Вальдэ Хан - Храм

— Ты меня не расслышал, или нарочно мозги выключил? — уже чуть более грозно осведомился Свист.

— Нет, ну вот что тут такого? Смотри, я разве соврал ну… — но договорить он не успел.

— Закрой рот, — прорычал Свист, слыша как сила мерцала звенит в его голосе. – Нашему товарищу неприятны твои слова, так что будь добр попридержать язык до того момента, пока Дрозда не окажется рядом.

Скальник сперва опешил, но быстро взял себя в руки, и неприятно осклабился.

— А не то что?

— А не то ты узнаешь, чем отличаются дикари–гадоверы от воина Верхнего Леса. Обещаю, тебе это понравится не больше, чем тем бритоголовым, которых я оставил гнить на тропках змиевых джунглей.

В этих словах было столько абсолютной уверенности и готовности претворить обещание в жизнь, что старшему охотнику пришлось уступить. Свист же не хотел развивать конфликт дальше.

— Нужно натаскать побольше мерцал, тогда заживем тут как следует, — сменил он тему.

— Ты прав. Жаль только огороды наши отсюда слишком далеко, но куда ближе к Старому Дому, — Скальник укрепил на давешней треноге закопченный котелок. – Надо только будет Арахну выкрасть, уж шибко наваристую похлебку девка стряпает.

Охотник высыпал в воду крупу из мешочка.

— Ты же сам опасался, как бы она тебя не прирезала, — в шутку напомнил Свист.

Скальник беззлобно глянул на товарища, и криво ухмыльнулся.

— То там, а это здесь.

Свисту крайне не понравился тон, и едва уловимый подтекст сказанного Скальником. Десятник снова вспомнил пускающего кровавые пузыри Каварру и подумал:

«Как же, обходишься ты без всемогущей няньки, своим умом живешь. Да если бы не страх перед Орехом, ты бы в чужой крови руки мыл!»

Говорили все больше ни о чем, по три раза помянули дрянную погоду, разлившиеся ручьи, подивились, как только животные ухитряются выживать при таком‑то потопе. К тому времени, как вернулись Орех с Домовым, котелок уж вовсю играл дребезжащей крышкой, подбрасывая ее на вкусно пахнущем пару.

Вытерев кашу с усов, Орех подбоченился и начал:

— Нужно как можно скорее собрать тут всех наших. Будем думать, как нам дальше быть. Скоро дожди кончатся и по долине уже так запросто, — он усмехнулся, — не походишь, люди Ведуна могут выследить, а то даже и нечаянно наткнуться. Да и в поход надо будет собираться.

Свист глянул на Домового, неужели ему так и не удалось переубедить Ореха? Или они еще не разговаривали на эту тему?

Тем временем Орех продолжал:

— Необходимо разыскать всех верных нам охотников и сторожей. Утром я скажу, кому из вас куда идти.

Свист вдруг почувствовал себя уставшим. Все как раньше – ушел, вернулся, получил новое задание, опять ушел и снова вернулся. Сейчас ему было плевать, сколь важна будет его миссия. Хотелось отдохнуть так, чтобы несколько дней никуда не ходить, спать до боли в боках и есть до отвала.

Он отрешенно слушал разговоры соратников о том, как здорово здесь станет, когда Дом будет обжит, смена за мерцала будет распределяться честно, а не утаиваться, как это явно делает Ведун и его ближайшие подельники.

— Это будет райское местечко, — резюмировал Скальник.

— Это что такое – топоры стучат? – замедлив шаг, прислушался к далеким звукам Желтый Кот.

— Действительно, топоры, — согласился Свист, идущий в голове отряда.

Позади него бодро вышагивал Кот, смещенный Ведуном с поста главного сторожа, но не утративший уважения бывших подчиненных, и Крепыш, который почти весь сезон дождей провел на заставе у тропы в Нижний Лес.

Солнце рвало мутную завесу туч, безжалостно расшвыривая по небу останки некогда хмурых грозовых гигантов. Дожди кончились, и над промокшим до древесных корней лесом с самого утра изогнулась сочная радуга.

— Пошли, — Свист первым тронулся с места.

Когда он нашел Кота с Крепышом на одной из застав Ореховой цепи, и вкратце пояснил, куда и зачем он хочет их увести, те даже верить отказывались, не то, что с поста сниматься. Тогда Свисту пришлось применить не только все свое красноречие без остатка, но и заручиться поддержкой мерцала. Только после этого мужчины согласились идти за десятником. Тот не винил их, всего пару месяцев назад он и сам ни за что не поверил бы в правдивость тех событий, живым участником которых стал сам.

Обогнув широкий овраг, после сезона дождей больше похожий на пруд с застоявшейся, мутной водой, люди вышли к Малому Дому. У подножия пирамиды кипела работа, строители во главе с Зодчим рубили упавшие деревья, оттаскивая к оврагу останки гнилых колод. Поодаль несколько охотников копали ров, в дно которого кое–где уже были воткнуты заостренные колья. Дым от костров неспешно тянулся к северу, пахло разрытой землей и смолой.

Свист заприметил Ореха, стоявшего во весь рост на огромном пне, оставшемся от могучего дуба. Воевода пристально осматривал фронт работ, медленно поворачивая голову. В ту минуту он смахивал на усатого, не ко времени разбуженного, филина.

— Орех, твое поручение выполнено – я привел, кого ты сказал.

Свист для пущей убедительности ткнул пальцем в своих спутников.

— Молодец. Ты ввел Кота в курс дела?

— Да, — вместо охотника ответил Желтый Кот. – Хотя, признаться, я и не верил до последней секунды.

— Я сам, знаешь ли, когда в первый раз услыхал, не поверил. Ну, не о том сейчас говорить нужно, — одернул сам себя воевода. – Идите, отдыхайте, сегодня вечером будем держать совет.

— Так мы это, может помочь чем? – спросил Крепыш, глядя на кипящую вокруг работу.

— Ты парень крепкий – помогай, а мне после прыгания по кочкам отдых требуется, мы сторожа, к таким стрессам не привыкшие.

Желтый Кот отсалютовал Ореху и пошел к входу в пирамиду, попутно здороваясь с работающими мужчинами. Только Крепыш после пары неуверенных шагов остановился и, подозрительно косясь на Новый Дом, спросил:

— А здесь точно ночевать можно?

— Можно, — хором ответили Орех и Свист.

Орех рассмеялся и обратился к своему десятнику.

— Свист, устрой их как следует. Утром пришла смена за мерцала, так что поговори с Домовым, пускай выдаст новоприбывшим все, что необходимо.

Свист махнул рукой Крепышу и, нагнав Кота, повел мужчин в прохладное нутро их нового обиталища.

Они нашли Сонного в том самом памятном зале, где Свист с напарником коротали свою первую ночь здесь. Сейчас это место можно было узнать только с большим трудом: тяжелая ширма из плотной камуфлированной ткани пересекла комнату ровно надвое, укрыв от посторонних взглядов выход на лестницу, что вела в алтарный покой. Сработанный из пустых ящиков и досок большой стол, прятался под кипой карт, каких‑то чертежей (как отметил наблюдательный Свист, выполненных с неестественной для человека точностью линий) и прочего мелкого скарба, могущего понадобится в любую минуту.