Ольга Белоусова - Перекресток волков

— Пока мама была в коме, я звонил ему. Но к телефону никто не подошел. Отец, как всегда, был слишком занят своей работой. Я оставил сообщение на автоответчике, но он объявился в больнице, когда мама уже умерла. Организовал похороны. Теперь вот памятник поставил…

Я покачал головой, не зная, что сказать. Мой отец тоже не был самым большим подарком в этом мире, но я любил его, а вот Бэмби…

— А сейчас? Он знает, где ты?

— Знает. Он предлагал мне вернуться домой. Только жить с ним я ни за что не буду, я так и сказал. Вот. А когда я отказался, он предложил мне денег.

За прожитые в городе месяцы я хорошо усвоил, что деньги — это важно.

— А ты?

— А я сегодня продал все мамины драгоценности и свой мотоцикл, — сказал Бэмби задумчиво.

Я вспомнил Киса.

— Не знал, что у тебя есть мотоцикл.

— Был, — он неопределенно махнул рукой. — Отец подарил в прошлом году на день рождения.

Мой отец на последний день рождения подарил мне арбалет. Сказал, есть в этом мире оружие, которым обязательно надо уметь пользоваться. Я попросил его заменить арбалет револьвером, но отец только рассмеялся. Я принес арбалет на поляну, в круг, и костер заполыхал красным. Мы все научились стрелять, но я так ни разу и не взял его с собой на охоту.

— Зачем продал? — спросил я, решительно прогоняя воспоминания чужого, как теперь казалось, детства.

Бэмби хмыкнул и снова потер шрам.

— К чему он мне сейчас? Надо на что-то покупать еду. Не сидеть же вечно у вас на шее.

— Пока никто не жаловался, — заметил я.

— Пока… — он наклонился, чтобы убрать какой-то мусор из старых веток. — Скоро мне разрешат пользоваться маминым счетом, но до этого еще дожить надо.

Это точно.

— Ты идешь домой? — Бэмби обернулся ко мне.

— Конечно, — я пожал плечами. — Ты же не думаешь, что я решил переселиться на кладбище.

Между прочим, это не такая уж бредовая мысль…

— Это — банк, — поведал Кроха, тыча пальцем в стеклянные двери огромного сине-серого сооружения.

Накануне я совершенно неожиданно вспомнил о кредитной карте и о счете, на который Кис откладывал деньги для малыша. Я не представлял, как маленький кусочек пластмассы может вмещать в себя наши сбережения, но умирать в невежестве не собирался.

— Вот это — банк? — удивленно переспросил я. — Банк — это дом? Ты уверен?

— Уверен. Мы сюда с Кисом один раз приходили… Здесь можно хранить свои деньги. Как в копилке. Ты разве не знаешь?

Ну, теперь-то знаю.

— Пойдем! — я решительно потянул за блестящую ручку двери.

— Зачем?

— Пойдем! У меня есть кредитная карта, и я хочу узнать, как ею пользоваться и сколько у нас денег. Здесь же можно все это узнать, да?

Кроха не сдвинулся с места.

— Это деньги Киса?

— Да. Пойдем, у меня сегодня еще куча дел!

— Они не твои! — резко выкрикнул малыш. — Не смей их трогать!

— Не мои, верно, — согласился я. — Кис откладывал их для тебя.

— Но…

— И тебе они сейчас, в отличие от Киса, очень даже нужны. Тебе надо на что-то есть, пить, одеваться, чем-то платить за школу… Давай-давай! Я не умею пользоваться всеми этими штуками, так что пошли со мной, если не хочешь выставить меня полным идиотом перед кучей народу!

Кроха растерянно огляделся по сторонам и шагнул к дверям банка.

Внутри было тепло, чисто и очень светло. Слева вдоль огромных, от пола до потолка, окон стояли низенькие диванчики, справа через весь зал проходила высокая пластиковая перегородка. По другую ее сторону сидели, ходили, что-то набирали на компьютерах, писали в толстых книгах люди в красивых деловых костюмах. Работники банка, догадался я.

Кроха провел меня к самому концу перегородки, туда, где на стекле было написано «Окно № 1», и шепотом спросил:

— Ты секретный код знаешь?

— Знаю, — заверил я. — Кис мне сказал.

— Тогда отдай туда свою карточку…

— Что у вас, молодые люди? — поинтересовался сидевший по другую сторону окна мужчина.

— Скажите, можно снять деньги со счета? — спросил Кроха. — Если у нас есть кредитная карта?

— Можно, конечно, — мужчина улыбнулся сначала ему, потом мне. — Это проще всего сделать в банкомате. Вон там, — он махнул рукой куда-то мне за спину.

За неимением других вариантов я решил сказать правду:

— Я не умею.

Мужчина понимающе кивнул.

— Давайте я вас провожу к банкомату и все объясню.

Объяснял он минут пять.

— Запомнили?

— Угу, — буркнул я. Я действительно запомнил. Только мне не по душе была перспектива зависеть от капризов железного ящика. — А если я захочу еще положить деньги к вам в банк?

— В этом случае нужно обращаться к одному из операторов, — мужчина указал на людей, сидевших за перегородкой. — Вы будете сейчас пополнять счет?

Я кивнул, надеясь, что мы говорим с ним об одном и том же.

— Подожди меня здесь, малыш, — я кивнул головой в сторону диванов, проследил, как Кроха устроился на одном из них и только после этого последовал за банковским работником.

Мужчина все так же приветливо улыбался.

— Ваша фамилия?

— Зачем? — на всякий случай спросил я.

— Чтобы в компьютер ввести… Так полагается…

Ну, если полагается…

— Вулф. Ной Вулф, — сказал я. Мужчина вскинул тонкие светлые брови и я увидел, как заблестели его глаза.

— Какое редкое имя, — процедил он. В его голосе больше не было ни одной приветливой нотки.

— Что-то не так? — поинтересовался я.

— М-м… нет-нет… Не могли бы вы пройти со мной? Нужно заполнить один документ…

Странное дело, но завел он меня почему-то в туалет. Защелкнул задвижку на входной двери, обернулся ко мне и зло спросил:

— Чего тебе здесь надо?

— Не понял?

— Да не стесняйся, здесь видеокамер нет!

— Что?

— Как это я сразу-то тебя не узнал? — задумчиво пробормотал мужчина, оценивающе меня оглядывая. — Рассказывали же, что от Вулфа сын сбежал… Впрочем, ты на него совсем не похож… Волосы белые, глаза зеленые…

Ситуация начала проясняться.

— Извините, но я вас не знаю.

Мои слова были откровенно проигнорированы.

— Зачем ты сюда пришел? Передай своему отцу, что я своего мнения не изменил! Не собираюсь я в лес переезжать! Мне и здесь очень даже неплохо живется!

— Никому я ничего передавать не буду, — отрезал я. — Если вам надо, найдите его и скажите сами!

— Черт с тобой! — мужчина прищелкнул пальцами правой руки у меня перед носом. Я перехватил его руку, вывернул, сжал так, что захрустели кости.

— Не надо так делать.

— Хр-р…

Его зрачки превратились в тонкие злые щелочки, ткань пиджака под моими пальцами вздыбилась жесткой шерстью.

— А вот этого тем более не надо, — ухмыльнулся я. — Вы ведь хотите работать здесь и дальше, я правильно понял?

Мужчина вздохнул, успокаиваясь.