Дмитрий Королевский - Калейдоскоп миров (сборник)

– Цепляй веревку, ща выдернем! – подмигнул он, и добавил, качая головой. – Да, ну и погодка вчера была! А вы че, прям в машине ночевали?

– Да нет, – ответил я, наблюдая за тем, как Ромка пытается открыть багажник. – Есть здесь деревушка одна, сгореть бы ей дотла!

– Так где? – удивился мужик. – Вокруг нет больше деревень!

Мы с Ромкой оглянулись, решив предоставить улики, однако стоявшего пару минут назад указателя с кроваво-красным пятном посередине не было.

Виктор заглушил «КамАЗ» и, облегченно вздохнув, вылез на улицу. Третьи сутки в пути сделали свое дело, дальнобойщик вконец вымотался. И появившаяся в сгущающемся сумраке ночлежка со сверкающей красными лампочками вывеской «Поел, и спать», оказалась весьма кстати.

Виктор запер машину, огляделся по сторонам. Рядом с отелем стояло еще восемь машин, среди которых были две фуры, не слишком отличимых от его, загруженной лесом. Дальнобойщики, такие же, как и он.

Виктору Сергеевичу Смолину исполнилось тридцать шесть лет, но выглядел он гораздо моложе. Был слегка полноват, однако эта полнота ни в коей мере не портила его, а наоборот, придавала ему некую солидность. Рост у него был средний, коротко стриженые волосы, недельная щетина на подбородке, которая, как считал сам Виктор, добавляла его внешности мужественность, сталисто-серые глаза, прямой нос.

Проверив, не оставил ли он деньги в машине, дальнобойщик двинулся к гремящему и стучащему на все лады зданию. Там играла громкая, ритмичная музыка, там веселились. Виктору же хотелось одного – выспаться, какое уж там веселье. Смолин открыл двери заведения и, морщась, окунулся в пропитанный табачным дымом, вкусом пищи, спиртного и перегара, воздух. Моментально осмотрелся. Конечно, по привычке. Привычка видеть и держать все происходящее вокруг под контролем осталось от двух поездок на Кавказ.

Так, довольно обширный зал, барная стойка, около двадцати столиков, посетителей мало – восемь человек, по четыре за разными столиками. Судя по активной жестикуляции и стеклянным глазам, гости круглосуточной гостиницы достигли нужной кондиции.

– Чего желаем? – спросил бархатный голос, как только значительно стихла музыка. Смолин обернулся, бармен встретил его белоснежной улыбкой.

– Комнату на ночь, – произнес Виктор.

– Это все? – приподняв ровную, будто выщипанную, бровь, осведомился бармен.

– Порцию пельменей и стакан разливного пива.

Поймав себя на мысли, что давно не ел горячей пищи, ответил Виктор.

– Заказ принял, – с энтузиазмом произнес бармен, протягивая вперед руку. – Ключи, ваша комната под номером двенадцать.

Виктор забрал ключи и зашагал к ближайшему столику.

– Через пять минут заказ будет готов, – долетело до него, и в уши снова ударила музыка.

Сидящие за столиком лишь на минуту обратили на него внимание, и снова принялись за свое нехитрое дело – поглощение спиртного. Сам Виктор спиртного почти не употреблял, ну, разве что, по праздникам, и то, когда был дома. Однако именно сегодня он решил сделать исключение, заказав стакан пива, так как за руль ему садиться вечером. Курить бросил давно, и вел довольно здоровый образ жизни, по утрам зарядка, холодный душ (ну, это, конечно, роскошь в связи с его работой), ну, и все прочее. Из-за стойки появилась девушка в белом фартуке, с подносом в руках, на котором едва уместились пять бутылок водки, и подошла к одной из компаний. Пьяные водители с радостью встретили ее, быстро забрав все с подноса.

Смолин покрутил затекшей шеей. Как же хотелось спать. Черт, что же они так долго возятся с его заказом. Он посмотрел на барную стойку, чувствуя на себе пристальный взгляд. В дверях, находящихся за стойкой, заколыхалась черная, вся в блестках, занавеска. Дальнобойщик готов был поклясться, что видел за ней того самого белозубого бармена, пристальный взгляд которого разбудил в Викторе тревогу. Через минуту он уже забыл о нем, принявшись за принесенный заказ.

Расправившись с ужином, чувствуя легкое головокружения и слабость в ногах, Виктор подошел к барной стойке, расстегивая барсетку. Бармен вынырнул из-за штор и встал, улыбаясь.

– Сколько с меня? – спросил Виктор, чувствуя, что язык стал каким-то большим и тяжелым.

«Вот уж не думал, что окосею от стакана пива!» – мысленно удивился Смолин.

– Двести рублей, – продолжая улыбаться, ответил бармен.

Странно, двести рублей. Уж как-то подозрительно дешево стоил его заказ.

Однако вслух, расплатившись с заведением, Смолин произнес другое:

– А где у вас туалет?

– А это прямо по коридору, – указал рукой бармен. – А потом налево. Да, кстати, ваш номер на втором этаже, найдете?

Дальнобойщик кивнул и пошел на подкашивающихся ногах. Да, ну и развезло же его. Стакан разливного пива соответствовал эффекту выпитой бутылки коньяка.

«Усталость, конечно же, усталость, вот что пьянило больше всего», – решил Смолин.

Вымыв руки, Виктор вышел из туалета, и едва не упал. Пол, потолок, стены – все завертелось бешеной каруселью.

«Отравился! Я отравился!» – запульсировала тревожная мысль.

Смолин, шатаясь от стены до стены, бросился в зал с баром, где музыка, казалось, сошла с ума. В полутемном помещении сверкали огни цветомузыки, все трещало и грохотало, за стойкой никого не было, да и за столами тоже, за исключением одного горе-водителя, спящего лицом в тарелке.

– Эй, есть кто-нибудь? – пытаясь перекричать жуткую музыку, заорал Виктор. – Я, кажется, отравился, мне нужна помощь!

Никто не появился и на еще пару отчаянных реплик дальнобойщика.

– Черт, вы что здесь вымерли все? – прошептал Смолин, заходя за стойку.

В глазах все поплыло, запестрели красные пятна, он едва не упал. С минуту постоял, собираясь с силами, чувствуя, как сильно бьется сердце. Неожиданно силы стали возвращаться, он шагнул к черным занавескам, еще ощущая дрожь в коленях, распахнул их. Уж лучше бы он этого не делал.

Посреди узкого помещения, заставленного морозильными камерами, газовыми плитами, с дымящимися на них разной величины кастрюлями, висело подвешенное под потолком, на железной ржавой проволоке, врезавшейся в тонкую шею, тело официантки, что пятнадцать минут назад приносила Смолину заказ. Впрочем, даже не ужасная смерть, представившаяся глазам Виктора, смутила его (навидался он всякого в Чечне), а то, что тот самый белозубый бармен, так обходительно относившейся к нему, сидел сейчас на коленях под телом повешенной, и с животной жадностью обгладывал ее маленькие ступни.

Смолин в ужасе бросился из комнаты, выскочил из-за барной стойки. Силы уже окончательно вернулись к нему. Дернул ручку входной двери. Заперто!

Оглядевшись по сторонам, Виктор понял, что попал в ловушку. Все окна были закрыты снаружи толстыми листами, и дверь тоже, проломив ударом ноги тонкую фанеру, убедился он. Смолин метнулся к спящему водителю.