Георгий Марчик - Трудный Роман

Не так давно Роман видел Катю у метро с высоким парнем. Катя почему-то казалась старше своих лет. Она руками придерживала на груди полы расстегнутого оранжевого пальто и, подавшись вперед, уговаривала парня:

«Гена, ну Геночка, пойдем отсюда…»

Роман присмотрелся и ахнул. Он узнал в высоком парне жившего с ним в одном доме Генку Андреева – студента столь же веселого и приятного, сколь и безвольного. Говорили, будто Генка попал в плохую компанию, начал выпивать.

Так вот, чистенькая и гордая Катенька, какая вышла у тебя сердечная неувязка! То-то же поубавилось у тебя самонадеянности. Как же ты умоляла его: «Гена, Геночка, пойдем отсюда…» И ведь не пошел. И никакая общественность тебе в этом не помогла. И никакой комсомольский лекарь не снимет этой боли. Будешь бегать, звонить, просить: «Гена, Геночка, уйдем отсюда…» И с каждым звонком у тебя будет убавляться гордости. Да, прав, кажется, был старик Гораций: «Не бывает счастья без червоточин…»

А что же было самому Роману в этом злорадстве, чем тешила его чужая неудача? А ничего, ничем. Он ждал одного – и не мог понять, – отчего не покидает самонадеянную Катьку это каменное упрямство, откуда оно в ней?

В одном только ошибался Роман. Ничего серьезного у них не было. Сама Катя так думала. Они познакомились, беззаботный, веселый, обходительный студент понравился ей. Они несколько раз встретились, прежде чем Катя поняла, что Генка совсем не такой. Но почему-то уже не могла с ним порвать. И теперь казнила себя за то, что не помогла человеку в беде. На кухне Женя ее успокаивала:

– Ничего не поделаешь, па всех тебя не хватит.

Катя молчала, и на лице ее застыла колючая гордость.

– А ну его к шутам, – грустно улыбнулась она. -Всю душу вымотал. Пообещает – и опять за свое. А я как увижу его, жалко так улыбается, и снова прощаю. Наконец собрала в кулак волю – да человек я или нет, могу быть сильнее самой себя? – и сказала ему: «Все, Генка. Отцвела яблонька, кончилась любовь. Прощай». Больше ни видеть, ни слышать его не хочу.

– Ну и нахал этот Генка, – вздыхает Женя, поражаясь твердости подруги.

Катя поводит плечом и добавляет:

– А я ему назначила год испытательного срока. Письмо написал: бросил, дескать, эту компанию. Надолго ли?.. Поживем – увидим. Главное, его самого жалко. Хороший ведь мальчишка, способный.

Они, не замечая того, говорили уже не как две девчонки, а как две взрослые, умудренные жизнью женщины…

Потом Женя включила магнитофон. Роман церемонно пригласил ее на танго.

– Разрешите?

– Да, конечно!

Роман положил руку на талию Жени, и они словно поплыли в задумчивый мир звуков. И вот уже берег остался где-то далеко за кормой, а потом и совсем исчез.

Они плыли и плыли в причудливую даль, где волны были звуками, а горизонт был окрашен в светлые полутона.

Роман слышал, как взволнованно стучит ее сердце у его сердца, и этот стук отдавался в его ладонях и висках громким стуком. Рядом с его лицом было ее лицо, нежное и пылающее, и на него с доверчивым любопытством и ожиданием смотрели ее большущие вблизи, чуткие и пугливые глаза, вобравшие в себя весь мир.

Музыка была сильным и гибким телом Жени, ее тонкими мягкими пальцами, девичьей грудью, которая чуть- чуть касалась его груди, едва уловимым ароматом ее духов, свежим запахом кожи, дыхания. И все это, сливаясь с ритмами звуков и движений, кружило голову… Но вот мелодия стала угасать и вдруг оборвалась, и они снова ступили на твердый берег реального мира.

– Спасибо. – Он легко пожал кончики ее пальцев.

Потом она танцевала с Костей, и Роману казалось немного странным, что Женя может так же беззаботно и весело шутить с ним. Будто она отдавала другому то самое заветное, что безраздельно принадлежало только ему одному, и он не мог с этим мириться, сердился на нее и в который раз решал не подходить больше к ней.

– Кто еще хочет кофе? – весело спрашивает Женя.

Казалось, она не замечает ни откровенно восхищенного взгляда Кости, ни внимательного взгляда Романа.

– Все хотим, – тотчас отозвался Костя.

Катя с Женей пошли на кухню. Костя остался с Романом.

Некоторое время они молчали.

– Ну что же ты? – с сожалением заметил Костя. – Ведь они с тобой по-хорошему. Как с товарищем…

– А ну их! Все равно не верю этим правильным мальчикам.

– Вот Фома, – нерешительно продолжал Костя, словно раздумывая вслух. – Не понимаю тебя. Из-за чего ты все время злишься?

– Отстань от меня… – раздраженно попросил Роман. Достал сигарету. Жадно затянулся. Уставился на Костю. – Ну чего пристал? Нравится – иди обнимайся с ними. А я не желаю. Понял? Не желаю. И не буду никогда якшаться с этими людьми, втираться к ним в доверие.

Роман поднялся с дивана, прошелся по комнате, аккуратно стряхнул пепел в пепельницу, подошел к окну и, не оборачиваясь, глухо сказал:

– Не сердись, Кот. Это мерехлюндия. Поверишь – даже пальцы дрожат. Все переворачивается во мне. А почему, сам не знаю… Когда у тебя начинаются соревнования?

– Завтра первый бой.

– Желаю тебе удачи, старина.

– Спасибо. – Костя недоуменно смотрел на Романа: «Что же все-таки с ним творится?»

– Все зависит от случая, – продолжал Роман, покусывая губы. – Повезет тебе – случай. Не повезет – тоже случай. Сам знаешь: все великие открытия сделаны случайно.

– Это-то так, – согласился Костя. – Но все открытия сделали, скажем, не сапожники, а великие ученые. А вот это не случайно.

– Послушай-ка, – вдруг быстро заговорил Роман, – а почему бы тебе не заняться Людочкой Маликовой? Очень красивая девочка. И фигурка, как у Венеры… Одевается по последней моде.

Костя только рассмеялся в ответ.

Из кухни донеслись оживленные голоса девочек, Кати и Жени.

– Я Костю знаю давным-давно, а Роман мне: «Знакомьтесь», – смеясь, рассказывает Женя. – Представляешь?

– Тебе нравится Костя? – спрашивает эта чудачка Катя. Ну и чудачка…

– Нравится, – с беспечной откровенностью отвечает Женя. – Симпатичная личность. Мой преданный друг. И к тому же немного курносый. Представляешь?

Обе прямо-таки зашлись от смеха, как будто Женя выдала бог весть какую остроту.

Они стучали и гремели чашками и ложками, и с этими звуками перемешивались звуки их голосов.

– Ага, Костя хороший мальчишка… Непосредственный, искренний.

Ну и Катя! Что ни слово – готовая характеристика.

– Верно, верно, – охотно поддакнула Женя. – Кроме того, до невозможности наивный.

– А как ты относишься к Роману? – спросила бесхитростная Катя.

Чашки перестали стучать. Наступила довольно продолжительная пауза.

– Женя! – вдруг закричал что есть силы Роман. (Костя даже отпрянул.) – Женя! Поди сюда.

Женя зашла в комнату слегка смущенная.