Владимир Дрыжак - Кесарево сечение

Вот в таком, примерно, духе. Я только потому живописую детали общения, что Василию, как начинающему нелегалу, знание этих деталей просто необходимо. Кроме того, он должен знать, что необходимо уничтожать за собой всю туалетную бумагу.

Василий хрюкнул и поперхнулся.

– Я был всегда убежден, что следует сжигать все улики, – сказал он с достоинством.

– Великий человек! – произнес Сомов с дрожью уважения в голосе. – Величайшие умы всего человечества потратили столетия… Впрочем, я, вероятно, напрасно обременяю вас деталями – вас интересует результат. Вот он. Четыре года с некоторыми перерывами я потратил на то, чтобы обнаружить в Приземелье хоть что-то похожее на сооружаемый КК класса звезда-звезда. Я потратил массу воображения, представляя себе, что бы это могло быть с функциональной и иных точек зрения. Я побывал в самых разных местах, занимался самой разнообразной работой, и, замечу в скобках, не без удовольствия. То, что мы делали, порой, было просто захватывающе интересно, хотелось плюнуть на все и отдаться стихии творческой работы. Хотелось вновь найти себя в "кипении жизни", обретя вторую молодость. Да я, практически, ее обрел, и не жалею ни об одной потраченной секунде!

– Это заметно, – сказал я в сторону.

– Вот видишь!.. Но… Все то же сакраментальное "но", именуемое чувством долга перед нашей загнивающей цивилизацией. Я не поддался соблазнам. Я упорно шел своим многотрудным путем через тернии и… И что там еще?

– Рогатки. Препоны, – подсказал Куропаткин.

– Да, препоны, – Сомов взял трубочку, нарисовал ею в воздухе сложную кривую и сунул в рот.

Я подумал, что теперь и я знаю, выглядит настоящая препона, а он, отхлебнув из чашки, продолжил:

– Меня, несомненно пытались вести, либо отслеживали мои перемещения. В том числе и Петр Янович. Но я довольно хаотично менял маршруты, вскакивал на подножки уходящих космических составов, заставляя их всех потеть и задыхаться. Но главное, я взаимодействовал с множеством людей, подслушивал разговоры, перехватывал сплетни, участвовал в молодежных тусовках и спорах. А во время перелетов это – практически единственное занятие. Я впитывал информацию, классифицировал факты и складировал в своей голове. Я положился на известную мудрость о том, что шила в мешке не утаишь. И теперь могу вам сообщить итоговую цифру, – Сомов умолк и осклабился. – Цифра эта – ноль.

– В каком смысле? Поясните!

– Нигде в Приземелье никакой объект хотя бы приблизительно соответствующий моему представлению о КК межзвездного класса не сооружается.

– Х-ха, – произнес Василий торжествующе. – Так я и думал!

– Ну, твоя прозорливость уже вошла в поговорку, – сказал я. – Допустим, это так. А что насчет Внеземелья?

– Внеземелье всегда было закрыто для нашей полуобщественной конторы. Легально Асеев там действовать не мог. Я консультировался кое с кем, да и сам убедился в этом. ГУК прилагал все усилия, чтобы полеты во Внеземелье осуществлялись только под его эгидой. И Петр Янович этот момент скрупулезно и очень плотно отслеживал. Особенно он следил за грузопотоком – его туда практически невозможно организовать левыми путями.

Куропаткин заерзал на стуле. Что-то он родил. И действительно, последовало:

– А "Летучие голландцы"? Вы с ними не сталкивались?

Сомов изобразил на лице отеческую улыбку.

– Все-то вам расскажи!.. Конечно же сталкивался и даже участвовал в стыковках. Но… "Голландцы", как известно, возят души усопших. Под них работают флибустьеры, а эти ничего не возят. Ну, максимум, грабят всякие там бригантины и галеоны. Пиратов интересуют женщины и золото. Второе на межзвездных судах применяется ограниченно, а первое… Ну, возможно, возможно… Впрочем, я не знаю, нужны ли в дальних мирах женщины. Что с ними там делать?

– Как это что? – подыграл я Васе. – Размножаться, конечно!

– А там надо размножаться? – сказал Сомов, и как-то задумчиво уставился на Куропаткина. – Почему бы и нет, в конце концов… Это следует продумать основательно, – заключил он. – Вот ты бы, Глеб, – если бы ты собрался к звездам, взял бы с собой Валентину?

– Э-э… Не знаю… Не задумывался над этим.

– Подумай. Тебе и карты в руки.

– Женщины обеспечивают измены и бунты. Они должны быть на каждом уважающем себя корабле, – предположил Вася.

– Дельно! Но эта тема лежит в стороне от магистральной линии нашего разговора. Вернемся к ней. Итак… Что там итак?.. Ах, да! В конце второго года я нелегально попал в одно место. Есть там один хороший астероид – очень удобный. Он как-то не в струе. Метеоритные потоки его обходят, поверхность ровная, с впадиной – похож на Фобос, только побольше. Там на приколе стояли три бывших рейдера среднего класса – два аварийных и один просто списанный по ветхости. Их как-то соединили, чего-то там понагородили вроде ангаров, выдолбили какие-то огромные пещеры… Однако, даже на эмбрион будущего звездолета это не походило. А походило это на космический амбар, вернее, склад. И при мне эволюционировало в этом же направлении. Вы спросите, почему я так думаю? Да потому, что главное для КК – двигательная установка, а, извините, никакого даже намека на двигатель я не обнаружил, за исключением трех законсервированных новеньких реакторов. Вообще говоря, их наличие там меня удивило, да и Петра Яновича могло заинтересовать по основной специальности. Но, я решил, что вот пусть Петя своими силами с ними и разбирается, если мною манкирует. Опережая твой вопрос, Василий, могу сказать, что астероид реакторы не потянут – об этом даже смешно говорить.

– А вообще, можно ли, используя современные двигатели, столкнуть с орбиты что-то приличное, вроде хорошего астероида? – поинтересовался Василий.

– Какого, например?

– Ну, там, километров двадцать в поперечнике?

– Да можно, конечно. Думаю, на сантиметр в год при непрерывной работе на полной тяге. Впрочем, это так, навскидку. Ты же, Вася, образованный человек, посчитай массу, возьми справочник по ЯДУ, возьми тягу связки, скажем, из десяти, ну, пусть даже ста штук этих самых ЯДУ, посчитай импульс… И сразу отпадет охота задавать глупые вопросы.

– А если пожиже, допустим, километр, – не унимался Куропаткин.

– Зачем тебе этот километр? Какой смысл разгонять к звездам лишний балласт? Ну, соображай! При той же массе можно запустить в полет целый город полезной нагрузки. Город, Вася! И в нем можно жить, глотая парсеки.

– Но можно выдолбить лишнее, – не сдавался Куропаткин.

– И куда его деть? Оно же за тобой будет волочиться по той же орбите и стучать тебя по затылку.

– Да…, – Вася ожесточенно поскреб затылок. – Этого я не учел

– Слушай, Куропаткин, кончай свое безумство фантазий, – разозлился я. – Ты сейчас доведешь клиента до нервного срыва!