Скотт Вестерфельд - Корабль для уничтожения миров

Только невероятная везучесть «Рыси» дала Империи шанс помешать этой гадине вернуться домой.

— Зарядить фотонную пушку, — приказал капитан.

— Есть, сэр, — отозвался стрелок Уилсон и сложил пальцы в условном жесте.

Зай откладывал это откровенно враждебное действие — подготовку к обстрелу — вплоть до настоящего момента, в надежде на то, что это поможет скрыть истинные намерения. До сих пор «Рысь» отправляла к объекту только безоружные разведывательные и саперные дроны — так, словно единственной целью фрегата был сбор сведений. Кто знал, насколько он наивен, этот новорожденный гигантский разум?

Безусловно, собранные сведения уже могли представлять большую ценность после их тщательного анализа. Виртуальная материя, из которой состоял объект, превосходила все возможности имперской науки и техники. С того, что удалось обнаружить «Рыси», могла начаться разгадка тайны механизма действия объекта. Даже самое приблизительное понимание принципов науки, лежащих в основе этого феномена, могло на века стать непревзойденным военным трофеем.

— Запустить дроны-истребители.

— Дроны запущены, сэр.

На запуск дронов корабль не отреагировал обычной отдачей. Пусковой рельс до сих пор не был отремонтирован, поэтому дроны стартовали самостоятельно, включив собственные двигатели. Их старт получился медленным, а скорость фрегата уже почти уравнялась со скоростью движения объекта, поэтому вектор движения немногочисленных дронов-истребителей, оставшихся на вооружении у «Рыси», оставлял желать много лучшего. Но это не имело большого значения. Зай был уверен в том, что в данном случае ключевым является энергетическое оружие. Аналитики утверждали: на что бы еще ни был способен объект, но уж наверняка он смог бы придать своим наружным слоям очень высокую прочность. Скорее всего, для кинетической энергии он был неуязвим. Однако не мешало проверить, как он ответит на мощные взрывчатые вещества.

— Есть что-нибудь новое, Тайер?

— Нет, сэр.

Лейтенант, сотрудница аналитического отдела, находилась здесь, в командном отсеке. В сражении с непредсказуемым противником Зай предпочитал получать аналитическую информацию из первых рук. Капитан заглянул на синестезический канал Тайер. Проклятье, эта девица могла спалить если не мозг, так свое вторичное зрение — точно! Аманда Тайер следила за показаниями обычного телескопа, получала видеоданные от двенадцати дронов и вдобавок просматривала дико пляшущую хроматограмму объекта. Как она могла подвергать оценке хоть что-то в этом сумасшедшем потоке данных?

Зай моргнул и вышел из синестезического пространства Тайер.

Ну что ж, если Тайер так хочется фейерверков, она их получит.

— Нанести удар первой волной, — отдал Зай приказ пилотам, дистанционно управляющим дронами.

— Есть, сэр, — ответил ему незнакомый голос. Даже теперь, когда в бой пошли туповатые дроны-истребители, от которых мало чего приходилось ожидать, Зай ужасно сожалел о том, что Маркса нет на боевом посту. Этот человек привносил в действия дистанционно управляемых машин незаменимый интеллект. Маркс был самым ценным на борту «Рыси» офицером — после Хоббс. Но мастер-пилот по-прежнему лежал в лазарете, сраженный перегрузкой, обрушившейся на его мозг, оказавшийся на пути трансляции колоссального объема данных.

Изображение на воздушном экране расширилось. Теперь там можно было увидеть и «Рысь», и вражеский объект, а между ними — векторные черточки дронов-истребителей. Через несколько секунд дроны рассредоточились, и на экране появились плотные зеленые арки, обозначавшие траектории сближения дронов с объектом.

— Через три секунды, две...

Как только удар был нанесен, все, кто находился в командном отсеке, ахнули от изумления. На мгновение часть поверхности объекта замерла, перестала двигаться — возникло нечто вроде стоп-кадра. Сотни точек попадания снарядов расцвели алыми и розовыми лепестками на поверхности замерзших океанских волн, а потом исчезли, не оставив после себя и следа.

Как только угроза для объекта миновала, дюны снова пришли в движение.

— Что это было? — спросил Зай.

— Не уверена, сэр, — медленно выговорила Тайер. — Объект превратился во что-то. Явно не в кристалл, но я пока не имею понятия, из чего состояла матрица.

— Что, хроматограф ничего не показывает? — осведомилась Хоббс.

— Показывает, мэм, но тут нет ни одного узнаваемого элемента.

— Трансурановые, — пробормотал Зай.

Они уже знали о том, что объект способен производить неизвестные элементы за пределами периодической таблицы. В принципе, это были своего рода металлы, но с неограниченным периодом полураспада, а потому — нерадиоактивные. Сотрудники аналитического отдела трудились в поте лица, чтобы определить, какими характеристиками могут обладать столь экзотические вещества, имеющие сотни или даже тысячи электронов на устойчивых орбитах, но подобные фундаментальные исследования были невозможны при том, что такие элементы сами по себе никогда не существовали — и не могли существовать нигде, кроме как внутри этого странного, непостижимого объекта.

— Нет, сэр, — проговорила Тайер через пару секунд. — Думаю, не трансурановые.

И больше она ничего не сказала.

— Тайер? Докладывайте.

Аналитик начала быстро кивать головой и шевелить руками, словно ребенок, страдающий аутизмом.

— Теперь я вижу, сэр, — выдохнула она. — Атомы защитной брони объекта имеют менее сотни электронов, но их конфигурация необычна.

— А обычная конфигурация какова? — спросила Хоббс.

— Распределение электронов по сферическим энергетическим уровням, — ответила Тайер. — Смотрите.

На экране появилась периодическая таблица элементов.

«Боже, — с тоской подумал Зай. — В разгар боя с риксским гигантским разумом у нас начинается урок химии».

Вот почему сотрудников аналитического отдела старались держать подальше от командного отсека. Он поднял руку, чтобы прогнать с экрана таблицу, отмахнуться от нее как от призрака.

Но неожиданно прямоугольная таблица превратилась в спираль. Рука Зая замерла в воздухе.

— Электроны вращаются вокруг ядер на жестких энергетических уровнях, — объяснила Тайер. — Фактически это — орбитальные кванты. Но виртуальная материя объекта, судя по всему, нарушает этот закон. Судя по имеющимся у нас данным, поверхность объекта в течение нескольких секунд состояла из элемента с новыми квантовыми состояниями, новыми субоболочками. «Трансурановый» означает, что элемент принадлежит верхней строчке таблицы. А этот элемент был выше таблицы. Он располагался на оси Z — что-то вроде того, как если бы мнимые числа добавили новое измерение к числовому ряду.