Евгений Енин - Случайностей не бывает

Иногда покричать — это самый простой и безопасный для окружающих способ сбросить напряжение.

— Мама, мне страшно! — поймал общую волну Бенедикт.

— А ну, цыц! — Порфирий Гордеевич, служивший когда-то в армии в немалом чине, знал, как гасить истерику. Например, у лошадей. Уверенный голос и твёрдая рука, вот что для этого нужно. — Всем спокойствие!

Для спокойствия он жахнул кулаком по дрезине, что-то сломав.

— Во-первых, перекличка личного состава. Все здесь?

— Все, — хором сказали все.

— Во-вторых, да, тварь нас съела. В-третьих…

Что «в-третьих», обер-кондуктор сказать не успел.

Серый кисель с чёрными прожилками, слой которого отделял их от окружающего мира, исчез.

— …израк, — услышали они сквозь вернувшийся вой ветра в ушах.

— Что? — прокричала Яна.

— В-третьих, это червь-призрак, — повысил голос Порфирий Гордеевич. — Фьють!

И он проиллюстрировал жестом этот звук, обозначавший всю бесплотность призрака и его неспособность если не съесть, то переварить дрезину с пассажирами.

Которая, войдя в Олгой-Хорхоя спереди и выйдя сзади, быстро замедлялась.

Пребывание реальной телеги внутри призрачного червя погасило ракетный двигатель и прикончило аккумулятор двигателя электрического.

— Вы как нас обогнать-то сподобились, Азочка? — спросил Порфирий Гордеевич, когда стало можно говорить без крика.

Чёртова мама перегнулась через Фрола и шепнула что-то в большое мохнатое ухо эльфа.

— Да ладно! — отмахнулся он.

Азалия кивнула, сделав многозначительный взгляд и сжав губы в ниточку.

— А как же вы?..

— Цыц! Не при детях!

— Эй! — встрял Артём. — Мы не дети! И мы должны понимать, что происходит!

— Ну а если без подробностей? — с надеждой на подробности посмотрел на Азалию Порфирий Гордеевич.

Она показала ему фигу, и выдавила сквозь зубы, гордо откинув голову:

— Метро-четыре.

— Чего? — не поняла Яна.

— Она не знает, — пояснил Артём, который думал, что посвящён в тайны московской транспортной системы.

Азалия и Порфирий Гордеевич посмотрели друг на друга. Эльф первым отвёл глаза, кивнул и кашлянул, повернувшись к Яне:

— Г-хм. Понимаешь девица, всё устроено примерно так. Метро, которое у вас в Москве, это метро-один. Метро-два, оно тоже у вас, правительственное. Ну и черти там гонки без правил устраивают. Чёрная ветка — это метро-пять. Ну и есть ещё две системы…

Порфирий Гордеевич помолчал, думая, как лучше объяснить.

— Метро-три, это где мы с вами прокатились. Туда попасть непросто. Ну и… В общем, сама видела. А…

— Подождите, — перебила его Яна, — а что я там видела? Я ничего не поняла. Мы где вообще ехали? И как?

— Э-э-э…

Порфирий Гордеевич сделал извилистое движение ладонью, изображавшее то ли маршрут, то ли способ передвижения.

— Как-то так.

— А как вы там рулили в темноте?

— В темноте? — удивился Порфирий Гордеевич. — В какой темноте?

— Ну как? Там же темно. А потом раз — и джунгли. Или колодец. И обезьянка…

Порфирий Гордеевич смущённо посмотрел на Фрола. Тот пожал плечами.

— Девонька, там хоть иголки собирай, вот как светло. А джунглей нет никаких. Какие джунгли, мы ж в Москве, а не в Африке?

— А я…

Яна растерялась.

— А ты видела то, что видела. А я — то, что я видел. Это и есть метро-три. Главное, что мы вернуться смогли. Все.

— Подождите, так роботов не было, что ли? — возмутился Артём.

