Пол Энтони Джонс - Точка вымирания

Но вместо этого тяжесть навалившегося на спину красного монстра внезапно исчезла: что-то увесистое оттолкнуло его в сторону, прочь от Эмили, ее рюкзака и ее плеча. Ей мгновенно стало легче, и она сделала судорожный глубокий вдох. Мрак начал отступать, зато нахлынула боль, и разум Эмили снова взял на себя бразды правления телом.

– Господи милосердный! – простонала она сквозь до боли стиснутые зубы; казалось, с них вот-вот начнет осыпаться эмаль.

Щеку холодила грязь, и Эмили чувствовала огромное искушение просто лежать, не шевелясь, закрыть глаза и уснуть. Однако, если ей дорога жизнь, поступать так не следовало.

А жизнь была ей дорога.

Поэтому, вместо того чтобы лежать, она перевернулась на спину, не обращая внимания на боль в плече и спине, и повернула голову туда, где должен был оказаться сброшенный с нее красный монстр.

Он действительно был там. Низко припав к земле, красный монстр крался вокруг ствола дерева, разинув в рыке безгубую пасть. Мышцы его были напряжены, а сам он – готов к прыжку. Но ярость чудовища на этот раз была направлена не на Эмили, а на ее спасителя.

Это был пес. Кобель, почти такой же крупный, как его противник. У него была густая светло-серая шерсть с вкраплениями темно-серого, а шея, широкая грудь, брюхо и мускулистые задние лапы были белыми. Голова пса тоже была серой, с белой маской вокруг глаз и черного как смоль носа. Толстый серый хвост закручивался, как вопросительный знак.

Это было самое красивое создание из всех, что когда-либо встречались Эмили.

Она опознала в собаке аляскинского маламута. Когда она была девочкой, ее дядя держал двух таких у себя на ферме. Маламуты напоминают хаски, но они крупнее и гораздо сильнее. Изначально эта ездовая порода отличается выносливостью, мощью и развитым интеллектом. Эмили понятия не имела, откуда взялся пес, и как он умудрился пережить красный дождь, но она была обязана ему жизнью, и пусть ее черти в аду сгноят, если она будет просто тут валяться и оставит маламута один на один с этим инопланетным засранцем. Пес приник к грунту между Эмили и красным монстром, тихо рыча и не сводя глаз с противника, который нервно расхаживал взад-вперед, не зная, как справиться с собакой.

Пока длилось это противостояние, Эмили села, а потом встала на колени. Нужно было найти дробовик. Он наверняка упал где-то неподалеку, но, наверно, в последующей свалке красный монстр отпинал оружие куда-то в сторону, потому что Эмили нигде его не видела. Снова опустившись на землю, Эмили осмотрелась и заметила приклад, торчавший из-за корня неподалеку. Журналистка хотела бы подняться на трясущиеся ноги, но те просто-напросто не послушались, поэтому лучшее, что она смогла сделать, – это поползти к оружию на четвереньках.

Должно быть, красный монстр догадался о ее намерениях, потому что издал пронзительный рык и прыгнул в ее сторону.

Пес тоже прыгнул. Эмили увидела, как широко раскрылась его пасть и сверкнули белые зубы, когда он сшибся в воздухе с чудовищем и впился туда, где должна быть глотка врага, если у того была бы шея. Столкнувшись, сцепившиеся в смертельной схватке противники, рыча, покатились по земле.

Сейчас или никогда, решила Эмили и заставила себя встать, не обращая внимания на острую боль, пронзившую все ее тело от плеча до самых ступней. Прохромав несколько футов, она схватила лежавший между корней дробовик, быстро убедилась, что он в порядке, и дослала патрон. Повернувшись к сцепившимся животным, Эмили увидела, что красный монстр выскочил из подлеска, преследуемый маламутом. Пес свирепо клацал зубами, пытаясь ухватить задние конечности своего врага, и оба они помчались в ее сторону. Уши преследующего инопланетную тварь маламута были плотно прижаты к голове, из пасти, пачкая морду, падала пена.

Эмили прицелилась в быстро приближающегося монстра, положила палец на спусковой крючок… но не нажала на него. Выстрелив, она рисковала попасть в пса, буквально висевшего у инопланетянина на пятках. Эмили не простила бы себе, если бы рискнула жизнью того, кто был, возможно, последним живым представителем отряда лучших друзей человечества. Вместо этого, пока монстр преодолевал последние разделявшие их футы, она сделала самый глубокий в ее жизни вдох (так ей, во всяком случае, казалось: на самом деле вдох был очень коротким) и что есть мочи завопила:

– Лежать, малыш! Лежа-а-а-ать!

Маламут мгновенно повиновался. Он припал к земле, положил на траву морду и прижал хвост. На это ушла всего секунда, но этой секунды хватило, чтобы расстояние между собакой и монстром стало достаточным, чтобы рискнуть. Нажимая на курок «моссберга», Эмили, казалось, не видела ничего, кроме злобной морды пришельца, – так близко он был. Морда исчезла, когда картечь двенадцатого калибра разнесла ее в зеленые брызги. Тело по инерции неслось вперед, и Эмили почувствовала на себе влагу этих брызг, когда труп чудовища пролетел мимо нее и врезался в подлесок за ее спиной.

Пес все еще лежал там, где его настигла команда. Он тяжело дышал, его пасть была раскрыта, и между клыками свешивался язык. Левый бок пса был в грязи и крови, но он не сводил незамутненного взгляда ярких глаз с Эмили, когда та, хромая, двинулась к нему.

Эмили заметила, что хвост собаки начал тихонько ходить взад-вперед, поднимая легкие облачка пыли, и ее накрыла волна благодарности. Используя приклад дробовика как клюку, она опустилась на одно колено.

– Иди сюда, парень! Ко мне!

Пес тут же вскочил на ноги, подбежал к женщине, которую только что спас от смерти, и ткнулся головой ей под мышку, отчаянно виляя хвостом. Эмили обняла пса, притянула к себе и спрятала лицо в густой шерсти на его шее.

«Ох, он так чертовски приятно пахнет!»

Эмили отстранилась и поцеловала его в морду. В ответ маламут, возбужденно ерзая туда-сюда, облизал ее лицо, покрыв его слоем влажной слюны.

– Я тоже счастлива с тобой познакомиться, парень! – в промежутке между двумя приступами смеха проговорила Эмили.

Шею собаки обвивал грязный синий кожаный ошейник, и Эмили слышала, как где-то в шерсти позванивают идентификационные жетоны.

– Погоди секунду, дурачок. – Смеясь, она ощупывала ошейник, пока пальцы не наткнулись на металлическую бирку. Она развернула ее к себе, чтобы можно было разглядеть кличку пса. – Тор? – прочитала она вслух.

При звуке своего имени пес еще активнее завилял хвостом, и лицо Эмили обдало ветерком. Кто-то, очевидно, серьезно отнесся к тому, что живет в Валгалле, и нарек свою собаку в честь древнескандинавского бога грома.

Эмили взяла голову пса обеими руками и вгляделась в его карие глаза.

– Привет, Тор, – сказала она. – Спасибо, что спас мне жизнь. А теперь, что ты скажешь, если мы отсюда свалим?