Анастасия Эльберг - Бессонница. След

— Но я не понимаю, разве вы… не вместе?

— Мы не любовники, если ты об этом.

— Нет, я о работе. Разве вы не на одной стороне? И как я после твоих слов могу тебе доверять, если вы не водите дружбу со смертными? Это что, работает по принципу «враг моего врага — мой друг»? Но разве вы враги?

Дана взяла пепельницу и с выражением искренней досады на лице потушила недокуренную сигарету.

— Идиот , — сказала она мне. — Ты думаешь, что я вытащила тебя из дома Незнакомки для того, чтобы убить?!

— Не злись, — попросил я. — У меня тут нет антикварных вещей, как у Винсента, но на кухне есть дорогая посуда, я не хочу, чтобы она разбилась.

Она поднялась и потянулась, расслабляя спину.

— Лишние вопросы, мальчик. Все просто я помогу тебе, а ты поможешь мне.

Я молча смотрел на то, как она снова садится на стул и поправляет юбку на бедрах.

— Ты сама только что описывала мне ваше могущество. Как я смогу противостоять кому-то из вас?

— У меня есть решение. Правда, несколько… радикальное .

— Надеюсь, ты не собираешься меня… обращать, или как там это у вас называется.

— Нет, глупенький. Мне нужно что-то острое. Нож для бумаг, например.

— В письменном столе. В верхнем ящике.

Дана подошла к столу, открыла нужный ящик, достала нож для бумаг и освободила лезвие.

— Острый? — спросила она с подозрением.

— Да. Я точу им карандаши.

— Прекрасно. То, что нужно.

С этими словами Дана вернулась к кровати, заняла стул, сняла наручные часы и аккуратно провела лезвием ножа по запястью.

— Что ты делаешь?! — ахнул я.

— Не волнуйся, мне не больно. Мы не можем намеренно причинить себе боль, наша природа защищает нас от этого. Если бы мы были смертными, было бы удобно резать вены, да?

— Да… наверное, — ответил я, глядя на то, как на ее запястье появляются капли крови. — Если честно, вены никогда не резал, так что я не в курсе.

— Вот и правильно. Никогда не понимала, зачем вы обрываете жизнь, которая все равно закончится. — Дана пересела на кровать и поднесла руку к моему лицу. — А теперь будь хорошим мальчиком. Пей .

Я отодвинулся.

— Вот уж нет!

— С тобой ничего не случится. — Она вгляделась в мое лицо. — Да, чувствую, это будет долгий процесс. Тогда для начала просто попробуй.

Дана собрала несколько капель крови пальцем и прикоснулась к моим губам.

— Когда в детстве мы не хотели пить кровь, нам связывали руки и кормили насильно, — сказала она нравоучительно. — Не заставляй меня повторять то же самое.

Осознав, что выбора у меня нет, я облизал губы и прислушался к своим ощущениям. Кровь, как оказалось, по вкусу ничем не отличалась от человеческой: точно такой же солено-металлический привкус я ощущал во рту тогда, когда нечаянно прикусывал щеку.

— Ну? Краски стали ярче? — спросила Дана с усмешкой.

— Нет…

— Я говорила тебе, что ничего страшного не случится. Будешь пить? Или тебя еще поуговаривать?

От странного занятия нас с Даной отвлек громкий и настойчивый стук в дверь. Она подняла глаза к потолку, и на ее лице появилась страдальческая гримаса.

— Винсент! И какой черт его принес? Открой, только не впускай его.

— Как ты это себе представляешь?

— Просто скажи: «Не входи, Винсент». Он немного взбесится , но это сработает. Будет весело .

Интересно, как следует трактовать это «немного», размышлял я по дороге к двери. Похоже, у нас разные представления на этот счет.

— Эдуард, какого черта?! — с порога заговорил Винсент. — Ты не отвечаешь на телефон целые сутки! Что я должен думать?!

— Мальчик решил поразвлечься. — Подошедшая сзади Дана обняла меня за талию и положила голову мне на плечо. — Давай, Эдуард. Скажи.

— Не входи, Винсент.

Наш гость, который уже сделал было шаг вперед, остановился, и на его лице мелькнуло удивление.

— Что это за игры? — спросил он. — Дай мне войти! Немедленно!

— Точно такие же игры, в которые играешь ты сам, Винсент, — ответила за меня Дана. — Как обидно, когда ты оказываешься на другой стороне, да?

Винсент перевел взгляд на нее, потом снова посмотрел на меня.

— Я понял, — кивнул он. — Что же, Дана, похоже, благородство ты оставила в прошлой жизни. Напоить своей кровью смертного — это очень честный ход.

— О, что я слышу. Честный ход? Ты помнишь, когда в последний раз делал честные ходы? Может, тогда, когда послал мальчика к Незнакомке, но не рассказал ему о том, что мы ловим их на живца, прикармливая кровью жертвы? Как ты думаешь, зная это, он пошел бы к ней?

— Прикармливая кровью… как? — заговорил я. — Как — на живца?

— Да, мой хороший, именно так, — ответила Дана. — Незнакомцы научились обходиться без крови, и поэтому они неуязвимы. Для того чтобы ослабить их, нам нужна кровь. А потом, когда они становятся слабее, мы ловим их.

Я посмотрел на Винсента.

— Это правда?

— Ты хочешь услышать правду, Эдуард? Хорошо. То существо, которое сейчас находится в твоей квартире, толкнуло тебя под поезд. И, если бы не я, тебя бы не было в живых. Так что на твоем месте я бы не поворачивался к ней спиной. Помни о том, что я спас тебе жизнь.

Дана оттолкнула меня и сделала пару шагов вперед, остановившись в дверном проеме.

— Вот как мы заговорили? — спросила она. — Тогда почему бы тебе не рассказать ему о том, как ты, вопреки всем темным законам, обратил смертную и женился на ней? Только не забудь рассказать и о том, как ты своими руками убил свое создание только потому, что твоя жизнь и твой статус были для тебя ценнее жизни того, кого ты любишь! И пусть он сам делает выводы и решает, стоит ли ему с тобой связываться или нет!

— А о том, в какую грязную игру ты решилась сыграть ради того, чтобы получить меня, ты ему не рассказывала? — Винсент повернулся ко мне. — Как ты думаешь, Эдуард, до чего может опуститься женщина, если ее цель — выгодно выйти замуж?!

— Замуж? — Я переводил взгляд с Винсента на Дану и обратно. — Но… ты ведь сказала, что вы не…

— Целых двести лет, — перебил Винсент. — Наверное, Дана, как и я, не поклонница правды, иначе она рассказала бы тебе, что свобода оказалась для нее ценнее того, кого она любила.

Пару секунд я молчал, после чего поднял руки, заставляя их обоих замолчать.

— Стоп, стоп! Хватит! Еще немного — и вы перейдете на обсуждение ваших любимых поз! Уходите оба. Пожалуйста. Мне нужно подумать.

— Как скажешь, мальчик.

Дана ушла в спальню и вернулась с сумочкой в руках.

— Берегись Незнакомцев, — бросила она на прощание и, ловко обойдя Винсента, скрылась в темноте.

— Теперь ты можешь меня впустить, Эдуард.

— Я не уверен, что мне стоит это делать. И я теперь вообще не знаю, что мне делать. Теперь смерть кажется мне не чем-то ужасным, а избавлением от всего, что тут творится!