Роберт Ибатуллин - РОЗА И ЧЕРВЬ

РОЗА — ХИЩНИК, тревожно сигналило мое подсознание. РОЗА — ОПАСНОСТЬ!

А потом изображение снова приблизилось. Одновременно в ритме шума появилась слабая, но явственная новая тема. Она раздражающе диссонировала с основной.

Передо мной была ветвь Розы крупным планом. С удивлением и трепетом я видела, что всю ее поверхность покрывают какие-то змееобразные тела. Они извивались и копошились, по ним пробегали волны перистальтических движений… но не в ритме Розы, а в другом, в этом новом, диссонирующем ритме, который с каждым тактом делался все сильнее и настойчивее.

ЧЕРВИ ЕДЯТ РОЗУ — родился гештальт. ЧЕРВИ… Нет. ЧЕРВЬ. Один, многоротый и многотелый — потому что все эти грызущие Розу тела извивались и пульсировали согласованно, в одном ритме, все как одно… Казалось бы, я должна была содрогнуться от отвращения и ужаса — но я чувствовала облегчение. Червь съест эту страшную Розу, Червь не даст ей поглотить мир… ЧЕРВЬ — СПАСЕНИЕ, отпечаталась фраза в моем сознании. РОЗА — ОПАСНОСТЬ, ЧЕРВЬ — СПАСЕНИЕ… Музыкальная тема Розы слабела, а тема Червя усиливалась… казалось, еще чуть-чуть, и она станет доминантной, и я увижу, как распадается хищная сеть колючих ветвей…

Но тут что-то произошло. Я не смогла уловить это на сознательном уровне. Что-то в музыке, в сочетании двух соревнующихся тем — Розы и Червя… ничтожный, незаметный перебой ритма — и диссонанс торжественно разрешился в созвучие. Две мелодии соединились в одну.

Меня озарило — я не могу выразиться иначе, менее патетически. Червиные тела не оплетали ветви Розы, а были этими ветвями, слагали эти ветви собой. Я осознала, что пищеварение Червя — это и есть кровообращение Розы, что Червь — это Роза, а Роза — это Червь, и он поедает сам себя, подобно Уроборосу… РОЗА И ЧЕРВЬ — ОДНО!

— Роза — опасность, — проговорила я вслух. — Червь — спасение. Роза и Червь — одно! — Четкий, маршевый ритм этой фразы захватил меня. — Роза — опасность! Червь — спасение! Роза и Червь — одно! — Мне хотелось повторять это снова и снова. — Роза — опасность! Червь — спасение! Роза и Червь — одно! — Приливы шума энергично накатывали в такт моей речи. С каждым тактом Червь расцветал новыми Розами, пожирал их и расцветал снова, и разрастался, и неудержимо заполнял мир. — Роза — опасность! Червь — спасение! Роза и Червь…

Все исчезло в один миг.

Я почувствовала, как с моей головы срывают диадему. Ритм до сих пор стоял в ушах, но я снова была в тихой комнате, и перепуганный до смерти Артур стоял передо мной с моей диадемой в руке.

— Гвин?!

Я помотала головой, отгоняя морок.

— Прости, дорогой. Увлеклась. Необыкновенно захватывающее видео.

— С тобой все в порядке?

— Да, в порядке. — Я подумала. — Я Гвинед Ллойд. Ты мой муж Артур Ллойд. Сегодня 1 августа 2481 года. Мы в тихой комнате в Колонии Рианнон. И кстати, у нас тут нечто вроде гражданской войны. — Я встала с кресла. — Продолжай работу. А меня ждут прайм-админские обязанности, будь они неладны.

— Погоди! — Артур схватил меня за руку. — Что ты видела? Что за Роза и Червь? Расскажи!

Я помедлила, пытаясь оформить в слова мои странные ощущения.

— Я слышала нечто вроде музыки и видела поток образов. Все это — с очень сильным эмоциональным зарядом. Посмотри сам. Поставь на маленький экран, если боишься.

— Но ты повторяла эти фразы…

— Не бойся, я не потеряла контроль над собой. Просто сочинила, скажем так, стихотворение. И оно мне так понравилось, и так хорошо легло на музыку, что захотелось повторять снова и снова. Роза — опасность! Червь — спасение! Роза и Червь — одно! — Я засмеялась и потрепала встревоженного мужа по щеке. — Посмотри, посмотри. Ты не свихнешься, честное слово. Посмотри несколько раз и попытайся проанализировать свои ощущения. И разберись, что происходит с «Малышом». А мне некогда. Пошла командовать.

Я забрала у Артура диадему и вышла, решительно выкинув из головы роз и червей.

Выкинуть их из головы оказалось нетрудно. Стоило покинуть тихую комнату, как на меня обрушился поток непринятых вызовов: от Прасада, Эстевес, десятка медиа-каналов, жаждущих взять интервью… Вот уж на них-то времени точно не было. В 10–15 кончался срок военного положения — а значит, и моя диктаторская власть. До этого момента я должна была отдать приказ о штурме.

Эстевес и Прасад уверяли, что все готово к операции. Но я еще надеялась, что Араун капитулирует сам, и я смогу обойтись без кровопролития. Я решила тянуть до последнего.

— Ждем до 9-30, — сказала я на совещании с Прасадом и Эстевес. — Если Араун не сдастся, начинаем штурм.

Теперь многие проклинают меня за это решение. Но я и сейчас уверена, что оно было оптимальным. Что если бы мы начали операцию раньше, когда Зара Янг еще была в плену? Ее вполне могли бы убить, и Максвелл Янг обрушил бы ярость на всю Рианнон, не разбирая правых и виноватых. Моя политика — оттянуть штурм до последнего момента — породила немало зла, но по крайней мере я спасла Колонию от полного уничтожения… Впрочем, не буду забегать вперед.

Около девяти утра, когда я опять работала с Артуром и «Малышом» в тихой комнате, в дверь энергично постучали.

На пороге стояли Либертина Эстевес и другая девушка, в которой я только с подсказки даймона узнала Зару Янг. Ее вид был ужасен: рваное платье, грязные взлохмаченные волосы, пластырь на руке, дикий взгляд. Я даже отшатнулась — настолько обезумевшей она выглядела.

— Зара, это вы? — мне не пришло в голову лучшего вопроса. — Вы бежали?

— Меня пытали, — прохрипела она. — Просканировали имплант и что-то вытащили из памяти. Я хочу знать, что. Немедленно, ясно?

— Да, конечно, — я отступила, пропуская обеих венерианок в тихую комнату. — У нас есть специалист. Артур! Нужно немедленно проверить имплант.

Я усадила Зару в кресло и повернулась к Эстевес. Наши взгляды встретились, и она прочла в моих глазах невысказанный вопрос.

— Овер-коммандер еще не знает, — спокойно сказала Эстевес. — Зара сказала, что сама ему сообщит.

Я попыталась представить реакцию овер-коммандера — и по моей коже пробежали мурашки.

— Ты почему такой серьезный? — спросил Арлекин.

Его «Кингстон» мягко покачивался на ухабах, по обе стороны дороги за сетчатыми оградами сияли ослепительной желтизной двухметровые подсолнухи. Садовник Игорь, молодой парень мощной для наземника комплекции, судя по белому балахону — геймер , сидел набычившись и не глядел ни на Арлекина, ни в окно. Он так и не проронил ни слова с тех пор как гейммастер Валериан приказал ему: «Поедешь с капитаном Конти и будешь выполнять его распоряжения. Все это — на благо церкви и дела Истины». Арлекин прекрасно понимал причину его молчания.