Александр Кашанский - Антихрист

— Нет, Исаак, сегодня я не буду работать. — Зильберт внимательно посмотрел на секретаря. — Да-да, я не буду работать сегодня.

Впервые за многие годы Зильберт решил нарушить незыблемый порядок.

— Есть важная информация от службы разведки…

— Ничего, попозже.

Секретарь постоял несколько секунд, как бы ожидая, что Зильберт изменит свое указание. Но тот промолчал. Секретарь кивнул головой и тихо вышел.

«Это начало саморазрушения. Я изменил установленному правилу, находясь в здравом уме, твердой памяти, а сердце — конечно же, не в нем дело. Мне все более становится все равно — на сколько миллионов увеличилось или уменьшилось мое состояние. — Зильберт сел в кресло и стал смотреть перед собой. — Задача жизни выполнена: я могу все, невозможного почти нет. И что особенно приятно — обо мне почти никто не знает».

Зильберт взял трубку телефона:

— Соня, соедини меня с Митчеллом.

— Я вас слушаю, — услышал Зильберт голос начальника своей охраны.

— Митчелл, что нового слышно о Аббасе? — Митчелл начал было докладывать, но Зильберт прервал его. — Это позже. Нашли ли вы подход к нему? Есть ли в его ближайшем окружении наши люди?

«Ох, уж эти мне диктаторы. Как с ними трудно. Все равно, главное — уже сделано. Скоро нужный мировой порядок сформируется окончательно. Люди есть люди… Будет Иван на меня работать или нет, это мало что изменит. — Зильберт поморщился — опять защемило сердце. — Так ли? Надо готовить свой уход, как это ни печально. Жаль, что я так и не смог стать философом. Где искать утешения?»

Иван спустился вниз. Билл завтракал.

— Привет, Джон. Как твое здоровье?

— Спасибо, в порядке. Я сейчас уеду, Билл. Не знаю — надолго ли.

— Скоро должен прийти этот самый импресарио. Что ему сказать?

— Пусть оставит свою визитную карточку. Скажи ему, что встреча, на которую я отправился, была назначена заранее. — Иван заказал себе завтрак и сел за столик рядом с Биллом. — А где Питер?

— Отдыхает. Он раньше двенадцати не просыпается. Лицо Ивана было сосредоточенным. Билл понял, что он о чем-то думает.

— Слушай, Джон, ну что все же сказать этому парню? Ты-то как настроен?

Иван перестал есть и посмотрел на Билла.

— Я? То, что было вчера, — мне понравилось. Я не против того, чтобы стать знаменитым.

— Ну так стань… Я много перевидал музыкантов на своем веку. Ты — самый талантливый.

— Из чего это ты заключил?

— Дело не в том, что ты виртуоз. Таких немало. Ты — поэт, ты находишь удивительные, единственные и всем понятные слова, это не может не нравиться людям, и у тебя есть эта, как ее, аура. Ты заколдовываешь, точнее, очаровываешь публику. Это очень редко встречается. Тебе обеспечен фантастический успех. Не отказывайся, Джон. Я вообще не могу даже и представить, что бы могло заставить тебя отказаться. — Иван засмеялся. — Я серьезно говорю — давай с нами. Неважно, с чего начинать. Это и наш шанс, чего уж там скрывать. Такие парни, как мы с Питером, — тоже на дороге не валяются.

— Ладно — уговорил. Давай рванем. Только серьезно поговорим чуть позже. Здесь, после обеда, в четырнадцать. Устраивает?

— Это у вас, русских, обед в четырнадцать.

— Ах да, выдал себя, — Иван хмыкнул и покачал головой. — Ну ладно, Билл, я пошел. До скорого. — Иван одним глотком допил кофе и встал из-за стола.

Он вышел на улицу и стал прогуливаться около входа в гостиницу, ожидая автомобиль.

Пошел снег. Иван посмотрел вверх, облаков не было видно, только летящие снежинки. «Какой снегопад! И не ветерка. Итак, в чем будет заключаться сделка с Зильбертом? Ведь все, что ему нужно, — моя математика, это очевидно. Ладно — поговорим».

Откуда-то из снежного тумана выплыл роскошный представительский лимузин. Водитель, седой, пожилой мужчина, вышел из автомобиля и, раскрыв перед Иваном дверь, сказал:

— Господин Свиридов, прошу садиться. Господин Зильберт ждет вас.

Иван сел на заднее сиденье. В автомобиле больше никого не было. Автомобиль ехал совсем недолго. На каком-то небольшом аэродроме Ивана ждал вертолет. В вертолете тоже был только один человек — пилот. «А что, если он меня никуда не выпустит из своего подземелья? — подумал Иван. — Запрет и будет заставлять работать на него, — усмехнулся Иван про себя. — А Лийил на что? Вот тут-то он может пригодиться».

Вертолет приземлился на зеленой лужайке, на которой кое-где лежал не успевший растаять снег. Лужайка была расположена посреди большого парка. К вертолету подъехал автомобиль. И в этом автомобиле тоже был только один человек. «Зачем здесь автомобиль, идти-то всего метров двести? Наверное, так принято. Или не хочет, чтобы меня здесь кто-нибудь видел. Это скорее всего», — решил Иван. Автомобиль въехал в большие, бесшумно поднявшиеся ворота и остановился. Ворота закрылись. Водитель вышел из машины, открыл дверь и сказал:

— Господин Свиридов, прошу вас следовать за мной.

Они направились к лифту, выйдя из него прошли в небольшой холл, где была только одна дверь. Водитель открыл ее, вошел, через несколько секунд вышел и сказал:

— Проходите, пожалуйста, господин Зильберт ждет вас.

Зильберт стоял у окна. Когда Иван вошел, он повернулся, подошел к нему и протянул руку для приветствия.

— Рад тебя видеть, Джон Берд, — Зильберт улыбнулся. — Сегодня утром имел удовольствие посмотреть часть твоего концерта — то, что успели записать телевизионщики. Восхищен. Впрочем, я не знаток поэзии, но то, что я слышал, мне очень понравилось. Садись, Иван. Кофе, чай или, может быть, вина?

— Спасибо, кофе.

Когда принесли кофе, Зильберт сел в кресло напротив и сказал:

— Я тебя внимательно слушаю, Иван. Будь со мной откровенен. Столько, сколько знаю всяких тайн я, — Зильберт махнул рукой, — мало кто знает, и то, что ты можешь мне сообщить, не сокрушит мой разум.

— Хорошо, — кивнул головой Иван. — Зильберт, принципы моей математики, а тем более основанную на ней физическую модель мира, я раскрывать не хочу и не раскрою, операционную систему делать не буду и вообще не буду делать ничего, что можно было бы опубликовать. — Никакой реакции не последовало, лицо Зильберта было, как всегда, неподвижно. — Но мне кажется, что тебе от меня этого и не надо.

— Вот как? А что же мне может быть еще надо от тебя? Хотя я могу и ошибаться. Всегда интересно узнать, что о тебе думают другие. Я, между прочим, для этого содержу целую службу.

— Твоя власть далеко не полна и не так уж надежна, Зильберт. Я могу помочь тебе укрепить ее, но тайно.

Зильберт слегка прищурил глаза.

— Зачем тебе это?

— Хочу спасти мир.

— От чего?

— Все очень просто. Модель, которую я создал, показывает, что Конец света очень, очень близок.

— Докажи.