Александр Карнишин - Ксенос и фобос

- Я почти догадываюсь...

- Вот-вот, вижу, вы правильно догадываетесь. Они, знаете ли, дерутся. Насмерть дерутся, как с совсем чужими, как с врагами, с захватчиками. И мне иногда кажется, что все, что в городе происходит, это как раз очень похоже на такой вот муравейник. Не аналогично, нет, но очень, очень похоже.

- Типа, опыты над нами ставят? Так, газетенка ж молодежная по зиме о том и писала? Про инопланетян?

- Не совсем о том! Не в инопланетянах дело, думаю. Вы представьте только,- понесло Марка на любимую тему,- я кладу, скажем, кусок банана на муравейник. Это им откуда? Они же не видят и не понимают! Или забираю часть муравейника с собой. Что-то - раз, и положило еду. Два - и забрало кого-то.

- Ну?

- Я, получается, как бы бог для этих мурашек. Непознанное и всемогущее для них существо, понять которое им просто невозможно. Но кто-то же есть еще выше меня? Если Вселенная бесконечна, как мы утверждаем, то бесконечно все! Я - бог для этих муравьев. А кому-то я - муравей. И куда-то, скажем, в далекой галактике уже прилетел на крышу огромный банан. А у нас вот - люди тут пропадают. Тысячами...

Он вдруг опомнился, замолк, опустив смущенно глаза.

Семен повернулся и молча быстро зашагал к дороге, оставляя Марка за спиной.

- Ученый больше не нужен,- буркнул на ходу охране, складываясь снова на правое сидение автомобиля.

- Совсем? И чо?

- И ничо, блин. Я сказал - не нужен. Все. Поехали.

Потревоженный муравейник остался сзади, как и стеклянная банка-ловушка с копошащимися у приманки крупными рыжими муравьями.

***

Мародеры всегда появляются раньше лекарей. И раньше скорбной трупной команды. Это правило любой войны. Только закончился бой, еще слышны крики боли, еще стоит шум схватки в ушах, еще воронье не спустилось на поле сражения, а мародер уже здесь. Он первый. Все поле принадлежит ему. Все, что на поле. Нет тут другого хозяина, кроме мародера. А если кто попытается сопротивляться, то тут же и успокоится навеки, потому что мародер легко убивает за свое. А свое ему - все, что вокруг. Все, что осталось после боя.

- Там же охрана кругом стоит. Пулеметы, небось, и колючая проволока...

- А мы по реке. Реку-то не перегородишь? Кама там широкая.

- А-а-а...

- А мы ночью. На катере, на малых оборотах. Вот как будет ночь темная и безлунная, так и попробуем.

- Ага. Типа, сталкеры мы?

- Насмотрелся? Ну, типа, того... Ты подумай сам: это же огромный город. Там магазинов одних - тысячи! Ювелирных - десятки. А кроме товаров там же еще есть и Гознак.

- Это чего такое?

- Фабрика это такая, дурилка! Фабрика, что деньги печатает!

- Деньги? Ага. Значит, гайки готовить? Бинты вязать?

- Какие тебе гайки, когда там не кино? И ловушек там никаких нет. И метеорит у нас не падал. Никакой, понимаешь, фантастики! А что там было... Думаю, по зиме нейтронная бомба там ухнула. Потому и не пускают никого, чтобы слухов не распускали.

- Дак, я же и говорю - военные там и пулеметы кругом. Стрёмно...

- Военные и пулеметы, тупая твоя башка, не против нас, а против них, тех, кто в городе еще остался! Их не выпускают, чтобы никто ничего не узнал. Для того и запретную зону ввели.

- Откуда знаешь?

- Я, блин, тут два месяца уже вокруг хожу и за блокпостами наблюдаю. Туда они, на город смотрят! А нам - в город. Ясно?

- Так, это, что, на неделе, значит?

- В первую же ненастную ночь. Все готово?

