Александр Борисов - Борисов Александр Анатольевич

- Кто каким местом думает - на нем и сидит! - прикалывался коротко стриженый голубоглазый блондин, будто бы сам он сидел на своей лысине. - С началом тебя, Петрович, нового рабочего дня!

А зачем руководителю голова? - вторил ему здоровяк в кожаной куртке, - Петрович у нас главный специалист по слабому полу, привык обходиться ее уменьшенной копией!

- Хорошо рядом с вами сидеть, - огрызался Петрович, - будто в дубовой роще! Даже слышно, как рюмки звенят.

- Что, уже? Силен старикан! - человек в кожаном пиджаке с готовностью подхватил новую тему. Ему, привычному к живой оперативной работе, было скучно.

- Уже закусывает лимончиком с сахаром. Эх, мужики, где бы себе такую работу найти? - сгорел бы на производстве, но зато с трудовым орденом.

Петровичу, человеку без особых примет, с редкой проседью в черных висках, было чуть более тридцати. Его товарищам и того меньше. Жить, всем троим, оставалось ровно пятьдесят четыре с половиной минуты, если верить часам на стене кабинета, который они уже вторую неделю безуспешно прослушивали. Не зная отпущенных сроков, люди меньше всего думают о душе.

- Не смей говорить такие слова, - с притворным негодованием молвил блондин, - у подчиненных подрывается вера в высшую справедливость. Не тебя ли я встретил в Доме кино в обществе очень шикарной дамы? По-моему, вы за столом не постились.

- Ша, Вовка, проехали тему. О работе ни слова!

Было видно, что Петрович смутился, даже слегка покраснел.

- Ну-ка, ну-ка, - Вовка усилил нажим, - слышь, Гусар, по-моему, нас за дураков принимают. О какой работе ты говоришь... или это была она?

- Ох, мужики, не было бы это служебной тайной, я бы сказал, что да.

- Ни фига себе! - Вовка откинулся в кресле, - а я-то, дурак, думал, там мымра какая-нибудь! Ай да Момоновец! И как, интересно, все это выглядит, когда он ее "на предмет" приглашает?

- Как-как, - вмешался Гусар, - старым дедовским способом! Раз - и баба пищит, два - и пальчики на ногах поджимает. Что пристал к человеку, разве не видишь, что тема ему неприятна? Запал, командир? Я б на такую тоже запал.

Петрович грустно кивнул:

- Жалко мне убивать эту бабу, а что делать? Я ведь ей уже подарил... нашу брошку. А она, дурища такая, кофту себе подобрала такую... под цвет рубина.

- И что, каждый день будет ее носить?! - вдруг, всполошился Вовка. - А если случайно на камень нажмет?

- Нет, цепь не замкнется, - успокоил его Гусар, - уж поверь мне, как специалисту. Все сделано с поправкой на дурака. Система сработает, если все три условия совпадут по месту и времени. Нужно, чтобы Момоновец был у себя в кабинете, чтобы он подал голос, да и девчонка должна быть где-то поблизости, не далее двадцати метров.

- Хорош, мужики, душу мотать, - рассердился Петрович, - Что, да как? Давай лучше о водке.

- Давай, - согласился Гусар. - Я в последней командировке ящик "Андроповки" сдуру проспорил!

- !!!

Дождавшись уважительной тишины, рассказчик продолжил:

Посылают меня в Архангельск. Контора у них на центральной улице, на дверях табличка для ненормальных: "Вход в КГБ". А есть ли оттуда выход и где он находится, - того не указано.

Зашел вечерком к старому другу. Выпили, закусили. Потянуло на приключения.

- Где тут у вас, - говорю, - самый съемный кабак?

- В любой, - отвечает, - иди, не ошибешься! А вот "Юбилейный" обходи стороной. Там играет Резицкий - местная знаменитость. Контингент собирается весьма специфический: студентки, да мамины дочки. Приходят просто потанцевать, да послушать его музыку. Они никогда не снимаются и за столиком почти не сидят, так как все у эстрады толпятся.

Зло меня разобрало:

- Спорим, Димон, на сорок бутылок, что пойду в этот ваш "Юбилярный" и любую сниму, на которую пальцем ткнешь!

- За сорок бутылок, - говорит корефан, - я и двух уведу. Ты попробуй так, за идею.

- Нет, - говорю, - за идею не интересно. Только на пару ящиков.

- Заметано! По рукам?

Поспорили, причипурились, приходим. Не кабак, а чистый "Универсам": люди давят друг друга у сцены, как у пивного ларька. А приятель мой - та еще сволочь - вилкой в толпу тычет:

- Видишь вон ту, рыжую, чуть в сторонке с подружкой отплясывает? Это дочь моего непосредственного начальника. Вперед!

А девчушка - совсем ребенок. Пришлось поднимать руки.

- Сдаюсь, - говорю, - гражданин провокатор, завтра же получите выигрыш.

А он, гад, от смеха давится:

- Самоотводы не принимаются! Ты вот что: в постель не ныряй, но присутствие обозначь. Тогда половину долга скощу! И сует мне в карман свой диктофон.

Делать нечего, дожидаюсь танец помедленней и подхожу:

- Разрешите вас пригласить?

А она нос воротит. На мордахе сплошное сомнение: "Как бы, дядька, тебя приличней послать?"

Забрасываю крючок:

- Девушка, у вас глаза очень честные. Мне кажется, вам можно довериться.

Она мне, сразу же, руки на плечи, но дистанцию держит. Бабы, - они существа любопытные. Если бы отказала, потом бы неделю мучилась: что ж ей сказать-то такое хотели?

Приглашаю ее за столик - опасно, мол, могут подслушать. Приятель мой, как увидел, что мы вместе идем, враз испарился. Смотрю ей в глаза, наливаю бокал шампанского и шепотом говорю:

- Мне на сутки где-то укрыться нужно.

- Что с вами случилось? - в зеленых глазах испуг и тайное ожидание.

А я уже в роль вошел, вежливо ее успокаиваю:

- Не волнуйтесь, я никого не убил, не ограбил. Сегодня приехал из Ленинграда. Работал там, до недавнего времени в обкомовском мужском бардаке...

Она как-то нервно хихикнула и строго спросила:

- Не врете?

- Ну что вы! - я вполне натурально обиделся. - Во властных структурах полно одиноких женщин. В силу своей занятости, им не до личного счастья. А мы, по задумке Романова, - главная составляющая их эффективной работы.

- И что же вам там... не работалось?

А ничего девчушка: ладненькая, смазливая. Юмор глубинный и очень едкий. То, что она подкалывает, я догадался разве что, по глазам. Но все равно свою партию гну:

- Сейчас ведь борьба с привилегиями. Ополчились на нас, на спец магазины, на спец поликлиники. Журналисты что-то пронюхали. Ходят слухи, что кто-то из наших сотрудников обслуживал малолеток. В общем, скандал за скандалом и пока все утихнет...

Честно сказать, я уже думал все, хана и второму ящику! Но тут эта пигалица что-то в умишке прикинула и быстренько взяла быка за рога:

- Мне кажется, вам опасно оставаться на людях. Пойдемте ко мне, прямо сейчас. Папа в командировке, а мама на юге. Будет только через неделю. Вы меня здесь подождите. Я быстро, только за столик схожу расплачусь.

Ребенок-ребенок, а быстренько сообразила, что второго шанса переспать с профессионалом может и не представится. Так верите? - через черный ход пришлось убегать. Она меня, говорят, по всему ресторану разыскивала...