— Г-хм. Были, Артемушка, были, не волнуйся. Видел — значит были. И есть ещё метро-четыре.

— А оно где? В Москве или в Африке?

Яна переживала за обезьяну, чьё существование оказалось под сомнением. И она совершенно точно видела листок чего-то тропического на стекле, когда они уже вернулись в метро-один.

— А нигде, — хмыкнул Порфирий Гордеевич.

— То есть не в Москве? — уточнила Яна.

— То есть нигде, — веско сказала Азалия. — В этом всё и дело.

— А как тогда? — не поняла Яна.

— А вот так. И всё на этом! — закрыла тему чёртова мама.

— Азочка, да как ты вообще решилась? — снова удивился эльф.

— А, — махнула она рукой, — а вот прямо я могла сидеть и выбирать. Да и давно хотелось попробовать, — хихикнула чёртова мама.

Она обнаружила, что дрезина еле тащится.

— А ну, что расселись! — крикнула Азалия сыновьям. — Взяли что-нибудь!

Черти послушно кинулись отдирать от дрезины металлические пруты и рейки.

— Тихо, а то развалится!

— Да мы ж сами это делали, уж как как-нибудь не развалится. Взяли! — скомандовал Роберт.

Они встали по краям дрезины и принялись отталкиваться импровизированными шестами от щебёнки, как помесь гондольеров с кочегарами.

— А я в этом тоннеле и не был ещё. Значит, мы за Юго-Западную прыгнули с метро-три. — Порфирий Гордеевич внимательно рассматривал стены тоннеля. — Ну да, аккуратней стали проходчики работать, — похвалил он.

— Артёмчик, ты как себя чувствуешь? — преувеличенно заботливым голосом поинтересовалась Азалия.

— Да нормально вроде, а что? — на всякий случай напрягся Артём.

— Так говорит же Порфирий, подъезжаем. Мы же, Артёмчик, только извозчики. Доставили вас, и дело сделано. А дальше ты сам, с Яночкой. На тебя только и надежда. Ты-то знаешь, что делать? Тебе Табачный Дух объяснил? А то наверху такое творится…

Похоже, Азалия выведывала шансы на выживание.

— А что там творится? — спросил Артём, чтобы не отвечать на вопрос о своих планах, которых не было.

— Так вся Москва уже стоит.

— Как стоит? В пробках?

— Да какие там пробки. Просто стоит. Стоят. Стоймя. Всё.

Чёртова мама показала, как москвичи стоят, вытянув руки по швам и остекленев глазами.

— В метро стоят? — уточнила Яна.

— Да говорю же, все стоят. По всему городу. На наших, на нечисть, не действует эта зараза, а людишки ваши все как мыши на морозе. Ну люди, то есть, не сердитесь, это я от переживаний.

Яне и Артёму было на что тратить эмоции, кроме как сердиться на чёртову маму.

Роберт, Бенедикт и Джозеф гнали телегу, как могли быстро. Наверное, даже быстрее крыс. Но, судя по пыхтению, они уже начинали уставать.

— Скоро, — пробормотала Азалия, вглядываясь в темноту. — А что это у тебя? — Она заметила контроллер, который Порфирий Гордеевич не выпускал из рук.

— А это, Азочка, мой состав.

Он вздохнул.

— Всё, что осталось.

Обер-кондуктор покрутил в руках контроллер с таким видом, будто собирался его выкинуть.

— Думаешь, отрастёт? — с сомнением в голосе спросила Азалия.

— Отрасти-то отрастёт. Но, — эльф ещё раз тяжело вздохнул, — не скоро. Тут на годы вопрос, если даже ни одного колеса не осталось.

— Барин, да мы пока в деревеньке нашей поживём, — подключился Фрол, глаза которого подозрительно блестели. — Уж сколько лет дома не были. А там, брат Пахом писал, три избы новые поставили. Детишек народилось, вы их и не видели ни разу. А это ж ваши детишки-то.