пьяная перед дверью! Знал, но не собирался ничего делать.

И тут произошло невообразимое. Ампилогова вдруг зашевелилась, а потом на четвереньках, что-то бормоча, поползла через порог в квартиру. А Ампилогов размахнулся ногой и изо всех сил пнул ее. От удара она растянулась на полу, а потом поднялась и опять принялась ползти. Ампилогов шел за ней следом и смотрел на нее, ползущую, неотрывно…

«- Я бросилась домой, - продолжала Крылова. - Меня трясло всю ночь. А на следующий день появляется Ампилогова и просит что-нибудь выпить. И по тому, что и как она говорит, я понимаю: она ничего не помнит! Но время от времени что-то в ее сознании вспыхивает, и она говорит: «Он все равно не посмеет меня бросить, потому что я знаю о нем такое!»

А с Ампилоговым я потом не могла даже здороваться. Он тоже при встрече со мной отворачивался. Но однажды остановился и пробормотал, что просит извинить его за тот случай… И добавил: вы не представляете, как я устал от этого!

- От чего этого?

- Я не знаю, - покачала головой Крылова.

- Простите, но… Я надеюсь, вы с ней сами не пили?

- Я? Ну что вы! Визиты к нам были для нее, если хотите, высокосветской жизнью. Во всяком случае, мне кажется, именно так она их воспринимала, а потом описывала другим… Нет, для того чтобы выпить, у нее была специальная подруга - жена режиссера Поливанова, которая живет в нашем же доме.

- Но Поливанов, кажется, умер?

- Умер. Но жена жива. Она актриса, видимо, невыдающаяся, потому что после его смерти другие режиссеры не хотят ее снимать. Наверное, поэтому она теперь пьет. Натура пусть и малохудожественная, но все равно ранимая. Однажды она подошла ко мне на улице и сказала, видимо, как близкому человеку, что у Римки «крыша совсем съехала». Именно так она выразилась… Вчера, говорит, мы у нее и выпили-то всего ничего, а она вдруг схватила их фотографию с мужем, которая на стене висела, как грохнет об пол! И давай ногами топтать! А потом все осколки смела в мешок и в мусоропровод выкинула. И говорит: «Ну, вот мне теперь здесь легче дышится!»

Еще Поливанова тогда сказала: «Не знаю, что Римка мужу скажет, когда тот приедет?» Но я думаю, она тогда выкрутилась - придумала какую-нибудь историю и разыграла…

- Да, жизнь у них, судя по всему, была своеобразная… То есть, вы допускаете, что она могла в возбужденном состоянии убить мужа?

- Могла, согласитесь, вовсе не означает, что убила. И потом… Мне вообще сложно представить, как можно выстрелить в человека.

- К сожалению, мне представить это очень легко.

- Понимаю. Видимо, вы с такими сюжетами уже сталкивались?