Юрий Леляков - Битва во времени

— А мы, после этих «прожилок», ещё сколько не спали, — тревожно произнесла Фиар, входя за ними. — А потом — все как-то сразу отключились… И правда — от чего? Подумали, даже — на нас чем-то воздействуют…

«И сейчас — странное чувство… — признался лишь себе Джантар, не решаясь вслух. — Не знаю даже, как и объяснить…»

— А их всех действительно что-то поразило насмерть, — сказал Талир, нагибаясь, чтобы поднять с пола учительской рассыпанные листы бумаги. — Ну, давайте смотреть, что тут… «Список учеников Дисоемского интерната для… нравственно неполноценных подростков»? — прочтя это по-лоруански, Талир в недоумении поднял взгляд от листа, который держал в руках. — Хотя тут ещё раньше было — «экстрасенсорно одарённых», а потом зачёркнуто. Но — ничего ни об одарённости в области описательных наук, ни о религиозной… А вот — приказ министерства государственной полиции об учреждении такого интерната…

— Государственной полиции? — Джантар, казалось, вздрогнул всем телом.

— Да, вот так тайна, — только и смог произнести Ратона. — Оказывается, относились даже не к министерству образования, как думали… Но… почему?

— «…В связи с тем, что на первом этапе конкурсного отбора…», — стал читать Талир, снова переходя на лоруанский, — «…принимали участие подростки с нарушениями возрастно-половой идентификации, представляющими серьёзную общественную опасность, было принято решение подвергнуть их специальному обследованию в судебно-психиатрическом порядке, по итогам которого выявлены девять подростков с нарушениями упомянутой идентификации в сочетании с не имеющими научного объяснения способностями, могущими представлять интерес для военных целей, а также в плане государственной безопасности и сохранения общественного спокойствия…» Ну, и вот — решение. «…Для содержания упомянутой группы подростков до достижения ими совершеннолетия, а также с целью наблюдения за их дальнейшим развитием, образовать на территории Дисоемского особого округа специальное режимное учебное заведение, подчинённое местному управлению государственной полиции…» И дальше ни о какой одарённости — уже ни слова. Персональные назначения учителей — и всё…

— Но как же так… — не выдержал Лартаяу, обведя учительскую взглядом широко раскрытых глаз. — И… кем хоть это всё подписано?

— А вот смотри, — Талир протянул ему лист. — Гулура Марани, временно исполняющий на тот момент обязанности министра государственной полиции… И вот кем мы были для них уже с самого начала. Какие-то сумасшедшие, за развитием которых можно только наблюдать… Правда, тут — ещё какой-то другой приказ, — Талир нагнулся и поднял ещё лист. — Ну, знаете… Это уже — по министерству образования, но текст — в общем тот же… Правда, тут есть — и про одарённость в области описательных наук, и экстрасенсорную, и религиозную… Видите — прямо так и идут уточнения, одно за другим? — Талир протянул и этот лист Лартаяу, а тот передал его Итагаро. — То есть — мы тут относимся сразу к двум министерствам. Или второй приказ — только для видимости, а настоящий, секретный — тот, первый? Так, а это что… — он подошёл к столу, на котором тоже были в беспорядке рассыпаны бумаги, и взял одну из них. Джантар обратил внимание, что первоначальный текст был во многих местах заклеен бумажными полосками с новым. — Как бы какие-то наши характеристики… Или нет. Не наши… — Талир снова поражённо переглянулся с остальными. — Какие-то Кириола Диароанга, Весиоро Тиялу… Но кто это?

— Кириола Диароанга… — повторил Герм. — Ну, наверно — не тот же, не герой войны… Но, понимаете — точно так звали и того чиновника. Такое дурацкое совпадение. И он ещё меня самого хотел назвать так же. Ну, когда уже войдёт в нашу семью, станет её членом…

— А Весиоро Тиялу… — начал Итагаро и запнулся. — Тут ещё сложнее. Да, что я вам до сих пор не рассказывал… Я первые годы жил не с родным отцом — и это он, не родной, работал в военной прокуратуре. А настоящий — всё это время был где-то в Шемтурси… И тоже — какая-то тайна, которой я не знаю. Абсурдные обвинения по какому-то делу о предательстве, что ли… А там же, в армии и спецслужбах, как бывает: начальство вдруг на пустом месте что-то вообразит о тебе — и попробуй оправдаться. Вот и вернулся к нам в Лоруану — только после ещё одной тяжёлой истории… Тот, из прокуратуры, запутался в нераскрытом деле, или сам где-то напакостил — и стал получать записки с угрозами всей семье, а мы даже не знали. Пока оба его родных сына не поплатились жизнью — тоже вот так нашли отравленными в школьной столовой… А нам с матерью — стоило ещё нескольких лишних переездов по стране, пока нас не нашёл мой настоящий отец. По имени тоже Весиоро Тиялу, и тоже наполовину шемтурсиец, но на вторую половину — улфаонт, а не лоруанец, как тот… И меня самого тогда звали тоже Весиоро Тиялу. Это потом, в Кераф, я приехал уже под нынешним именем…

— И за всё время даже не сказал… — прошептала Фиар. — Только сейчас — когда просто не до того…

— Слушайте, а тут и в списке всё переклеено… — продолжал Талир. — И главное — как… Джантар Мохрон, Донот Дугар, Лартаяу Убалури, Фиар Тун, Талир Рил… условно? И… Манагр Гманод — тоже условно? То есть — всех как бы переименовали по мужской линии? В том числе даже — и по усыновлению, по повторным, по вообще не состоявшимся бракам? И только Ратона Иагана остался тут как есть. Да, но вот это — «условно»…

— И что за характеристики? — Лартаяу, быстро оглянувшись в сторону входа, будто проверив, что не видит никто посторонний, взял со стола очередной лист.

— Ну, так вот, — начал читать (естественно, по-лоруански) с другого листа Талир. — «…Манагр Гманод — имя условное. Подлинная биография до возраста около 7 лет неизвестна по причине потери, памяти на всё это время. Условная дата рождения — 14 банвара 511 года…», как я понимаю — по эре «от обретения Канона Великого Элбэ». Но как, ведь тебе уже 16… Правда, я не знаю: «банвар» — в начале или конце года по их эре? И тут ещё была другая дата — «от сотворения мира», что ли — но заклеена. Какое-то число 6509 года. И тоже непонятно — должно быть как будто 5607-го. Сами не разобрались в своих укороченных эрах? А вот — дальше… Усыновлён из такого-то детского дома… Домашние адреса, школы, факты биографии, внешние приметы… И вот — «…состав особой опасности: ожогоустойчивость — может прикоснуться к раскалённому предмету без вреда для себя — и, возможно, такая же холодоустойчивость. С раннего детства отличается не соответствующей возрасту самостоятельностью и активностью, граничащей с неуправляемостью, считает себя вправе не подчиниться требованиям взрослых, не реагирует, даже на физические наказания. Полагает себя едва ли не святее других людей, к сверстникам относится с презрением, способен на внезапную агрессивность, учиться не желает, испытывает лишь некоторый интерес к отвлечённым идеям и мистике… В возрасте 6 лет публично оскорбил старейшин племени, затем совершил поджог нескольких жилых домов с помощью горячих углей, которые хватал голыми руками…»