Александр Кашанский - Антихрист

Иван постоянно смотрел по сторонам. Все, что он видел, его очень интересовало. Он смотрел на окружающее, как на сцену театра, и никак не мог отделаться от ощущения, что все происходящее вокруг разыгрывается специально для него.

Они с Ольгой стояли в очереди перед паспортным контролем. Народу в тесном помещении было очень много, и очередь двигалась медленно. Было жарко и душно, лица у людей выражали напряженное ожидание и раздражение. Наконец подошла очередь Ивана, он подал свой паспорт и стал ждать. «Почему я даже не удосужился заглянуть в паспорт, вдруг там что-нибудь не так и придется объясняться», — подумал Иван, когда женщина-контролер несколько раз переводила взгляд с паспорта на него. Наконец она положила паспорт на стойку и сказала: «Проходите».

Ольгу встречал мужчина лет сорока пяти с лицом, выражающим сдержанную радость и подчеркнутое внимание. «Выглядит очень представительно, — оценил его Иван. — Наверное, точно знает, что хочет, и надежен, как скала». Ольга, дождавшись, когда ее спутник отвернется, быстро улыбнулась Ивану и махнула рукой. Иван кивнул ей головой.

Он поднялся на площадку в зале аэропорта, где он стоял, когда три с половиной года назад улетал в Нью-Йорк. Кажется, ничего с того времени не изменилось, тот же зал и так же много в нем самых разных людей, но смотрел теперь Иван на все это совершенно иначе. Он смотрел вниз и не чувствовал никакого воодушевления. Ему ничего не хотелось сказать, и мысли в голове не путались от странного желания сыграть роль пророка. «Тогда мне так хотелось, чтобы меня слышали, а теперь нет, будто мне нечего сказать. А ведь все как раз наоборот. Именно сейчас я бы мог сказать им нечто очень важное. То, что теперь знаю точно. Но и теперь меня никто не будет слушать, и в лучшем случае позовут милицию, а в худшем — отправят в сумасшедший дом. А мне и не хочется никому ничего говорить, я сделал свое дело, а они все пусть живут, как знают и как могут. Интересно, но мне теперь надо продумывать каждый свой шаг, чтобы не сойти за сумасшедшего или не совершить какое-нибудь нарушение закона. Надо ехать к Наташе, и как можно скорее, там я буду жить эти дни без необходимости обдумывать каждый шаг и каждое слово. Как же Бог добр, что отвел мне всего семь дней земной жизни, — подумал Иван и обрадовался этой мысли. — Конечно же! Как бы я жил среди людей со всем этим!»

Иван быстро вышел из здания аэропорта, его тут же окружили таксисты, предлагая совсем недорого отвезти в любое место Москвы. Иван выбрал чернявого парня в майке с надписью «Чикагский бык» на английском языке и назвал Наташин адрес. Иван сел в машину — видавшую виды белую «Ладу».

— Подождите, я сейчас найду еще кого-нибудь, и поедем, — сказал таксист.

— Мне некогда ждать, поехали, — возразил Иван.

— Это будет стоить триста пятьдесят тысяч, — ответил таксист и остановил свой взгляд на Иване.

Иван достал из кармана конверт с деньгами, взял из него стодолларовую банкноту, повертел в руках и спросил:

— Этого хватит?

— Хватит, — согласился таксист, быстро сел за руль, завел автомобиль и резко взял с места.

Перед тем, как выехать с территории аэропорта, таксист зачем-то остановил автомобиль и исчез минут на пять. Вернувшись, он ничего не сказал, завел автомобиль, они выехали на шоссе и быстро поехали навстречу солнцу.

Иван смотрел на зеленые поля и даже пытался смотреть прямо на солнце, оно странным образом притягивало его взгляд. Он ощущал солнечное тепло каждой клеточкой своей кожи, и, казалось, это тепло согревало не только его кожу, но и мозг. Ивану представлялось, что автомобиль летит над дорогой прямо на солнце. Это был полет из прошлого в будущее, его последний полет. В будущее, которого не было. «Я готов лететь к солнцу вечность, и что из того, что прервется мой полет. Я готов лететь — и это главное». Иван оглянулся на водителя, тот крепко держался за руль и смотрел прямо на дорогу. Оттого, что Иван перед этим пытался смотреть на солнце, лицо водителя он видел плохо, будто на фотографическом негативе. Ивана охватило ощущение ирреальности происходящего. «Из-за того, что я долго смотрел на солнце, я теперь не вижу ничего, кроме солнца. Почему же я так счастлив? — Иван вслух рассмеялся, заставив водителя обернуться. — Теперь, когда я ничего не могу изменить и ни на что повлиять, когда дни и часы мои сочтены. Именно теперь, когда все кончено, когда я со всеми своими знаниями и возможностями оказался выброшенным из жизни, потому что неспособен воспринимать ее адекватно, а приспосабливаться к ней некогда, — я чувствую себя счастливым, а жизнь — по-настоящему полной».

— Слушай, парень, — обратился Иван к водителю, — как тебя зовут?

Водитель помедлил и как-то неохотно ответил:

— Юрий.

— Юра, можно ли быть счастливым, зная, что тебе осталось жить считанные дни и часы?

Машину колыхнуло из стороны в сторону. Скрипнули тормоза, водитель сбавил скорость.

— Не знаю. Я собираюсь пожить еще.

— А я — нет. Все часы моей жизни сочтены.

— Ты что, болеешь чем?

— Нет, напротив, теперь я здоров, как никогда.

— Что, угрожает что ли кто?

— Это неважно. Не об этом речь. Бывает, оказывается, конец жизни — как праздник. Я никогда не ожидал, что так может быть. Оказывается, может. Это такое счастье… быть человеком…

Водитель сильно сбавил скорость и свернул направо на проселочную дорогу, ведущую прямо в поле.

— Если ты не возражаешь, я остановлюсь около той рощи минут на пять, что-то двигатель барахлит, — сухим голосом сказал водитель и, не дожидаясь ответа Ивана, прибавил газ.

Машина на скорости въехала в рощу, проехав еще метров сто по лесной дороге, влетела в лужу и забуксовала. Иван посмотрел на лицо водителя, оно показалось ему серым, а руки его дрожали. Сзади подлетела еще одна машина. Иван понял, что ему угрожает опасность. «Почему же Зильберт не выполнил обещание? Семь дней еще не прошло. Как же так?»

Иван быстро открыл дверь и хотел было выскочить из машины, но в последний момент передумал. «Нет, мне нельзя показывать страх и желание действовать. Пусть они действуют», — подумал он и остался сидеть в машине.

— Эй, ты, выходи из машины, быстро, — услышал Иван чей-то голос. Первым его желанием было обернуться и посмотреть, кто это говорит, но он не стал оборачиваться и остался сидеть неподвижно.

— Кто вас послал? — тихо спросил Иван у водителя. — Что вам от меня нужно?

— Отдай им деньги, — так же тихо сказал водитель, — может быть, не тронут.

— Так вам нужны деньги, и только? Это правда? Иди скажи, что я готов отдать им все деньги, что у меня есть.

— Скажи им это сам, — прошептал водитель, — только скорей. — Сказав это, он быстро открыл дверь и выскочил из машины, при этом поскользнулся и упал. Он грубо выругался и закричал: