Аластер Рейнольдс - Город бездны

И никогда не нашел бы Гедеона.

Должно быть, они скитались по космосу, пока не встретили кого-то, подумал Небесный. Кого-то вроде разумных роботов или кибернетических организмов.

Понемногу, с огромным трудом, он добился от Путешествующего Бесстрашно относительно связного повествования. Цивилизация личинок насчитывала миллионы лет. Это были мирные звездные странники — и такими они оставались до тех пор, пока не столкнулись с машинами. Небесный так и не смог понять причины, которые побудили их осваивать космос. По крайней мере, Путешествующий Бесстрашно не мог этого объяснить. Судя по всему, их вело не любопытство и не потребность в ресурсах. Жажда странствий была свойственна личинкам изначально. Развитие технологий и научный прогресс не были для них самоценны. Они лишь использовали приемы, которые сохранялись в расовой памяти — так долго, что базовые принципы были давно забыты.

В итоге, столкнувшись с машинами-пожирателями, передовые колонии личинок не смогли оказать настоящего сопротивления. Машины устремились в глубь их территории. Привычный порядок вещей, который оставался неизменным на протяжении тысяч миллионов лет, был нарушен. Но личинкам еще надо было осознать, что они подверглись нападению.

На это ушел миллион лет.

Затем они начали действовать — с медлительностью ледника. Они по-прежнему не сопротивлялись — скорее, пытались приспособиться к новым условиям. Спасаясь от пожирателей, они покидали колонии на поверхности планет и перебирались в межзвездное пространство. Они начали строить гигантские садки, подобные астероидам. Постепенно личинкам удалось установить связь с остатками других цивилизаций. Все они называли пожирателей по-разному — но все пострадали от них. Личинки перенимали полезные технологии, хотя обычно не опускались до того, чтобы вникать в принципы, на основе которых они были разработаны. Способы управления инерцией и гравитацией им подарила симбиотическая раса Гнездостроителей, технику мгновенной связи — существа, которые называли себя Клоунами-прыгунами. Последние выдвинули категорическое требование: ни при каких условиях не использовать эти приемы для перемещения в пространстве. Клоуны видели огромную разницу между мгновенной передачей сигналов и путешествиями со сверхсветовой скоростью — пренебрежение этой разницей казалось им почти кощунством. Если мгновенное перемещение в строго ограниченном ряде случаев допускалось, то перемещение материальных тел считалось немыслимым извращением — настолько омерзительным, что утонченные Клоуны съеживались и умирали от потрясения.

Даже самые неотесанные из молодых личинок смогли усвоить это правило.

Но ни одна из технологий, которыми владели личинки и их союзники, не позволяла справиться с пожирателями. Каждый раз машины оказывались быстрее и сильнее. Время от времени органическим цивилизациям удавалось одержать победу, но в целом преимущество было на стороне их врагов.

Небесный размышлял над этим, когда его вновь вызвал Гомес. Сигнал был слабым, но это не мешало услышать тревогу в его голосе.

— Небесный, плохие новости. Оба шаттла выпустили трутней. Возможно, это просто камеры, но я подозреваю, что они снабжены противоударными боеголовками. Они находятся на высоких траекториях и долетят до нас минут через пятнадцать.

— Можешь не беспокоиться, — перебил Норквинко. — Они не атакуют, пока не прояснят ситуацию. Думаешь, они рискнут уничтожить корабль Флотилии, на котором могут быть… хм-м… уцелевшие люди, запасы топлива… Мы же сами так думали.

— Нет, — возразил Небесный. — Они атакуют — хотя бы для того, чтобы отбить у нас то, что мы нашли на корабле.

— Не может быть.

— Почему бы и нет? Я бы поступил именно так.

Он приказал Гомесу затаиться и прервал связь. От часа, обещанного Норквинко, не осталось и четверти. Пожалуй, вернуться на шаттл и улететь они уже не успеют — даже если им ничто не помешает. И все-таки за это время можно кое-что сделать. Например, дослушать историю. Не исключено, что это в корне изменит ситуацию. Стараясь не думать ни о минутах, которые таяли все быстрее, ни о шаттлах, которые приближались к кораблю, он предложил личинке продолжить рассказ.

Путешествующего Бесстрашно обрадовала эта просьба.

— Гедеон, — произнес старик, неожиданно прервав свое повествование, и снова защелкал рычагами на подлокотнике кресла.

Мы стояли в пещере — несомненно, естественного происхождения, в отверстии, пробитом в одной из ее вогнутых каменных стен, высоко над полом. Выступ, на котором мы стояли, был достаточно велик, чтобы на нем могло поместиться инвалидное кресло. Я с трудом подавил желание столкнуть Ферриса вниз. Впрочем, мне бы это не удалось: выступ ограждали прочные перила. В том месте, где ограждения не было, виднелась спиральная лестница, уходящая вниз, на дно пещеры.

— Мать… твою, — ахнул Квирренбах, заглянув через парапет.

— Уже неплохо, — отметил я.

Честно говоря, я был бы потрясен не меньше — если бы не знал, с чем встретился Небесный на борту «Калеуче». Внизу лежала личинка, еще крупнее той, которую нашел Небесный. Правда, личинок-помощников здесь не было.

— Не совсем то, чего я ожидала, — заметила Зебра.

— Думаю, этого никто не ожидал, — отозвался из кресла старик Феррис.

— Что это за тварь, черт подери?! — выпалил Квирренбах. Это был вопль человека, который понимает, что сходит с ума.

— Вы сами видите, — ответил я. — Крупное инопланетное существо. Вдобавок, по-своему разумное. Они называют себя личинками. — Откуда… вы… знаете? — вымолвил Квирренбах, стуча зубами.

— Просто в свое время я имел удовольствие встретиться с подобным созданием.

— Когда? — спросила Зебра.

— Очень давно.

— Я… отказываюсь вас понимать, Таннер! — похоже, маэстро был на грани истерики.

— Поверьте, я тоже не совсем себя понимаю, — я кивнул Феррису: — Так вы действительно сотрудничаете с этим червяком?

Из кресла раздался стук.

— Это довольно просто. Гедеон дает нам то, в чем мы нуждаемся. Я помогаю Гедеону выжить. Вам не кажется, что это образец честной сделки?

— Вы издеваетесь над ним.

— Нет, что вы. Просто иногда ему необходимо взбодриться.

Я снова взглянул вниз, на личинку. Гедеон неподвижно лежал в крутобокой металлической ванне, наполовину заполненной темной жидкостью, точно осьминог в собственных чернилах. Бледная туша была скована цепью, ванну окружали леса, соединенные узкими мостиками. Какие-то механизмы непонятного назначения, укрепленные на подвесных рельсах, словно ждали команды, чтобы прийти в движение и зависнуть над ванной. Все тело несчастной личинки было утыкано электродами и катетерами.