Иван Андрощук - В лабиринтах Инфора

– А кабины для приезжих?

– Это канал Великого Информатора. Он забирает знания приезжих.

– Лишает памяти?

– Не просто лишает памяти – забирает, как нечто материальное. Память может вернуться, но знания, отнятые Информатором, не возвращаются никогда. Если бы ты назвал в микрофон своё имя, ты бы уже никогда не вспомнил, как тебя зовут, а если бы встретил это имя – не узнал бы его. Человек держит в памяти не так уж много, так что скоро приезжий становится таким же беспечным полуидиотом, как все в городе.

Они проезжали мимо ресторана. У входа в него, точно каменный лев или скорее красный фонарь, застыла фигура в кремовом платье.

– Останови, это она!

– Ильза покончила с собой – возразил Северин не снижая скорости. – Это призрак, – он повернул в боковую улочку, потому что не мог оторвать взгляда от зеркала заднего вида.

– В Инфоре нет времени. Прошлое и будущее здесь существуют одновременно. Это была Ильза из прошлого – Ильза, с которой ты ещё не встретился.

Северин резко затормозил и начал разворачиваться.

– Поздно, – сказала Лада. – Её там больше нет. Я живу в городе дольше тебя, но ещё ни разу не попадала дважды в одно и то же место. Здесь невозможно куда-либо вернуться. Инфор – это океан времени и пространства, пребывающих в непрерывном волнении. Вернуться можно только домой. Но это происходит бессознательно, без ориентировки в пространстве. Иногда человек уходит из дома на километры, на десятки кварталов – а возвращается в несколько шагов.

Свернув за угол, Северин убедился, что Лада права – улица, на которую они выехали, не имела ничего общего с прежней. На ней не было ни Ильзы, ни ресторана – в том месте, где Северин ожидал их увидеть, улица упиралась в серую глыбу информатория и уходила вправо.

– Что это за информация, которой он ждет от меня?

– Не знаю. Информатору принадлежит вся информация во Вселенной, ни одно существо в бесчисленных мирах не может задать вопрос, на который он не знал бы ответа. Ни одно событие, происходящее во времени и пространстве, не может для него быть тайной. Но то, что знаешь ты, не принадлежит ни времени, ни пространству. Вопрос, на который он ищет ответа, и на который ответить можешь только ты, выходит за пределы Вселенной.

– Никогда бы не подумал, что знаю…

– Если бы ты это знал, проблем бы не было – он сам нашёл бы ответ в твоих мыслях, в твоём сознании в конце концов. Однако этого ответа в тебе нет – ты только на пути к нему.

– Ты видела Великого Информатора?

– Его никто не видел. Говорят, что увидевшего Информатора постигает мгновенная смерть. Возможно, он не человек. Во всяком случае, я не могу представить его человеком. Когда я начинаю о нём думать, передо мной возникает странный образ: чёрный, непроницаемо чёрный силуэт. Тень, у которой нет человека.

– Чёрная дыра, – пробормотал Северин. Лада вдруг насторожилась:

– Что такое чёрная дыра?

– Видишь ли… – замялся Северин. Но Лада не стала дожидаться его объяснений – она взглянула на часы и заторопилась:

– Осталось пять минут. Через пять минут во всем городе погаснет свет, и мы больше не увидим друг друга. Могу я тебя попросить об одной вещи? Пусть это будет моим последним желанием.

– Я сделаю все, что смогу.

– Поцелуй меня.

Басаврюк остановил машину и обернулся к ней. На него смотрели огромные, полные слёз и нежности, зовущие глаза. И в то же время из этих глаз на него смотрел Великий Информатор.

– Закрой глаза, – сказал Северин.

Лада опустила ноги и одёрнула подол. Город был уже погружен во мрак. Северин завёл машину и включил дальний свет.

– Всё будет в порядке. Я не отдам тебя ему, – серые призраки стен поползли мимо. Лада на ответила. Северин заглянул в зеркальце, затем повернул голову – её не было. Включил свет – салон был пуст. Дверцы оставались запертыми изнутри, а Лады не было. Первым порывом было – вернуться, вернуть, – но он уже понимал, что это невозможно.

Сжал зубы и выжал рычаг скоростей до предела. «Регина» завыла и понеслась, дома с обеих сторон слились в сплошной серый коридор. Еле успевал укладываться в повороты. А зачем? Зачем, если это – единственный выход из города? Если эта чёрная тварь, которая называет себя Великим Информатором, всё равно его не выпустит отсюда – во всяком случае, живым?

Внезапно Северин обнаружил, что свет его прожекторов тускнеет и тьма снаружи стремительно сгущается. Что за бред, эта тьма, она… она поглощает свет! Возможно ли это? И лишь когда он заметил, что свет тускнеет не только снаружи, но и в машине, Северин понял, что его достали. Стрелка на спидометре стремительно ползла влево, попытки увеличить скорость, сделать поворот, затормозить были безуспешны. Кто-то управлял «региной» – она больше не слушалась своего хозяина. Свет продолжал тускнеть, машина продолжала останавливаться. Свет фар уже не осиливал тьмы даже в метре перед бампером, светильник в салоне мигнул, точно огонёк затухающей сигареты, и погас. Одновременно заглох мотор. Северин мягко ткнулся в руль – «регина» была мертва. Напрасно Северин делал отчаянные попытки привести её в чувство она была мертва и не отвечала ни на какие манипуляции. Что-то чудовищное было во всем этом, словно некто демонстрирует перед ним своё могущество, даёт Северину понять, что он – всего лишь беззащитный и глупый мышонок в когтях свирепого зверя. Некто? Но – он сам только вчера рассказывал об этом Ладе – точно так ведут себя автомобили в зоне действия НЛО. НЛО – шпионы Великого Информатора…

Тьма была непроницаемой – можно было коснуться пальцами глаз и не увидеть пальцев. Темно, как в… Да, именно как в могиле, – подумал Северин. И это не было метафорой – на него вдруг нахлынули ощущения прежних жизней, и самым жутким из них было ощущение погребенного – мрак, теснота и удушье могилы. Мрак забирался под одежду, под полуопущенные веки, давил на уши, на глаза, не давал дышать, душил. Северин чувствовал себя похороненным в тесном сидячем гробе – и вспомнил, что уже был однажды похоронен в таком положении. Правда, тогда его звали по-другому и он был действительно мёртв.

…Тогда его звали Кетсаль Коатль – Пернатый Змей. Он возвращался на Атлантиду с бесценным грузом. Трюмы его кораблей были набиты сокровищами книгохранилищ чаттаков, некогда населявших Индонезийский континент.

Царь Атлантиды Гадир Девятый придерживался несколько иной шкалы ценностей, чем его предшественники. Прежде цари свозили в Посейдонию только золото, драгоценные камни и рабов. Гадир Девятый считал, что подлинную власть над миром могут дать только знания. Его корабли достигали самых дальних берегов, его полководцы углублялись в горы, пустыни и джунгли не в поисках презренного металла. Они привозили своему царю иные трофеи – книги, таблицы, свитки; их пленниками становились не молодые здоровые дикари, а жрецы, ведуны, хранители древних знаний, каждый из которых был живой библиотекой.