Александр Борисов - Борисов Александр Анатольевич

Так вот, я себе и смекаю. Был у этой девчушки, какой никакой паренек. А куда деваться? - возраст такой. Наверняка целовались, в любви друг другу клялись. А тут появляюсь я - и все эти клятвы побоку! Может, Петрович, твоя бабешка тоже на два фронта работает? Тебе самому это не кажется странным: вторую неделю пишем - и все ни хрена?

- Да нет, - усмехнулся Петрович, - ты, Мишка, не прав. А почему не прав - про то долго рассказывать. В том, что Момоновец ни разу еще не прокололся, нет ничего удивительного. Он мужик крученый-верченный, как поросячий хвост. Иногда, сам себя за дурака держит. Послужишь с его - сам таким станешь. Да нам-то много не надо: слово, еще полслова, чтобы хоть какая-то зацепка была...

- А ну-ка тихо, ребята...

- Ну-ка тихо, ребята! - те же слова произнес и полковник КГБ Максимейко.

Он внимательно прослушивал запись, сделанную его хлопцами, и терялся в догадках. Полковник не понимал, что заставило всех троих срочно сорваться с места и безоглядно ринуться навстречу своей смерти. От их "Жигулей" остались только куски окровавленного металла.

Максимейко напрасно просил тишины. Сотрудники 7-го отдела, не задействованные в работах на месте взрыва, и так потрясенно молчали.

- "Признайся, майор, ты ведь тоже поверил, что он утонул?"

При звуках этого голоса Максимейко вздрогнул.

- "Это была очень хорошая имитация. Для милиции могла бы сойти. Поди, разберись без наших экспертов, что кровь на шапке из вены?"

- "Он очень основательно подготовился. О чем это говорит, майор? Позорный, печальный факт: Сид вычислил ваших людей буквально навскидку. Растет, гаденыш! Город блокирован?"

- "Мышь не проскочит!"

- "Этот парень не мышь. Он на двести процентов использовал единственный шанс - вырвался из замкнутого пространства окруженного водой корабля. Нет, надо было топить. Как говорил Гейдрих, "топи их всех на хрен!"

- "Простите, не понял?"

- "Это шутка такая! К чему мы, майор, пришли? Теперь у него для маневра огромный город. Ваши кордоны он обойдет, можешь не сомневаться. Я бы, во всяком случае, нашел не один способ. Теперь его ход. Его шанс. Мы выиграем только в одном случае, если правильно рассчитаем, в каком направлении он последует..."

Голос, привыкший повелевать. Максимейко готов был поклясться, что слышал его не один раз. И слышал совсем недавно. Он снова и снова перематывал микро-кассету, вслушивался в интонации, но искомый образ в памяти возникать не хотел.

- Мы выиграем только в одном случае: если правильно рассчитаем, в каком направлении он последует, - Мушкетов с шумом отодвинул пепельницу и налил по второй. - Давайте еще раз повторим пройденный материал. Итак, что нам известно об этом человеке? Я слушаю вас...

Устинов пригубил содержимое рюмки, задумчиво пожевал кружочек лимона:

- Даже не знаю с чего начать.

- Начните сначала.

- Впервые объект упомянут в наших архивах 14 июля 1974 года. Место действия - внешний рейд порта Александрия, пик напряженности на Ближнем Востоке, арабо-израильский конфликт. В 12 часов 17 минут, если верить записям в судовом журнале, теплоход "Руза" Северного ордена Ленина морского пароходства, был атакован двумя израильскими ракетными катерами. После взрыва на главной палубе, в районе второго трюма, произошло смещение груза. Крен достигал десяти с половиной градусов. Возникший на судне пожар, удалось потушить силами экипажа. Никто из людей, по чистой случайности, не пострадал. По данным военного спутника, почти в то же самое время, был зафиксирован массированный налет израильской авиации на грузовые причалы порта. Теперь уже не осталось сомнений, что причина двух этих крупномасштабных акций - пассажиры в составе "Рузы", - два человека по линии нашего ведомства. Они должны были получить и проверить информацию, свидетельствующую о причастности "Моссада" и спецгрупп ЦРУ США к пропаже двух наших зенитно-ракетных комплексов...

Как давно это было! - печально подумал Мушкетов. - Стоит немного выпить, и опять меня память возвращает к этому дню. Где исток этой грусти?

...Тем утром он проснулся от шума. Кто-то стучал палкой в броняшку иллюминатора. Мушкетов оделся и вышел на палубу. Боцман отбил три склянки - три смычки якорь цепи в воде. "Руза" застыла на внешнем рейде порта Александрия. Стук повторился. Несколько человек свесились через леер. Где-то внизу танцевала утлая джонка. На ней восседала продувная, небритая рожа и "шевелила" веслом.

Абориген улыбнулся, обрадовался, что заметили:

- Махмуд комсомолец, - церемонно представился он и для верности, стукнул себя кулаком в грудь. - Эй, Гагарин, Титов, Терешкова, что нужно? Алескандрия все есть: порнография есть, нож автоматик есть, шпанский мушка есть, гондон - усы есть - Алескандрия все есть!

- Уйдите, Виктор Игнатьевич, - раздался знакомый голос, - Не вздумайте связываться: не народ, а одно название. Родную сестру продаст за браслет от часов. А ворье несусветное! Стоит на палубе, смеется, смотрит тебе в глаза, а сам голой пяткой медную пробку выкручивает. Матросы ее вчетвером затягивали, а он - голой пяткой!

Ты разве здесь раньше бывал?

Увидев Антона, он опять испытал чувство неловкости. Впрочем, нет, не опять - после того самого случая, они впервые столкнулись так близко: с глазу на глаз, без посторонних. Мушкетов хотел уйти, не дождавшись ответа, но выручил Векшин. Не выспавшийся и мрачный, он потянул его за рукав. Пришлось возвращаться в каюту, чтобы снова погрязнуть в суете суматошных дел. Москва торопила. Ей, как воздух, нужен был результат. Под высоким начальственным задом шаталось кресло. Наконец, позвонили из консульства, сказали, что катер за ними придет часа через два.

Наскоро пообедав, они с Векшиным вышли на палубу. На душе было пусто и муторно. А потом его накрыл с головой приступ холодной ярости: это ж надо? - какой-то ублюдок играючи проникает в тренированный мозг разведчика! А на что он еще способен, этот Антон? Жаль, что Женька носится с ним, как дурак с писаной торбой, а то б... интересно, знает ли он, о чем я сейчас думаю?

Антон работал, взобравшись с ногами на леер. Руки у него были заняты. Он смешно шевелил губами, сдувая капельки пота с кончика носа. На лице, припорошенном разноцветными хлопьями, сияла улыбка:

- Да вот, изоляторы чищу, - сказал он, предвосхищая возможный вопрос. - братья матросы краской измазали, а Владимир Петрович ругается. Нет, говорит, никакого приема - сплошное непрохождение... вы от нас навсегда?

Ну вот! Он уже знает, что мы уезжаем!

Антон спрыгнул на палубу, вытер руку подолом рубахи - хотел протянуть ее для прощания. И вдруг, он застыл. Что-то такое в его глазах заставило Мушкетова обернуться.

Если след летящей ракеты имеет вид огненной линии - она не твоя. А если, как огненный "шарик" - значит, ты - ее цель. В данном конкретном случае огненных шариков было два, а сколько других линий - не было времени пересчитывать. Он очень испугался за друга.