Наталья Резанова - На то они и выродки

Свидетели ему не нужны, это понятно. Не слишком прочно держится сейчас Ноготь, потому и назначил встречу не в офисе и не дома. Пасут его — это показало даже поверхностное наблюдение. Кто — контрразведка или его же собратья из Союза промышленников, Волдырь пока разбираться не стал. Пока имело значение, что Ноготь сам пошел на контакт. Видно, основательно ему подпалило пятки. Они, хоть и были знакомы с давних времен, не сотрудничали никогда. Паче того — когда Волдырь еще не именовался Броней и секирой нации, а был для финансистов пандейцем с неясным армейским прошлым, позволял этот господин в адрес главы ДОЗа не слишком лестные высказывания — от насмешек над его внешностью до шуточек по поводу необходимости «придавить волдырь ногтем». Однако тогда Канцлер ответных шуток над весельчаком не дозволил, нужен ты был тогда ему зачем-то, пронырливый ты наш. А теперь, стало быть, нужен не слишком. Или вовсе не нужен. Вот и кинулся в объятия Департамента Общественного Здоровья. Весь вопрос — какие бонусы из этого воспоследуют. Ноготь намекнул, что дело касается какого-то суперсекретного проекта, который полностью изменит нынешнее состояние экономики. На экономические проблемы Волдырю было, прямо скажем, плевать — не его профиль работы. Но сразу отбрасывать это предложение не следовало. Нужно прокрутить, как можно употребить полученные сведения в свою пользу, потому что лишней информации, как известно, не бывает.

Ноготь намекнул, что место встречи имеет непосредственное отношение к проекту. Ну, посмотрим, благо тащиться шибко далеко не приходится. Время назначено после вечернего сеанса, улицы к этому часу освобождаются даже в оживленных районах, здесь же вообще почти никого. Миновали пару блокпостов, пропуск, предъявленный Фиу, действовал безотказно. Охрану несли полицейские, не легионеры. Последнее тоже не стало бы проблемой — Боевой Легион в конечном счете находится под контролем ДОЗа, хоть и командует им Дергунчик.

За последним блокпостом — бетонная ограда, над которой протянута проволока. Судя по тому, как проржавела (это даже в сумраке заметно), — обесточена. А если б и нет, нам не через забор лезть. У Фарджа среди инструментов есть и резаки, и отмычки, но, похоже, они здесь не нужны. Ворота отперты.

«Секач» затормозил, и Фиу вылез наружу для рутинной проверки. Через несколько минут вернулся, доложил:

— Он здесь. В остальном вроде чисто.

Приоткрыл створку ворот и остался снаружи — наблюдать и дать сигнал, если что. Машина въехала во двор, точнее, на пустырь, за которым высилась громада недостроенного корпуса. И это в городской черте, где драка идет за каждый кусок полезной площади. Массаракш, что за разгильдяйство!

Автомобиль Ногтя высветился фарами почти сразу же — навороченный «лосось» последней модели, скоростной, в серебристой броне-чешуе. Скромнее надо быть при нынешних-то твоих раскладах, Ноготь…

Владелец машины стоял возле своего чешуйчатого сокровища. Плащ на нем блестел от дождя. Стало быть, не сиделось ему в машине, вылез заранее, терпежу не стало. Косит под персонажа довоенного кино — с этим плащом непромокаемым и белым шарфом. А шляпу не носит, волосы мокры, а может, смазаны маслом каким… ты ведь старше меня, Ноготь, а все еще в молодого играешь.

Сам шеф ДОЗа был в старом, без пижонства, пальто, а голову прикрывал беретом. Холодно с плешью под дождем, пусть плешь наша и геройская. Не без сожаления он затушил сигарету и вылез из машины — тяжелый, массивный, особенно в сравнении с оппонентом.

— Добрый вечер, — сказал Ноготь.

— И тебе того же. Если он добрый. Зачем звал?

— Какой ты грубый, Волдырь. Или у вас в Пандее хамство считается за доблесть?

