Андрей Ваон - Чемпионат

Миновав прибрежное грязное пятно от Селенги, выбрались на просторы. Озеро свинцово волновалось, мутным отражая блёклое солнце в облаках. Капитан ощущал неустойчивость погоды, поэтому взял не прямой курс на Листвянку (сторговались на это пункте назначения), а прямиком пошёл к другому берегу. Вся команда включала в себя пятерых человек вместе с капитаном. Все они были давно немолоды, покорябаны нелёгкой судьбой и обветрены суровыми ветрами непрерывных перемен. Однако все остались при совести и даже не очень спились. Было время обеда, и общими усилиями сварганили нехитрый, но чрезвычайно аппетитный стол.

Юра, выяснив у капитана, что прибыть должны затемно, расположился на носу, расстелив коврик. Лера прилегла рядом, положив голову ему на живот. Кораблик рассекал спокойную воду с мерным журчанием, тарахтел движок, а ветер был приветливым и ласковым.

Вскоре к ним подсел Тимур.

— Ребята, а чем вы занимаетесь, — в первую очередь он обратился к Юре. — Ну, помимо покатушек велосипедных?

— Да вот Лера у нас науки всякие изучает. Правда, ради меня бросила академическую учёбу — теперь всё больше самостоятельно. Домохозяюшка, — Юрина ирония получила ответ от Леры — легонько боднула его затылком. Она была умиротворена ситуацией, да и не до конца ещё оправилась от болезни, поэтому помалкивала, как примерная жена, когда разговаривают двое мужчин и постепенно впадала в дрёму, укачиваемся неспешным ходом баркаса.

— Такой девушке достаточно услаждать взор любимого, — Тимур был галантен и допускал лёгкий флирт, несмотря на наличие обручальных колец у всех троих. — Ну а ты сам-то? Спортсмен?

— Ага, считай бездельник и иждивенец. — Юра не сильно гордился текущим своим положением. — Мяч гоняю. Обстоятельства так сложились. Футбол люблю, но не соревнования. Будь они неладны.

— О! Футболист! Погоди грустить! За километр от вас веет интеллектом и неординарностью — зарабатывают все по-разному, футбол — не худшая область профессиональная.

— Ну, может, и не худшая, только настоящим делом от него тоже не пахнет.

— А чего ж тогда играешь? Ну, профессионально. Ведь не во дворе же, как я понял? — Тимур не унимался и всё жал на футбольную тему.

— Да… долгая история, — Боброву совершенно не хотелось лезть в дебри того, в чём он сам ещё не разобрался. — Лучше сам про себя расскажи, — перевёл он стрелки.

— А как это говорится… «Бизнес и ничего личного», — Тимур довольно засмеялся своей шутке. — Производство небольшое у меня под Москвой.

— Вот те раз! В нашей стране ещё кто-то производством занимается! — удивился Юра. Лера была по-прежнему расслаблена, но ушки всё же навострила. Сколько об этом говорили они стылыми вечерами в Череповце…

— Ну, как-то так. Не нужную всем туалетную бумагу, но тоже не зря хлеб едим и путешествуем. Тут просто в связи с этим раскардашем приостановилось дело, я работников распустил. Жену на море, а сам тут контакты налаживал. Байкал нам очень нужен. Жалко, — Тимур был расстроен.

— Как?! Засорять будете? — вскинулся Юра.

— Ты, наверное, и на поле такой же задиристый, — улыбнулся Тимур. — Успокойся, мы о чистоте планеты тоже думаем. Экранолёты пытаемся делать, а тут испытательный полигон бы заделали. Да теперь усложнилось всё… Эх, ладно! Я вот лучше вам вот про какую идею расскажу. Совпадение, видимо, не случайное — если, конечно, ты связи какие-то хоть имеешь футбольные.

— То есть от разговора про футбол этот разнесчастный всё же не уйти? — Юра лукавил, он уже соскучился по Игре. И даже просто поговорить был рад.

— Погоди канючить. Выслушай. В футбол я выше дворовых любительских соревнований никогда не играл, да это и не суть. А вот игру люблю. Но вот играть люблю, а смотреть люблю всё меньше. То одно раздражает, то другое. То скучно, то грустно, то плеваться охота. Ну, пусть шоу делается — но почему такое оно непривлекательное? Ладно, дальше. Дальше стала моя компания денег приносить — не думай, в карман себе не складывал, яхты не покупал. Поднимал и зарплаты, и расширялись мы. Но всё равно остаток. Вот мне и захотелось командочку сколотить.

— О! Очередной олигарх заводит себе футбольную игрушку? — Юра не удержался от колкости.

— Ага, только Абрамович из меня не очень. Только мне не играться. Мне глубже интересно — чтобы команда из одних москвичей состояла (на крайний случай, русских — даром, что сам татарин) и футбол исповедовала такой… что ли, русский: добрый и сильный, красивый и мощный.

Тут Лера подала голос:

— Как всё романтично и утопично. У нас вот была… даже где-то ещё, можно сказать, теплится идея бороться с пороками как раз через эту уже развратившуюся и развратившую игру. Вот Юра даже жертвует собой ради этого, — она хитро улыбнулась.

— Девочка шутит. Учился я на технаря — а потом там всё развалилось, а предложение от футбольных дядек было из разряда «от которого нельзя отказаться». Вот и возникло желание, не отходя от кассы, подложить им свинью.

— Вот и давай положим им свинью вместе! Найдём стадион, соберём ребят таких, как ты… и мечта у меня — через три года попасть в Мировой Чемпионат стартующий.

У Юры загорелись глаза, но и занудный рационализм был в нём не по годам развит:

— Да там же такие гранды! Там страны друг другу глотки будут грызть за столь лакомый кусок! Я ж немножко подузнал про кухню этих дел… а тренер? А откуда ребят набрать — кто играет, давно разобран, кто не играет — как из них команду сделаешь… Столько вопросов.

— В общем, я понял, что ты согласен. Главное, контакты давай я твои запишу, — Тимур достал телефон. — И Ваши, Лера, тоже, если позволит Ваш достопочтенный супруг.

— Позволю, позволю… только потом ремня!

До вечера они ещё беззаботно болтали обо всём на свете. Лера, надремавшись, нашла в новом знакомом сведущего искусствоведа — поговорили и о музыке, живописи. Кораблик тем временем скользил вдоль недалёкого берега.

Ближе к вечеру ветер стал крепчать, и волнение заметно покачивало небольшую посудину. В сумерках они пришли к Листвянке и швартовались в уже заметный шторм. Расплатившись, с благодарностями расстались с экипажем. Тимур торопился в Красноярск, ребята же планировали заночевать в палатке, а уже поутру двинуть в Иркутск. Пожали руки, пожелали удачи, и Тимур плюхнулся в джип и, высунувшись из окна, крикнул: «До встречи!» и покатил в темноту.

— Ага, конечно! До скорой, великовозрастный мечтатель, — Юра отчего-то расстроился и выместил своё раздражение на уехавшем бизнесмене.

— А мне он понравился. Он явно не дурак, а замки воздушные строил для тебя, почувствовав в тебе нужный элемент для его затеи. Кажется, что он — тонкий психолог.

— Ну его в баню, психолога этого! — Юра окончательно злой ушёл ставить палатку и выплёскивать пар. Чуть поостыв, он пытался понять, что его так разозлило.