СССР 2061 - Конкурс рассказа СССР-2061 Том6

— Ты у меня в гроб уложишься, — привычно забубнил «первый». — Хулиган. Киношек опять насмотрелся, Покрышкин?

— От Кожедуба слышу, — Сергей, не удержавшись, фыркнул. Начальник имел свойство ехидно, но совершенно необидно пикироваться со всеми и каждым.

— Когда я был в твоем возрасте, нас еще пороли ремнем по заднице, — мрачно сообщил «первый». — Мракобес и ретроград во мне тонко намекает.

— Две минуты, а? — попросил Сергей, меряя взглядом очередной прихваченный инеем участок, проносившийся внизу полуцветным полотном.

— Одна, — отрезал «первый». — И не вздумай убиться. Укушу.

— Слушаюсь.

Над поверхностью Марса, в тонкой, пока еще непригодной для человеческой жизни атмосфере неслась сквозь пространство крылатая машина. Человеку, интересующемуся историей авиатехники, она напомнила бы американский истребитель F-15, летавший в воздухе Земли в конце двадцатого века, ибо на его основе и была сконструирована когда-то. В годы, когда освоение Марса потребовало новых решений, кто-то очень мудро вспомнил пословицу о хорошо забытом старом. Машина войны, созданная для убийства, была кардинально переработана и превратилась в инструмент мирного труда и спасения жизней. От воинственного предка у проекта сохранилось лишь некоторое внешнее сходство и пара конструктивных решений. Новый самолет, называвшийся так исключительно по привычке, получил ласковое прозвище «Перепелка», в пику спесивой кличке старого истребителя «Eagle» – «Орел». «Перепелки» или «Синельниковы АА-2», почти сразу стали важным средством перемещения по красной планете. Они не были столь могучи размерами, как транспортные авиамодули, летали гораздо быстрее, чем ездила наземная техника, и умели много больше. Сергей отлично знал, насколько полезны и важны могут быть эти птички. Ведь он пилотировал «перепелку» геолого-спасательной службы.

К счастью, сегодняшнее ЧП оказалось нестрашным. Всего пара минут работы манипуляторами, извлечение из ущелья двух «техничек». Ох уж эти шахтеры с их дробящей скалы техникой! Вечно не рассчитают и сотворят что-нибудь этакое. Вот и на этот раз вышли на заглубленную полость грунта. Да так вышли, что в получившуюся дыру люди попадали. Глупо, конечно, но никто не без греха. Это еще не беда. Сергею приходилось видеть штуки и страшнее. Всякое бывало, и аварии, и несчастные случаи. Однажды пришлось нести прямо в манипуляторах «птички» колесный ровер с командой ученых, погибших в результате разгерметизации. Вот это было грустно.

Но о грустном думать не хотелось совершенно, и Сергей занялся, наконец, тем, ради чего выпрашивал у начальника жалкую минуту времени. Он увеличил тягу двигателей своей машины и почувствовал, как растет скорость. Пальцы снова ощутимо куснуло напряжением. Почему-то захотелось по-простому взяться за рычаг вместо пассов руками над фальшивыми панелями. Но он сдержал себя, ибо помнил, насколько трудно сразу приспособиться к ручному контролю. А задуманное требовало сосредоточенности и уверенности.