Лет двадцать назад на это был бы ответ: «В Пандее мои предки таких, как ты, на кол сажали. Хочешь попробовать?»

Нынешний Волдырь пропустил этот выпад мимо ушей.

— Как хочешь, так и понимай. Ты человек светский, а я занятой. Если тебе больше сказать нечего, то бывай.

— Эй, погоди! Я тебе не девка, каких на твою виллу возят, — припугнул, и готова! — При этом голос Ногтя внезапно стал визглив, не хуже бабьего. — Да, я к тебе по делу. Вы ведь с Бароном старые приятели, еще с войны?

— Хочешь, чтобы Барон тебя прикрыл?

— Да, у нас в Союзе сейчас… некоторые разногласия. А его там слушают. Не задаром, конечно.

— Выкладывай.

— Ты про проект «Золото» слышал?

— Предположим, — осторожно сказал Волдырь. Название было ему незнакомо, но он не собирался об этом сообщать.

Ноготь, однако, тоже был не абсолютный дурак, иначе не продержался бы столько лет в своем гадючнике.

— Значит, не слышал, — сообщил он закономерный вывод. — Это секретная разработка, Союз занимается ею втайне даже от твоей конторы… а когда это пойдет на самый верх… о, это будет бомба!

— Бомба?

— В хорошем смысле слова, не дергайся. Кто первый сумеет распорядиться этой информацией, получит в руки козырный туз.

— Что-то не похоже, чтоб ты сумел зайти с этого туза.

— У меня нет твоих возможностей… короче, предлагаю сделку. Я сливаю инфу о проекте — ты выводишь меня напрямую на Барона.

— Где гарантии, что инфа твоя — не блеф? Мне нужна документация, хоть частично.

— Не держи меня за болвана. Будут тебе доказательства. Но многоступенчато — если знаешь такое слово. Чтоб твои живодеры-родственники меня не прикончили. Сюда я тебя не зря позвал. Эта развалина, — он кивнул в сторону корпуса, зияющего провалами окон, — для отвода глаз. Настоящие цеха — в цокольном этаже. Сейчас ночь, там только охранник — это мой человек. Пошли, сам посмотришь, убедишься.

Последовала пауза.

— Что, очко взыграло — так у вас говорят? Не бойся, Волдырь. Я безоружен. — Ноготь вывернул карманы плаща. — Если не веришь, пусть меня обыщут. У водителя, конечно, пистолет имеется, так он останется в машине. Если хочешь, можешь взять с собой кого-то из своих людей. Какие тебе еще гарантии?

Шеф ДОЗа кивнул:

— Погоди, я сейчас распоряжусь.

Покуда Ноготь разговаривал со своим водителем, Волдырь отошел к «секачу», что-то быстро сказал Фарджу. Тот распахнул дверцу машины — но лишь для того, чтоб Шереф успел выстрелить по фигуре в блестящем плаще, а сама открытая дверь послужила Волдырю укрытием.

Туман и дождь подвели Шерефа-младшего. Ноготь нырнул в машину, но укрылся за бампером и оттуда завопил:

— Красный сигнал!

По двери «секача» ударила автоматная очередь. Волдырь, не став проверять, выдержит ли броня, сноровисто для своей комплекции рухнул на землю, вытащил старый армейский «молоток». Так даже лучше — не придется стрелять сквозь карман. Приказов он не отдавал — парни и так знают, что делать при таком раскладе. И точно — Кава успел развернуть пулемет и отрабатывал автоматчика на верхнем этаже. Потому что в «секаче», чтоб вы знали, мы ездим не для понтов, а потому что там на заднем сиденье удобно крепится пулемет… правда, кто знает, уже не расскажут. Вот как Ноготь. А еще не хотел, чтоб его не держали за болвана. Не побоялся бы плащик испачкать, пижон, прополз бы к противоположной дверце «лосося» на брюхе — прожил бы дольше. Хотя бы на несколько минут. Но он же, пижон недоделанный, побежал!