Олег Фомин - Время точить когти

– То есть могу хоть сегодня возвращаться домой?

– Если имеешь в виду съемную квартиру, там уже другие жильцы. Маша забрала твои вещи. Так что либо к Маше, но только за вещами, ночевать вряд ли пустит, а если пустит из жалости, то…

– Нет. Ни за что.

– Поэтому – в дом родителей. Конечно, атмосфера поначалу будет не сахар, придется продать что-то из вещей, все сбережения родителей ушли на похороны…

– Чт-то?..

– Ты пропал без вести, Андрей, – Яра начинает говорить вкрадчиво. – У родителей было слабое здоровье, и так всю жизнь переживали за тебя одного, а когда ты исчез… Они ведь не железные…

– Андрей… – Голос Яры кажется далеким, по телу гуляет эхо, отражается от льдинок. – Такая встряска, когда тебя ищет полиция, обсуждает вся Сеть, не может обойтись без последствий, потерь… Могло быть гораздо хуже. На нас десяток зверских убийств, ты месяц лежал на краю смерти в чужой квартире, хозяева могли вернуться тысячу раз. Какой шанс выйти сухим из такой дряни? А ты вышел! Можно возвращаться к нормальной жизни, просто теперь нужно будет зарабатывать на жизнь, решать бытовые проблемки самому, отдыхать поменьше. Но мы с Колбом всегда рядом, поможем. Кошмар позади. Разве на его фоне эта мелочь чего-то стоит?

– Не знаю… Кажется, кошмар впереди…

– Вот именно, кажется. Полиция уже не ищет, из квартиры уйдем до возвращения хозяев, незаметно, будто не было никого.

– Хорошо…

– Ничего не изменилось. – Яра осторожно отпускает. – Просто расстался с близкими тебе людьми, обычно помогает мысль, что они уехали, далеко и надолго.

– Ничего не изменилось, – повторяет Андрей механически, как диагноз.

– Не трать силы на горе, этим ничего не вернешь. – Яра трясет за плечо, на сей раз неприятно, льда внутри слишком много, Андрей вот-вот рассыплется. – Хочешь, заварю чай?

Андрею все равно, на душе сумрак, с хрустом, как трещину, выдавливает полуулыбку, Яру надо поощрять, ей непривычно успокаивать всяких там малых детей, а получается хорошо, пригодится… Только холодно до боли, слезы не успевают вытечь, мерзнут, вонзаются в глаза, в горло.

– Завари…

– Все пройдет. – Яра улыбается, выходит. Андрею чуть легче, никто больше не сковывает успокоительной ложью, но голову начинает штурмовать тяжелый мрак, рой металлической пыли, трудно отбиваться, дышать… Нет, лучше вновь укрыться словами Яры, скорее бы принесла чай.

Андрей отвлекается на программы, что передал Колб, бегло ковыряется в каждой, все на инглише, не понять, мысли разбегаются по тупикам, возвращаются, комкаются в кашу, в извилинах слизкие тромбы.

Рядом опускается блюдце, чашка с горячим чаем. Яра поднимает краешки губ, пальцы гладят Андрею волосы.

– Ну как, получается?

– Так себе… Ничего толком не разобрать, все на английском.

– Попробуй начать с чего-нибудь.

Яра все-таки умница, думает Андрей, ей гораздо проще разбить слюнтяю рожу, пригрозить, что в следующий раз проломит череп, если тот продолжит пускать сопли.

– Попробую. – Андрей сглатывает соленый комок, унимает дрожь глубоким дыханием. – Методом проб и ошибок… Медленно, но верно… Освою простейшие операции.

– Молодец. – Яра целует макушку.

– Знать бы, что не зря. Зачем вообще это делать? Колб не говорил подробнее?

– Он думал, ты знаешь, или догадаешься. Так даже лучше, наверное, когда сам до чего-то доходишь.

– Ладно. А ты что будешь делать?

– Посижу на диване, почитаю книжку. Никогда этим не занималась, но говорят, очень полезно. Надо же когда-нибудь начинать. Глядишь, к обеду дочитаю по слогам первую страницу, к вечеру пойму, о чем там написано. Голова будет болеть, но с каждым днем будет легче. Ничего сложного, как мышцы качать. Зато потом как по маслу, станет интересно.

Андрей зарывается в изучение программ. Тычет сперва команды, обозначения которых смутно знакомы из игр, песен, фильмов, рекламы, смотрит, что происходит, что меняется, запоминает, повторяет команду при разных условиях. Это отвлекает. Андрей забывает про чай, выпивает залпом остывший, с неприятной пленочкой.

Яра и впрямь читает, хмурит брови словно подымает тяжесть.

Андрей возвращается к программам, надо учить, учить… Наступает эра информации, реальный мир перекочевывает в киберпространство. Бумажные документы уступают место электронным, походы, посиделки у костра, на лавочке заменяются чатом в онлайновых играх, аськах, соцсетях, секс вытесняется порнухой, лопата – экскаватором с программным управлением. В новом веке выживут идущие в ногу со временем. Игры, фильмы, музыка, бухгалтерский учет будут держаться на программах и тех, кто умеет в них работать.

Не нужно будет выходить из дома, добираться до работы, толкаться в час-пик, перебегать на красный свет. Не придется собираться в одном помещении, грызться с коллегами, начальством, трястись от назойливых взглядов, обливаться потом, глотать таблетки, спиваться. Можно будет спокойно работать дома, отправлять результат по эмейлу, а в офис лишь за зарплатой, хотя и та будет электронной, можно будет заказывать покупки на дом.

Вот только…

Только понял это Андрей слишком поздно. Но все равно продолжал маяться мечтательной дурью, мол, раз уж понял, все остальное само получится, можно еще побездельничать годик-другой.

К обеду солнце жарит всю комнату, все выбелено как на Меркурии, дышать нечем, пот ручьями. Освоено несколько операций в «Фотошопе», результаты шедеврами не назвать даже условно.

По телу мерзкая липкость, голова гудит, горит, вязнет в чем-то темно-сером. Пытается себя подбадривать, мол, так и должно быть, это лишь начало, первый шажок, очень даже широкий для человека, впервые севшего за неизвестную прогу, продолжать в том же темпе, результаты будут о-го-го, а если чуть поднажать…

Яру читает книжку напряженно, будто хочет перевернуть страницу телекинезом, глаза полузакрыты, держит голову рукой. Андрея похлестывает стыд, отупевшие глаза падают в экран.

Рядом появляется чашка кофе.

– Ну что, дело идет? – Яра гладит по голове, холодное касание в жару как бальзам.

– Да, только устал немного.

– Это видно. Взбодрись, выпей кофе.

Яра возвращается к книге. За компанию мучиться легче, но Андрей ловит себя на мысли, что лучше бы она легла отдохнуть, тогда и ему не зазорно откинуться на прохладную стену.