...

В промышленных городах народ выкупал списанные с заводов и учреждений машины. А тут, у реки, можно было, сложившись в складчину, выкупить бывший катер рыбнадзора. Те получили новый, на подводных крыльях, скоростной, с двумя японскими черными резиновыми моторками в придачу. А крашеный серым суриком почти военный, только без пулеметов, катер продали по остаточной стоимости грибникам-рыбакам.

Рыбачить с него было не очень удобно: сетку не забросишь. Спиннинг, удочка - в основном от заднего борта. А вот на шашлыки, на гулянки разные - сколько угодно. Набиралась компания, увешанная мешками, и народ уезжал вверх и вниз по реке к грибным и ягодным местам на два-три дня.

Катер окупил вложенные деньги за одно лето, и теперь он давал только прибыль своим хозяевам.

Толпящийся на пирсе народ в защитном с мешками и удочками в чехлах никого не удивлял - привыкли. Правда, и удивлять-то сегодня было некого. Погода была такая, что не каждый выйдет из дома покурить. Даже если очень сильно хочется.

Небо набухло, лохматясь разнесенными ветром краями туч. Мелкая морось, висящая в воздухе, обещала превратиться в проливной дождь. А могла - и в туман. Но одежда промокала от нее, как от настоящего дождя. И тропинки все развезло, вот и грохнулся под веселый смех ожидающих очередной грибник или рыбак, поскользнувшись на крутом травянистом откосе.

- Хватит ржать - капитан на палубе,- пробурчал он, ступая на доски пирса.- Покурили? Вот и марш вниз. Спать можете. Идти нам далеко, часа четыре, не меньше.

- А пить?- весело крикнул кто-то.

- А хоть упейся. Водка, говорят, радионуклеиды выводит. Вот и проверим.

- А там радиация? Вроде, не говорили?- забеспокоился кто-то.

- Проверим - узнаем. Тому, что говорят, верить никак нельзя,- все так же хмуро сказал пришедший последним и загрохотал сапогами по трапу, поднимаясь в рубку.- Концы там примите!

...

Уютно рычал за стальной переборкой двигатель. Катер подрагивал на встречной волне, но качки практически не было. На столе в узкой и длинной каюте, занимающей все свободное место под палубой, были расставлены бутылки водки, соки на запивку, мужики весело толкаясь, чуть суетливо выгружали из своих рюкзаков закуску. Тут же хвалились ножами, разрезая упаковку, кромсая на удобные куски хлеб, сало, не знающее национальностей и веры, колбасу. Порубили на дольки пару красивых ярких фиолетовых луковиц. Вскрыли пару судочков с порезанной селедкой.

- Эх, блин... Стол-то какой!

- Горячего бы. Надо было, знал бы, пловчику из дома захватить.

- Ха! А то - не знал, будто!

- Да ладно, мужики, и так хорошо пойдет! У всех налито? Ну, за наше дело!

- За удачу!

Пластиковые одноразовые стаканчики сблизились, рывком поднялись до уровня рта - х-ха! - вылились одним движением в привычные глотки. Замерли мужики на мгновение, ощущая, как пролилось, упало сверху вниз и потекло теплом по жилочкам. И только после паузы - дружный выдох, закуска - со смешками, когда сталкивались руки.

Компания была давно и крепко сбитая, знакомиться никому нужды не было. Под водку, под закуску пошли опять в ход старые и новые байки и анекдоты. Когда командир, оставив у штурвала хозяина катера, спустился вниз, услышал окончание очередного рассказа:

- Да я-то, в принципе, всегда знал, что здесь может быть все, что угодно. И не то, что в городе - во всей, так ее, области! Вот случай у меня был. Давно - я тогда как раз срочную служил практически по блату - недалеко от дома. И вот наш пацан из молодых палец сломал, указательный, а я был там медбратом. Мы его посадили в свою "таблетку"...