Дэн Уеллс - Фрагменты

— Абсолютно, — ответил Маркус. — Сэмм нам все про них рассказал: у них есть ядерный реактор, который обеспечивает энергией весь регион, поэтому фракция остается в городе, чтобы поддерживать станцию в работе. Если у нас получится добраться туда, что является заведомо сложным предприятием, то они, возможно, согласятся сотрудничать с нами в целях прекратить оккупацию и найти ответы на некоторые важные вопросы, пока не станет слишком поздно. Это не просто выстрел вслепую.

— Выстрелами все и закончится, — произнес Мкеле. — Это отчаянная попытка проникнуть на вражескую территорию без всяких гарантий безопасности. Если вы предпримете ее, вас убьют.

— Поэтому я и пришел к вам, — сказал Маркус. — Я не Кира — я не готов заниматься чем-то вроде этого, я просто предложил идею.

— Ради того чтобы, когда кому-то неизбежно придется умереть, это был я, а не вы, — отозвался Мкеле.

— В идеале умирать не придется никому, — сказал Маркус, — но можете планировать миссию так, как вам угодно. Я советую вам прожить достаточно долго, чтобы насладиться ее успехом.

Мкеле постучал пальцами по столу, и этот на удивление человечный жест, казалось, смягчил суровость мужчины в глазах Маркуса.

— Год назад я бы выговорил вам за безрассудство, — произнес Мкеле. — Сегодня, судя по всему, мы готовы испробовать почти любой способ. У меня есть подразделение солдат, которое уже готовилось к миссии на материк, и теперь, когда вы предоставили нам назначение предприятия, остается только нажать на курок. Кроме того, выходит так, что нам нужен медик, который, в добавок ко всему, будет иметь некоторый опыт нахождения в тылу Партиалов.

— И, как я понимаю, вы ищете добровольца.

— Это Армия, — произнес Мкеле. — Мы не ждем добровольцев. Вы отправляетесь утром.

Кира и ее спутники были на пути в Денвер.

Они покинули информационный центр на заре и помогли Афе преодолеть две мили по грязной воде, предварительно как можно плотнее забинтовав его раненую ногу. Лодка ждала их там, где они ее оставили, и путники молча вернулись в ней к лошадям. Сэмм размашисто и с силой работал веслом, а Херон и Кира выглядывали среди нависающих деревьев признаки возможной атаки. На одном из мостов, под которым они проплывали, стояла одинокая собака и наблюдала за ними, но она не говорила и даже не лаяла, поэтому Кира не могла сказать, была ли это Собака-контролер или просто дикое животное.

Лошади были невредимы, но напуганы, так что Сэмму и Херон пришлось успокаивать их несколько минут, перед тем как оседлать. Кира перевязала рану Афы свежими бинтами и вместе с Партиалами подняла мужчину на спину Одджоба, где он покачнулся и сморщился от боли при изменении напряжения в разорванной мышце бедра. Кира прикусила губу, злясь, что им приходится уводить Афу еще дальше от его дома. Она злилась не на него, а на всех, просто злилась. «Я злюсь, потому что жизнь сложна, — подумала она. — Но Нандита учила меня другому: если у тебя хватает сил ныть, то должны быть и силы на то, чтобы как-то исправить положение».

Они находились почти посредине между Лонг-Айлендом и Денвером, и им пришлось бы потратить два полных месяца, чтобы доставить Афу домой. Этим временем они не располагали.

Разумеется, оставить мужчину позади они тоже не могли, поэтому Афу пришлось взять с собой, каким бы тяжелым не обещало быть путешествие. «Кроме того, — подумала Кира, — если в лаборатории Денвера будет еще одна компьютерная система, без Афы нам с ней не справиться.

Здесь только он может помочь.

Нам только нужно позаботиться о том, чтобы он выжил».

Когда они все уселись на лошадей и были готовы отправляться в путь, Кира повела остальных не на шоссе, а в другую сторону, к большому госпиталю.

— Имени святого Бернарда, — прочитала она табличку на парковке.

— Антибиотики будем искать в аптеке? — спросила Херон. — Или в цилиндриках, висящих на ошейниках гигантских косматых псин?

— Главное, чтобы эти псины не умели разговаривать, — отозвалась Кира. — А в остальном мне все равно.

При мысли о говорящих собаках ее все еще охватывал липкий страх, а прошлой ночью они снова ей приснились: она жила вместе с ними, одичавшая и всеми забытая, отвергнутая как людьми, как и Партиалами. Кира понимала, что нечестно с ее стороны ненавидеть эти создания.

Они могли выбирать, кем быть, не больше, чем сама Кира. Девушка отбросила эти мысли и вошла в госпиталь, где показала Сэмму, какие лекарства им нужны, в то время как Херон сторожила Афу и лошадей. Они набили антибиотиками и болеутоляющим целую сумку и взобрались на лошадей, готовые отправиться на запад.

В токсичную пустошь.

Самым быстрым путем из города была железнодорожная колея, которая пересекала превратившееся в реку шоссе и вела прямо на юго-юго-запад. Дорога была проложена по насыпи, поэтому путники оставались в стороне от эпицентра наводнения. Они следовали по этому маршруту много миль, минуя грузовые станции, школьные дворы, старые, накренившиеся дома, затопленные церкви и разрушенные здания. Кое-где вода поднималась выше уровня насыпи. Хотя пути были прямыми и по большей части сухими, из-за каменистости дороги лошади шли медленно, и, к тому времени как для передвижений стало слишком темно, путники еще не выбрались даже на автостраду.

Позволив лошадям полакомиться высокой густой травой, Кира и ее спутники осторожно завели их по пандусу внутрь рассыпающейся публичной библиотеки, где укрылись и сами. Кира проверила повязку Афы, вколола мужчине львиную дозу болеутоляющего и, пока он спал, промыла его раны. Херон наловила в болоте снаружи лягушек и ящериц и поджарила их на костре, разведенном из старых стульев и журналов. Библиотечные книги были старыми, гниющими, а в мире не осталось никого, кто стал бы еще читать их, но Кира позаботилась, чтобы не одна из них не отправилась на растопку. Это казалось ей неправильным.

Утром путники обнаружили, что находятся совсем недалеко от восьмидесятой автомагистрали, все той же скоростной дороги, по которой они следовали от самого Манхэттена.

Однако теперь они были на несколько миль западнее того места, где покидали автостраду на въезде в Чикаго. Вернувшись на шоссе, Кира и остальные нашли, что оно выше и суше, чем железнодорожная колея, и представляет гораздо более легкий путь для лошадей. До конца дня они продвигались по нему, а с каждой стороны их взорам представал бесконечный город: здания, улицы, развалины.

Мимо проносились мелкие города: Мокена, Нью-Ленокс, Джолиет, Рокдейл, — границы которых утратили свое значение и стерлись, образовывая единый и неделимый мегаполис. Когда снова наступила ночь, путешественники находились на окраине Минуки. Дорога поворачивала на юг, огибая поселение, и Кира первый раз окинула взглядом открытую поросшую травой территорию, широко раскинувшуюся с запада. Линия горизонта была ровной и плавной, напоминая океан почвы, травы и болот.