Пол Андерсон - Игры Сатурна. Наперекор властителям

— Ну да, — возразил он, — Любой метеорит достаточного размера выделит столько энергии, сколько хватило бы, чтобы растопить всю поверхность.

— Я знаю. Но это указывает на то, что столкновение с кометой было не так давно, всего меньше чем тысячу лет назад, иначе мы не увидели бы сегодня это чудо. С тех пор в планету больше ничего не ударялось. Я не имею в виду небольшие камни, космический песок, которые вращаются по искривленным орбитам вокруг Сатурна так, что они ударяются в планету при относительно невысоких скоростях. В большинстве случаев просто оставляют дырки во льду. Однако, лежа тут, они притягивают солнечное тепло, потому что они темные, и нагревшись, вытаивают все вокруг себя, пока не утонут. Вогнутые поверхности, которые они оставляют после себя, отражают время от времени случайно с одной из сторон попадающее на них тепло, и таким образом продолжают увеличиваться в размерах. Образуются рытвины. И опять, поскольку различные льды обладают различными свойствами, невозможно получить совершенно ровные кратеры, а получаются эти фантастические углубления, которые мы видели, до того как приземлились здесь.

— О Господи! — Скоби обнял ее, — Ты — гений.

Шлем к шлему она улыбнулась и сказала:

— Нет. Это очевидно, когда видишь все собственными глазами. — Она немного успокоилась, пока они все еще находились в объятиях друг друга. — Научная интуиция — смешная штука, должна признаться, — продолжала она наконец. — Думая над этой проблемой, я едва ли была уверена в собственном логическом мышлении. То, что я думала — это Ледяной город, сделанный из космических камней, которые Бог призвал с небес…

— Святая Мария, — Гарциласо повернулся и уставился на них.

Скоби выпустил женщину из своих объятий.

— Мы продолжим, после того как эти факты нашли подтверждение, — сказал он нерешительно. — …к большому кратеру, если вы помните, который мы заметили недалеко отсюда. Похоже, поверхность отлично годится для ходьбы.

— Я назвала тот кратер Бальным Залом Короля Эльфов, — пошутила Броберг, как будто к ней вернулась сказка.

— Будьте осторожны, — громом раскатился смех Гарциласо. — Поберегите свое здоровье. Король — только наследник всего этого, ведь Боже мой, эти стены построили-то Гиганты!

— Ну, мне нужно найти путь туда, не так ли? — ответил Скоби.

— Конечно, — сказал Алварлан. — Я не могу указать вам дорогу отсюда. Мой дух может только смотреть на все глазами смертного. Я не могу ничего для вас сделать, как только дать хорошие советы, пока мы не приблизимся к воротам.

— Вы что, прилипли что ли к этой своей сказке? — заорал Данциг. — Возвращайтесь, пока целы!

— Ты утухнешь? — огрызнулся Скоби. — Это всего лишь стиль нашего разговора. И если ты не в состоянии этого понять, значит, ты, в отличие от нас, пользуешься мозгами не на всю катушку!

— Послушайте-ка! Я же не говорю, что вы сумасшедшие. У вас нет бреда и тому подобного. Я всего лишь хочу сказать, что вы направили свои фантазии на это место, а теперь реальность усилила их еще, и пока вы под этим впечатлением находитесь, вы этого не ощущаете. Разве стали бы вы так упрямо продвигаться вперед где-нибудь в другом месте? Подумайте!

— Хватит. Мы возобновим нашу связь, а пока повременим до тех пор, пока ты не улучшишь свои манеры, — Скоби выключил основной переключатель. Цель осталась в рабочем состоянии для общения на небольшом расстоянии, но до орбиты она не могла достичь. Его товарищи поступили так же.

Все, трое обратили лица к впечатляющему зрелищу перед ними.

— Ты можешь помочь мне найти Принцессу, когда мы войдем вовнутрь, Алварлан, — сказал Кендрик.

— Все что в моей силе и власти, — поклялся чародей.

— Я жду тебя, мой самый стойкий из всех возлюбленных, — проникновенно нараспев сказала Риция.

Оставшись один в своем космическом корабле, Данциг почти рыдал.

— Чтоб провалились они, эти проклятые игры, куда подальше! — Его слова уносились в пустоту.

Порицать психодраму, даже в ее усугубленной форме, все равно, что портить человеческую натуру.

Это берет свои истоки в детстве. Игра необходима для невзрослых млекопитающих, как средство навыков общения с собственным телом, с ощущениями и внешним миром. Молодые представители человеческого рода играют, должны играть и со своим мозгом тоже. Чем более сообразителен ребенок, тем больше упражняется его потребность в воображении. Есть степени активности, ог пассивного наблюдения за шоу на экране до более продвинутой — чтения, мечтаний, рассказывания историй и до психодрамы… для которой у ребенка нет такого причудливого названия.

Мы не можем дать такому поведению никакого единого описания, поскольку форма и способ, которые она принимает, зависят от бесконечного множества переменных. Пол, возраст, культура и пристрастия — только наиболее очевидные из них. Например, в Северной Америке в доэлектронную эру девочки часто играли в «дом», в то время как маленькие мальчики — в «ковбоев и индейцев» или в «полицейских и воров», в то время как сегодня их потомки могут играть в «дельфинов» или «астронавтов и пришельцев». По сути — это форма игры в небольшой компании, каждый выбирает героя, чтобы подражать, или выдумывает его, могут быть использованы некоторые вспомогательные предметы, такие как игрушечное оружие или любой случайный предмет, такой как палка, может быть назван чем-то еще, например, детектором лжи, или же эти вещи могут существовать только в воображении, поскольку, например, место действия — всегда воображаемое. Дети тогда разыгрывают пьесу, которую придумывают сами от начала и до конца. Когда они физически не могут выполнить какого-то действия, они описывают его («Я прыгаю действительно высоко, так, как прыгают на Марсе, и я оказываюсь на краю этого допотопного морского судна и застаю этого бандита врасплох»). Большой состав действующих лиц, особенно злодейских, зачастую возникает просто по необходимости.

Актер этой труппы, у которого самое большое воображение, превалирует в игре и в развитии сюжетной линии, хотя в довольно сдержанной форме, тем, что предлагает самые живые возможности. Однако остальные — гораздо более сметливые, чем среднестатистическая единица: психодрама в этой высокоразвитой форме подходит не для всех.

Но для тех, кто воспринимает ее, воздействие ее благотворно и продолжительно. Кроме того, повышая созидательные способности на практике, она позволяет им испытать игровые версии различных ролей взрослых и определенный жизненный опыт. Посредством нее они начинают приспосабливаться к взрослой жизни.

Такое разыгрывание пьес заканчивается, когда начинается подростковый период, если не раньше — но только в этой форме, и необязательно навсегда. Взрослые тоже занимаются игрой воображения. Это легко увидеть, например, в обществе, со всеми этими титулами, костюмами и церемониями, разве это не то же самое, что живая инсценировка каждого ритуала? До какой степени наш героизм, самопожертвование и самовозвеличивание в поступках не соответствует тому персонажу, на который мы хотим походить? Некоторые мыслители делали попытки проследить эти элементы в каждом аспекте общества.