Федор Березин - Голован

Кто виноват, если мы забыли о том, что матери-природе вокруг наплевать, есть ли уже на планете доминирующий разум? Она сплетает свои генетические вязания, как Выдувальщик Сферы Мира на душу положит. Порой цепочки генокода дают мутацию, от которой в мозгу щелкает главное реле, и тогда миру является осознающая себя сущность. Если эта сущность способна выводить сложный орнамент логических построений, то это беда. А разве не беда обнаружить, что ты оказался за карточным столом, в котором карты уже давно розданы, а ты сидишь так, для мебели? Увидеть, что размножившиеся без меры главные игроки вовсю кидаются трефами и бубнами, а тебе отведена роль некого временного наблюдателя? Можешь посмотреть, но знай, ресурсов на этом единственном в Мировой Тверди пустотелом пузыре на твою долю не предусмотрено. По крайней мере, если ты жаждешь остаться разумным. Если отступишь, вернешься в стадию чисто чувственного понимания мира, тогда, так и быть, еще поживи. Но кто же может самостоятельно повелевать собственным генетическим дрейфом? Кто способен отступить назад, в доразумное небытие, если наличие разума дает огромное преимущество перед тварями Большой Суши, которые окружают тебя именно здесь?

И потому виноваты ли голованы? Могут ли они обвиняться в том, что, присмотревшись внимательно, уловили момент, когда смертный повелитель всех бессловесных тварей начал колотить башку самому себе? Они виновны лишь в том, что вышли на арену, дабы довершить процесс, очистить Большую Сушу от охамевшего животного, которое лучшим применением студенистого содержимого черепа посчитало самоистребительную зачистку.

Быть может, так повелел Выдувальщик Сферы Мира? Быть может, но тогда это замыкает круг. Точнее, можно лишь радоваться, что он сохранил для нас лазейку. Та же дубина, которой можно поколачивать своих, оказалась вполне годной и для прихлопывания нового, неожиданного конкурента.

Видимо, в момент утверждения состава экспедиции Маргит Йо был в бешенстве. Еще бы. В группу включили профессионального художника-пейзажиста. Но Жуж Шоймар, похоже, знал, куда направляется. Или, может, он просто имел какую-то личную антипатию к кинокамерам и фотоаппаратам? Не доверял им до конца? Совсем не исключено.

Теперь, вдали от цивилизации, можно убедиться, насколько профессор Шоймар прав. Нет, камеры не ломаются. Крутят свою пленку исправно. Но что мы с них получаем на выходе? Сплошное засевание кадра листочками и цветастыми лианами. Где-то в углу можно рассмотреть кусок интересующего строения. Фрагмент утонувшей во мху колонны. На фото примерно та же песня. Вот покосившаяся стена. Но от нависших на ней ползучих растений и каких-то долгосрочных отложений фекалий некой твари, живущей сверху на деревьях, цвет стены абсолютно изменился. Как цельный объект она не воспринимается никаким боком. И только в такой ситуации ясно, насколько начальник экспедиции Жуж Шоймар предусмотрителен. Насколько он опытен.

Эри Муго волшебник, никак не менее. Он берет фотографию и некоторое время смотрит на нее. Потом достает свой планшет-мольберт и долго приглядывается к чистому, столь непредставимо белому для этих краев листу. Теперь он берет в руки карандаш и работает быстро. Похоже, просто переносит ускоренным способом нечто эфемерное из головы наружу. И вот вместо пачки красивых, но бессмысленных фото, заправленных неформатированной информацией, перед вами натуральный пейзаж. Убедительно удалены все заслоняющие главное помехи.

И тогда перед вами возникает… Город. Как еще назвать? Не отдельная вычурная стена, к тому же стоящая под неописуемым креном, а целый комплекс построек. Вообще-то развалин, конечно. Художник Эри Муго наверняка способен сотворить эскиз постройки до ее разрушения временем или чем-то там еще похуже, но такое не приветствуется. Подобное художественное восстановление, по мнению Жужа Шоймара, есть вмешательство воображения в научный процесс. В самом деле, после взгляда на трепанированную фантазией Муго реальность, мысль археолога может сбиться с панталыку. Чудесная иллюстрация уведет процесс познания истины в края художественного вымысла. Существует большая вероятность, что от правды это будет очень и очень в стороне. Но без Эри Муго ученые как без рук. В принципе, и без фотографий, сделанных Чабой Унасло, тоже. Но все-таки одно дело — щелкать или жужжать камерой, и совсем другое — отфильтровывать из фото какую-то систематизированную информацию.

В конце концов, у экспедиции нет никакой возможности делать в этих джунглях очистительные работы. Тут требуется минимум ударная армия с бензопилами, бульдозерами и огнеметами. И еще одна — со штыковыми лопатами. Да и то не факт, что они обнажат заросший лесом город от флоры. Здесь, в центральном поясе Большой Суши, она слишком быстро растет. Так что покуда расчищается один район, другой, уже очищенный, джунгли могут успеть отвоевать по-новой. Вообще-то, они покушаются даже на мольберт Муго. Комары и мухи садятся на лист и пытаются заслонить выявляемую воображением Эри истину. Тропический лес жаждет сохранить свои тайны.

В общем, дело техники, если попугаить по-человечьи. В смысле, со временем число Тявкающих Только по Делу сократилось. Потом еще сократилось. Потом…

Не, все-таки совсем без Тявкающих нельзя. Завещание предков, дезоксирибонуклеиновые воспоминания, Большая Мягкая Лапа, общее мнение стаи, в конце концов. Так что пришлось число Тявкающих по Делу пополнить. Но…

Здесь ход за номером «два», как попугаят людишки. Преданность и исключительно преданность. Собачья, как опять же, попугаят человеческие сущности, имея в виду нашу дальнюю родню. В смысле, это они считают нас родственничками, у моей-то сущности мнение другое. Но нынче не об этих дезоксирибонуклеиновых доказательствах речь. Главное, отныне все Тявкающие по Делу стали единым и лично по-собачьи преданным коллективом. И преданным исключительно моей мохнатой сущности. А что? Как иначе? Разве в стае-корпусе людского сообщества не так?

С другой стороны, до стаи-корпуса было еще далеко. Приходилось напрягаться.

Понятно — при моей главнокомандующей сущности не забалуешь. Кончились благостные для кого-то времена, когда все Тявкающие день и ночь кряду полеживали около или на Большом Священном Камне, вычесывая блох и обсуждая, ломит ли кости на погоду или просто от самого процесса лежания. Теперь все Тявкающие сущности трудились, как какие-нибудь ломовые животные людского коллектива. А что? Наше сообщество — будущая стая-армия — она ж не с рогоносами-тропяками какими-нибудь собралась воевать. С людьми! Да приголубь и благослови мою мохнатость Большая Мягкая Лапа!