Юрий Леляков - Битва во времени

— Но ты же не предлагаешь и нам всерьёз спасать наши души таким образом! — не выдержал Минакри.

— Но что-то же происходит… — ответил Итагаро. — Что-то такое, что заставило множество людей толпами повалить в храмы, ожидая, когда начнёт трескаться небо! А ведь эти люди учились в современных школах! А кто-то — и в институтах, и наверно, есть даже с учёными степенями!.. И вот их-то — что заставило поверить в ложность той схемы Мироздания, которую они же создавали своими исследованиями? И где они сейчас, почему не скажут остальным, что происходит?

— Мальчики, но мы же с вами понимаем, где мифы, а где реальность! — отчаянно воскликнула Фиар.

— А вот — многих серьёзных и образованных людей кто-то сумел разубедить в том, что они знали, — ответил Джантар, с трудом узнав свой голос. — Тех самых, которые недавно уверенно рассуждали о строении атома, древней планетарной истории, эволюции жизни… И это проявилось сейчас, когда повсюду лежит множество трупов — и мы даже не знаем, куда попадут души, вырванные из этих тел… Мы же так и не успели подробно изучить устройство тонкого мира. Столько противоречивых свидетельств… И все сходятся разве лишь на том — что есть слои высшие, средние и низшие…

Внезапная страшная догадка не дала Джантару продолжить. Да и не сразу дошла до сознания — так было дико и ужасно…

— Да, мы не знаем этого, — наконец смог он заговорить снова. — И не знаем, сколь вообще реально то, о чём мы читали. Все эти божества, требующие кровавых жертв, вершители судеб, которым так ненавистно свободное развитие человека, «избавители» человеческой души ото всего, что имеет для неё какой-то смысл… Но и не зря же, не случайно там такое — повсюду… Угрозы всё разрушить, ограничить до предела, отнять всё, что составляет цель и содержание самой жизни…

— Но… что ты имеешь в виду, Джантар? — глухо прозвучал шёпот Фиар в как-то по-особому замершей тишине.

— А то, что… — Джантар снова лишь с трудом заставил себя сформулировать мысль вслух. — Вдруг… там действительно есть такие могущественные и враждебные людям существа, которые веками, тысячелетиями подпитываются энергиями перепуганных людей и целых толп? Вспомните монаха, с которым едва справились вдевятером — а до тех пор ничего не могли сделать поодиночке?.. То есть — понадобилось объединённое усилие девятерых, чтобы преодолеть эту его броню? — продолжал Джантар, чувствуя, что говорит сумбурно, да ещё словно прорываясь за какую-то грань. — И как он умолял кого-то простить его? Он, сам обладавший такой силой? А мы и не подумали, что это, возможно — не отвлечённый образ того, во что он верит — а какая-то реальная сущность? И представьте — если эта сущность повелевает сотней, тысячей таких монахов! Какая разрушительная мощь накоплена где-то в слоях астрала? А теперь вспомните: каждый мир есть зеркало других миров… И тут же нас уверяли, что там установлена высшая справедливость, а всё зло и несовершенство — здесь, у нас… А кем же там становятся те, кто творили зло здесь? И так ли уж они там бессильны? И из кого, собственно, состоят все эти армии тьмы, чёрные воинства, если они там — лишь грешники, терпящие мучения? Да, как нас подготовили эти учителя, боящиеся каждый утратить монополию на толкование Истины…

И вновь всё замерло в ужасной тишине — и казалось, что-то беззвучно рушилось, осыпалось, растворялось в окружающем мраке, будто само становясь частью этой тьмы, уплотняя её собой…

— Но разве сам низший астрал мог создать такую угрозу нашему человечеству? — совсем неуверенно попыталась возразить Фиар. — Разве когда-то они вот так, во множестве, вырывали души из тел?

— Численно сокращать плотноматериальное человечество, лишая себя же возможности воплотиться здесь… — добавил Итагаро. — Да, что-то не то. И больше похоже именно на яд избирательного действия.