Летевший над неровной равниной летательный аппарат вдруг начал стремительно заваливаться набок. Всего за какие-то секунды «перепелка» Сергея повернулась вокруг своей оси так, что уже смотрела блистером кабины прямиком в поверхность планеты. Но пилот, продолжавший двигать машину, не останавливался. Несясь вперед, марсолет завершил маневр, возвращаясь в исходное положение. Обычная авиационная «бочка» уму, склонному рождать забавные образы, показалась бы похожей на вращение свиной туши не вертеле. Потомок истребителя снова совершил полный оборот, ни на градус не отклонившись от прямого маршрута. Сергей внимательно проверил показания приборов и продолжил игры. «Перепелка» снова накренилась, и на этот раз замерла, когда ее крылья оказались повернутыми перпендикулярно к поверхности планеты. И тогда пилот начал отклонение – взял ручку на себя, как сказали бы раньше. Марсолет повернул вправо, и вместо прямой линии крылатая машина принялась описывать широкую дугу. Сергей ненадолго прекратил кручение «АА-2» и позволил «птичке» вытянуть дугу вперед. Но время бежало неумолимо быстро, поэтому он торопился. Машина развернулась из неприличного положения в нормальное и тут же начала набирать высоту. Задрав нос «перепелки», пилот выжидал. Забравшись достаточно высоко, он на секунду задумался – все-таки не Земля, чтобы играться вот так, да и марсолет – штука непривычная. Однако отступать уже было некуда. И Сергей рванул нос еще выше, заставив машину подниматься вертикально вверх. На долю секунды.

Когда-то, совсем мальчишкой, он увидел эту фигуру пилотажа очень далеко отсюда, на полигоне рядом с родным городом, сидя на плечах у отца. В тот день Сергею и в голову не пришло бы, что через полтора десятка лет он сам совершит нечто подобное. Да еще и на другой планете. Когда «перепелка» начала заваливаться назад, в животе мигом завязался тугой комок, прямо как во время памятного выступления. Интересно, у того летчика тоже поджилки затряслись? Машина словно падала, распластав стальные руки-крылья. Сергей почувствовал, как руки в защитных перчатках бессовестно потеют. Он упорно продолжал удерживать управление не прекращая вращение, но вместе с тем ослабляя тягу. И «перепелка» повиновалась, совершив сальто в воздухе. И еще одно. И еще.

Поверхность красной планеты неумолимо приближалась, и закончивший кувыркаться самолет обещал ввинтиться в грунт буравчиком, уже целясь носом в ближайший холм. Сергей чуть нервознее, чем следовало бы, начал выравнивать машину. «Перепелка» избежала столкновения и пошла вверх в самый последний момент. Сердце билось предательски часто, что не могли не заметить на базе, куда шла телеметрия с его «птички». Начальник точно его покусает. Забота о здоровье работников была одной из главных задач службы.

Судя по часам на голографической панели, выделенное на игрища время кончилось. Успел. Сергей улыбнулся, буквально чувствуя, насколько бледна сейчас, после пережитого, его мимика, и начал ложиться на курс возвращения.

Расположенный на марсианской равнине Эллада город Титов не так уж и давно стал, собственно, городом. Крупная база освоителей Марса, построенная в одном из наиболее пригодных мест, стала домом сначала сотен, потом тысяч, а позже и вовсе десятков тысяч рабочих, ученых, космонавтов, их семей. В первые годы освоения Марса, когда еще использовалось устаревшее слово «колонизация», советское правительство вынуждено было запретить массовые перелеты на красную планету. Простым людям профессий, не связанных с опасностями и трудностями первопроходства, не следовало рисковать в долгом путешествии и не самой безопасной жизни. Но после того, как первая стадия терраформирования была завершена, и над всеми крупными базами землян появились климатические купола, обстановка изменилась. Жизнь стала проще, безопаснее, и титаническая работа первых лет завершилась успехом. Разросшееся население марсианских поселений обросло обширной инфраструктурой, сами базы развивались. Поэтому-то сначала была реструктурирована вся система технического и обслуживающего персонала, что позволило проекту «одомашнивания» стремительно воплотиться в жизнь. И только тогда, когда базы превратились в уютные и хорошо защищенные города, углубленные в грунт и накрытые куполами, к первым поселенцам на Марсе сумели добраться семьи. Не все, к сожалению – были и те, кого отбраковали по здоровью. Увы, не всякий человек пока мог позволить себе двухмесячное путешествие к иному миру. Однако таковых было немного, и тосковавшие по ним марсианские поселенцы получали льготные отпуска для свидания с невезучей родней.