Наталья Баранова - Легенда об Иных Мирах

– Там, наверху что-то есть, – задумчиво сказала Гресс, – должно быть...

Рокшар промолчал.

По небосводу непрестанно катились огненные искры, похожие на сполохи зарниц. Звезд не было видно за их светом. Но даже там, где небо было темным, черным, их маячки не светили приветливо издали. Не было ни одной звезды, словно на небо набежали облака, плотные облака без разрывов. Казалось, что вся Вселенная сосредоточилась в этом замке, и было тоскливо. Тоскливо оттого, что мир вдруг сузился до микроскопических размеров.

– Переночуем здесь, а завтра попробуем пробраться выше, – заметил Шабар.

И в ответ на его слова на лице контрабандиста возникла легкая, без насмешки, улыбка.

– Если мы здесь заснем, а в этом не сомневайтесь, заснем, как бы ни старались не спать, то утром проснемся там, внизу, в постельках. Так уже было. Я пробовал раз. Заснул стоя у этого окна.

– Ну, это даже хорошо, – вздохнул Шабар, – не придется топать ножками вниз. Если честно, то несколько утомительно перебирать весь день ступени. Тогда, может, попробуем сейчас пройти еще немного?

Рокшар молча встал на ноги, поправил нож, висевший на боку.

– Пойдемте, – проговорила Гресс, соглашаясь, откинув пряди со лба, длинные, пушистые пряди и с завистью посмотрела этот нож. – Рокше, – спросила она, – ножик острый?

– Бритва, – ответил контрабандист, сверкнув очами.

– Дай на минуточку...

Шабар отрицательно покачал головой.

– Не давай, – проговорил тихо, – иначе она обкорнает свою шевелюру и опять станет похожа на пугало. А на пугало я уже насмотрелся. Будь добр, держи от ее рук свой нож подальше.

Гресс не успела возмутиться. Вспомнила облик стриженого, злого пацаненка и то, что недавно увидела в зеркале и вздохнула. Шабар был прав. В той жизни она больше была похожа на пугало. В этой – на женщину.

Вернувшись к лестнице, Гресси первой шагнула на ступени, ведущие вверх, и вдруг, неожиданно, замерла, заметив как откуда-то сверху, неторопливо, как желтый, осенний лист падает огненный сгусток.

Он приближался медленно, словно не желая пугать – золотой, медовый, окруженный более легким гало газовой сини, дрожавшей на небольшом расстоянии от золотистого ядра. Свет был ярок, свет был плотен, но не резал глаз. В этом свете тонули тени, исчезали, растворяясь как соль в воде.

Этот неправильный шар, огненный сгусток, подлетел к ней, застыв на расстоянии вытянутой руки, медленно вращаясь вокруг собственной оси, потом пошел вниз, так же, храня дистанцию, к ее ногам, покружился около них, вызвав легкий ток воздуха, поднялся, облетел ее.

Гресс услышала тихий вскрик Лии и невольно обернулась. Шар вплотную приблизился к лицу девушки, потом отпрянул, ласково потерся вокруг ее рук, не касаясь кожи. Лия, словно зачарованная, смотрела на причудливый танец, не смея шевельнуться.

Шабара сгусток плазмы миновал, задержавшись не более чем на мгновение, но отметил контрабандиста, зависнув над его плечом.

Гресс с трудом перевела дыхание. Ей приходилось слышать о капризах шаровых молний, но почему-то от этого шара она не чувствовала исходящей опасности. Вопреки всему, не чувствовала. Глядя на его пируэты, могла б сказать только то, что эта плазменная капля не вызывает у нее опасений. И то, что она не считает его молнией.

Шар, словно почувствовав это, рванул к ней, закружившись над головой. И повинуясь какому-то безотчетному побуждению Гресс, вытянув руку, поманила его к себе.

Шар медленно подплыл, покорный жесту, коснулся кончиков пальцев. Он не обжигал, не бил током. От него, как от плит пола, исходило мягкое тепло, нежившее кожу, как тепло солнечного света – легкие касания, похожие на поцелуй. Глядя в огненную глубину, Гресс вдруг, улыбнулась, словно на ее ладони лежала звезда.

– Идёмте дальше, – предложила она. Шар, не удержавшись, сорвался с ее ладони и поплыл впереди, освещая путь и указывая дорогу. И, помимо воли, появилось ощущение, что где-то там, за поворотом, прячется некто, тот, кто его послал.

Гресси шла за шаром, что словно проводник плыл впереди, чувствуя в его движении целеустремленность и настойчивость, свойственную разумному существу. Он иногда отрывался, улетая вперед, потом непременно возвращался, и, облетев вокруг маленькой группы, словно поторапливая, вновь устремлялся вперед, как нетерпеливое, юное существо.

Шар и привел их в темный, огромный зал, размеры которого терялись во мраке. Лестница, не прекращая разбега, так и возносилась вверх, но когда Гресс попыталась, не слушая огненного проводника, продолжить подъем, он властно перекрыл дорогу, увеличившись в размерах и не позволяя себя обойти. Пришлось повиноваться.

Потом шар медленно воспарил к потолку, выхватив из темноты часть узорного свода, и медленно погас, оставив людей в полной темноте. Рука Лии коснулась плеча Гресси.

– Мне страшно, – проговорила девушка. Гресс сглотнула комок. На «Раяни» она натерпелась достаточно страха, что б испытывать его здесь, вновь. То, что она испытывала, не было страхом. Скорее разочарованием, неприятием, ожиданием. Напряженностью.

– Шабар, – позвала она в темноте, – что будем делать дальше?

– Подождем, – спокойно отозвался лагалиец, – мне кажется, что это – только начало.

В ожидании прошло несколько минут. В тишине слышалось лишь дыхание четырех человек и короткие фразы, которыми они перебрасывались, что б не чувствовать себя совсем одиноко.

Зал наполнился светом в одно мгновение, вспыхнул янтарь и червонное золото колонн, засияла синева сапфира – инклюза под ногами. Жаром горел каждый излом, каждая четкая, прямая линия. Свет дрожал, свет слабо вибрировал. Глядя на затейливый рисунок, покрывавший стены и потолок, Гресси тихонечко качала головой. Ничего прекраснее, совершеннее видеть ей не приходилось ни на одной из всех, посещенных, планет.

Рассматривая причудливую вязь линий, она не сразу заметила, что чуть поодаль, в стороне, разошлись, как лепестки цветка, створки двери, выпуская к ним, в зал, нечто странное. Она заметила светлый, облачный, розовый кокон, лишь, когда он приблизился так, что проигнорировать его стало невозможно.

В смутной, розовой глубине просвечивали очертания плотного предмета. Вздохнув, она присмотрелась. В, розоватом, словно к нему прикоснулись лучи утренней зари, коконе, лежало нечто, похожее на человеческое тело. Гресси сделала к кокону шаг, и почувствовала, что летит, падая вниз, в глубину.

От падения, от перепада давления заложило уши, и каждая клеточка тела отозвалась на этот нежданный полет. Высохли губы, и перехватило дыхание.

Вздохнув полной грудью, она отерла проступившие на глазах слезы, и отметила, что спутники ее рядом. И Лия, и Рокше, и, сохранивший невозмутимость вида, Шабар. И кокон тоже тут, висит на расстоянии вытянутой руки, словно чего-то ожидает.