— Но избирательного — в отношении всех рас, кроме нашей, — как-то механически, словно ещё под влиянием собственной догадки, ответил Джантар. — Странно…

— Да, я тоже думаю… — согласилась Фиар. — Как раз «грешная» раса остаётся — а все «благочестивые» уходят… Не понимаю…

— И всё же, будь это яд из секретных правительственных лабораторий — наверняка кто-то давно понял бы, в чём дело, — добавил Лартаяу. — Тем более, не растерялись же тогда, с этой нашей записью, не объявили её знамением конца мира по вере в Вохрила, Элбэ, или ещё кого-нибудь! А тут вместо того, чтобы прямо заявить о химической атаке или диверсии… Значит — сами не знают, с чем имеют дело!

— Верно… — согласился Донот. — И в Моаралане не погнали всех сразу каяться в храмы — хотя некоторые яды тоже обладали психотическим действием…

— Но не могут персонажи древних мифов на самом деле явиться судить и разрушить целое Мироздание! — не дал ему договорить Итагаро. — Наше, реальное, размером в миллиарды световых лет!

— Так-то так, но что-то же происходит, — ответила Фиар его же словами. — И кому-то правители этого мира тысячелетиями демонстрировали верность. Молитвами, жертвоприношениями… И только наши, чхаино-каймирские — мудрые руководители общества, уверенные в себе и в том, что действует на общее благо — а остальные… Так и есть — какие-то шуты, придворные… Слуги кого-то, кто сам известен только из мифов… Но пока… Хотя не думаю, чтобы всерьёз произошло то, что нереально в нашем мире — но время, объявленное до чего-то, приближается… А мы сидим тут вместо того, чтобы как-то действовать…

— Да, надо куда-то идти, что-то делать, — согласился Итагаро. — Но я не могу сообразить — куда и что именно? А сколько прочли, сколько их всех у нас побывало — и что в результате? Даже о наших горных жрецах — ничего определённого…

— А вот же кто мог бы нам что-то объяснить, — согласилась, в свою очередь, Фиар. — Но о них тут за всё время — ни слова… И ни в одной из книг — ничего о том, как с ними связаться, где искать…

Разговор снова прервался — yжe в напряжении судорожного, лихорадочного мысленного поиска. И Джантар стал молча думать: действительно, как странно — нигде, ни в одной из книг и ни на одном из занятий, даже не были упомянуты горные жрецы Чхаино-Тмефанхии и Каймира… А ведь, казалось бы — они, бывшие легендарной надеждой и духовной опорой многих поколений каймирцев, уж наверняка должны быть реально доступны тем, кто во все эти времена искал мудрости, исцеления, приюта, спасения от опасностей… Но — о них ничто не давало знать даже единой фразой в книге или точкой на карте! В библиотеке, специально подобранной для интерната такого профиля… И сейчас вспоминались лишь совсем другие, не каймирские, легенды и предания о тайных обителях — до которых тогдашние путники добирались с немалым трудом и даже риском для жизни, руководствуясь ниспосланными им видениями, и иногда — указаниями жителей встретившихся по дороге селений. И вообще эти предания относились, как правило, лишь к старым временам — и мало что говорилось о конкретной судьбе людей, добравшихся до таких обителей и принятых там сейчас, при жизни нынешних поколений. А уж что следовало думать — исходя из того, что всё же говорилось… Ведь если особо подчёркивалось, что человек, вступая там в какое-то братство, рвал все старые связи — и словно начинал в том же теле новую жизнь, как бы «умирая» для своего прошлого, родных и близких во внешнем мире, который с этого момента точно так же «умирал» для него — о ком и о чём можно было говорить и думать с каким-то доверием и надеждой? Если эти организации — пользуясь либо интересом человека, либо его отчаянием, либо тем и другим сразу — стремились заполучить его всецело, без остатка, напрочь оторванным от всего, чем он жил раньше?.. Однако что странно — о горных жрецах Джантару как будто вовсе не приходилось слышать ничего определённого! Будто никто не знал лично конкретных людей, присоединившихся к ним — или наоборот, у них самих будто не было родственников и прошлого во внешнем мире… И даже Ратона почему-то, как ни старался в одну из ночей, когда ещё только нашли в библиотеке книги с картами, не мог хоть приблизительно определить местонахождения их обителей — словно сам маятник упорно не желал дать ответ… Но… не означало же это, что сами горные жрецы в нынешнюю эпоху остались лишь мифом?..